Выставка

Весь мир — театр

Муж и жена - художники. Театральные. Что они будут собирать? Правильно, картинки.
Литографии, офорты и фотолитографии - "газетные вырезки" того времени, когда ручной труд был, а конвейера не было.
Темы "вырезок" - костюмы, танцы народов мира, и - немного - антураж.
Что видно нам: чем отличается искусство Японии от искусства Китая - наглядно, стилевые нюансы Корейцев, Тайваньцев и проч.; греки-турки-итальянцы водят хороводы, харизматичная "цыганская королева" похожа на Атаманшу из Трубадура - в общем, материал, из которого вырастут "иноземные" эскизы и декорации "Русских сезонов".

Лучшее из барахолок. Всяческое ретро, которое обычно ищут в лавках букинистов и на рынках, тут отобранное, дико интересное и с пространнейшими комментариями. 6 залов, для внимательного разглядывания, есть повод и еще разок зайти.

Занятные, занятные картинки: занятно, как пришиты фижмы у модниц журналов середины XIX в, как заворачиваются за уши ноги у женщины-каучук на русской афишке, занимательно попутешествовать по картинке со страной лентяев: в уголке утки падают с неба жареными, кони рождаются сразу оседланными. Только поглядите, как в окошке балкона Отель де Вилль кокетничают с маркизами прелестные барышни! А какие шикарные уродцы на карикатуре Карраччи…

Коллекция Ларионова – Гончаровой, эмигрировавших с дягилевской труппой в 1915 году, приближается к 10 тысячам листов, на выставке же можно увидеть около 300 произведений печатной графики. Собрание выдает вкус хозяев: многогранность огромного пласта графической культуры – от ернической листовки времен первой мировой до оттисков Утамаро. В один ряд становится тончайший резец Калло (от сотен фигурок, разномастных окошек, повозок, дымоходов не оторваться!) и офорты по приемам самообороны Г. де Хооге; тут же рядом – благочестивые гравюры на евангельские сюжеты с Брейгеля и Пассери; умилительная картонная игрушечка точильщика, привет из бабушкиного сундука: дергаешь бумажную ножку и приводятся в движение раскрашенные рот, галоша, точильный круг.

И, конечно же, лубок. Куда же гончаровским мужикам и бабам без родного лубка?! Назидательный и изобретательный: сластолюбцев заглатывает добродушная дракониха, выразительный мужик-носач пляшет с ягой под волынку. Лаконичность рисунка – почти рельеф печатного пряника. Закрашивается же эта красота, ничтоже сумняшеся, огромными кляксами-лужами трех цветов – эффект потрясающий!

Развеска организована тематически: танцы, «оптические виды» городов мира, восточный раздел.. Но коллекция хороша именно всем скопом, авангард брал материал разом из всех источников, мешал, варил, приращивал несовместимое. Сатира и патетика, китч и первоклассные произведения, бросовые листочки и единичные оттиски. Выставка же все упорядочила: вот испанки, вот вьетнамки, дервиши, неаполитанки. От XVII до XX. А стоило ли?

Уже не умильные, не карикатурные, не занимательные – глядят на меня сепийные абрисы японок. Штудии театральных жестов, неподражаемые лица актеров Кабуки завораживают божественной линией: костюмы ниспадают космами, волнами по листу рисовой бумаги... Имя за именем: Хиросиге, Эйдзане, Кунинага, Эйдзана. Коллекция обладает огромной ценностью. А что за изыск эти «катагами»! – трафареты для нанесения орнаментов на ткани. Помимо абсолютно современной стильности доставляет удовольствие просто прочтение материалов: японская бумага васи, пропитанная клеем из сока хурмы, шелковые нити.

И снова, через два шага – контраст: штампованные индуистские картинки Вишну и Рамы с пошленькой, почти неоновой раскраской, какие во множестве украшают дома нынешних индусов.

Собрание раскрывает тот багаж, из которого черпала идеи чета Ларионова-Гончаровой, с чем экспериментировали, играли, вытаскивали в большое искусство из базарных листовок. Этого незадачливого торговца пирогов зимой... С видом парижских бульваров.. А еще ту погребальную процессию второй половины XVII века.. Я бы захватила к себе домой.

Ларионов учился по гравюрам, покупал их с детских лет, стоили они копейки. А потом увлекся и уже друзья дарили, да и сам он продолжал покупать и привозить их из путешествий. Выставлена малая часть коллекции (800 из 10тыс).
Непосредственно театру он уделил внимание начиная с 1914, а с 1915г поработал театральным художником в "Русских сезонах" у Дягилева, но тем не менее своему призванию живописца не изменил!
Вот именно на театре и сделан акцент на выставке. Очень познавательно! Отличная коллекция!