Выставка

Домашнее видео

Сложно найти причину, по которой домашнее видео представляло бы для че­ловека, не связанного с его автором семейным родством, интерес. Просмотр в гостях домашних съемок — невыносимое занятие, и все воспитанные хозяева знают, что не следует мучить людей хроникой чужой им жизни. Все — но только не художники.

Эта выставка — скромная попытка развить у публики способность сопереживания художнику и искусству вообще. Здесь собраны записи подчеркнуто идиотские, иногда обрывочные, по большей части на сюжеты узкосемейные — в том смысле, что художественное сообщество и есть семья. Какая нам разница, что на телефонном видео некая дама сердится на некоего молодого человека? Или что замечательного в том, что пожилой мужчина танцует под цыганские пес­ни на грузинском застолье? Тут надо, конечно, уточнить, что молодой человек этот — скандальный активист группы «Бомбилы» Антон Николаев, а сердитая дама — известная галеристка Елена Селина: ну вот и получается, что в ее лице галерейная система отвергает прогрессивный активизм и критическое искусство (видео группы «Бомбилы» «Поход в галерею»). А в случае танцев под «Очи черные» необходимо пояснить, что пляшущий цыганочку господин — комиссар Московской биеннале Иосиф Бакштейн, а дело происходит на пиру у Зураба Церетели: налицо беспринципность и неразборчивость в связях крупных арт-деятелей (видео Дмитрия Булныгина «Ой, не-не, не-не»).

Впрочем, использование домашнего видео как инструмента шутовской ­критики арт-системы — не единственное его применение. Документалист ­Максим Якубсон, например, снял питерского поэта Василия Филиппова, ­по­следние 20 лет проведшего в лечебнице для душевнобольных. И эта запись — отличная иллюстрация того, что на вещи действительно откровен­ные и важные иногда и правда лучше смотреть взглядом родного человека, а не профессионала.