Выставка

Виталий Пушницкий

Позиция художника-петербуржца — заведомо позиция классициста, если петербуржец вообще намерен занимать сильную позицию. Так, чтобы его и в других городах хорошо понимали. Ибо язык классического искусства — язык все-таки универсальный для белой цивилизации. И у Пушницкого обычно замечают первым делом его классицизм, сюжет и тему, лишь в следующую очередь отдавая должное приему, с которым оказывается представлен у Пушницкого тот или иной классицистский мотив. Меж тем константой тут и то и другое: всегда у Пушницкого можно рассчитывать на что-то классицистическое, академическое, ностальгическое, мечтательно-элегическое и даже меланхолическое; и всегда можно рассчитывать, что это последнее, включая меланхолию, будет преподано в какой-то новой, особенной оптике, новой совокупности темы, сюжета, мотива и фактуры, всякий раз особенным образом настраивающей наш чувствительный аппарат. Наконечники стрел Аполлона были выкованы Гефестом, не будем забывать; и, может, изобретательство и рукоделье, и даже скорее всего изобретательство и рукоделье, — они поглавнее будут классицизма-то. Скажут, а какая разница? Существенная разница, стало недавно ясно. Пока Пушницкий был молодым ­автором и выступал с персональными выставками в галереях и выставочных ­залах, разница как-то не фиксировалась. Но в конце мая у Пушницкого прошла ретроспектива — в Московском музее современного искусства; сейчас в Новом музее что-то вроде ее дайджеста плюс работы из двух новых серий, «Точки зрения» и «Бритва Оккама». И вот насколько эта выставка есть выставка новая — настолько она и удачна (особенно серия порезанных открыток с репродукциями старых мастеров, и название удачное — «Бритва Оккама»; напомним, термин из арсенала логики и методологии науки означает, что «не следует пытаться выразить посредством большего, что может быть выражено посредством меньшего»). А вот в той степени, насколько это ретроспектива… И это можно объяснить. Персональные выставки держались именно на приеме, технологической новинке, инвенции — в общем, на какой-то «фиче». Другое дело ретроспектива, которая должна держаться на фигуре самого автора. На чем-то действительно для автора фундаментальном, неизбывном, субстанциональном. Таком, знаете ли, чтобы «красной строкой». И вот тут-то…