Москва

«Начало» — мощный грузинский фем-дебют: российская премьера состоялась на кинофестивале «Послание к человеку»

Евгений Ткачёв, Егор Беликов
На питерском кинофестивале «Послание к человеку», славящемся прежде всего своей документальной программой, показали примечательный игровой дебют грузинской режиссерки Деи Кулумбегашвили «Начало», который собрал целый ворох наград в Сан-Себастьяне (четыре приза — за женскую роль, сценарий, режиссуру и лучший фильм), а завтра покажут еще и новую экстремальную картину Гаспара Ноэ «Вечный свет». «Афиша» рассказывает про оба фильма.
  • Начало
    Драма

    Об этом стоит предупредить заранее: «Начало» — то самое медленное, медитативное фестивальное кино, которое было в почете в нулевые. То есть не надо ждать, что по темпоритму оно будет похоже не то чтобы на фильм Кристофера Нолана, но даже на картину Глеба Панфилова. Хотя, как и у Панфилова, в центре повествования женщина — только не актриса, а жена лидера религиозной общины Яна (Ия Сухиташвили), в душе которой разгорится настоящий пожар, после того как экстремистская группировка подожжет церквушку свидетелей Иеговы. Этот конфликт повлечет за собой цепь событий, в ходе которых женщина начнет постепенно осознавать себя, свои желания, свою сексуальность и ее неудовлетворенность окружающим (патриархальным) миром и собой будет лишь расти. «Начало» соткано из облака киноведческих тегов: антониониевских недосказанностей, серджо-леониевских ретардаций, созерцательности «берлинской школы» и карлос-рейгадасовского семейного конфликта (не случайно, что режиссер «Нашего времени» выступил одним из продюсеров картины, ведь в его недавнем фильме состоящие в полиаморных отношениях муж и жена тоже точечно разыгрывали сцены из супружеской жизни). Как и в фильмах Тарковского, «священной коровы российского кинематографа», время в «Начале» выступает в качестве эстетической категории, невербализируемого опыта, отсюда это неспешное течение реки, жизни и реки жизни, в водах которой происходит молчаливое, озвученное только журчанием потока страшное изнасилование. Фильм Кулумбегашвили затрагивает целый спектр острых, актуальных, супергорячих тем — феминизм, патриархат, калечащий как женщин, так и мужчин, гендерная самоидентификация, — но его в последнюю очередь хочется прочитать как манифест. В «Начале» нет навязчивой декларативности, а есть призыв поразмышлять. Тем интереснее, какой отклик это кино найдет в умах и сердцах миллениалов (а снято оно миллениалкой) и современной молодежи — зумеров? Сможет ли оно выбраться за пределы фестивального гетто к более широкой публике? Вряд ли, конечно. Оно требует максимальной концентрации, более внимательного просмотра, чем сериалы, которые подчас можно смотреть одним глазом, залипая в смартфоне. Тем не менее «Начало» стоит много больше конъюнктурного нетфликсовского барахла, которое в погоне за повесткой забывает, что помимо социальной значимости у кино должна быть еще и художественная. В изумительно снятом «Начале» в гармошку сминаются не небоскребы, а чувства — и происходит это таким завораживающим, будоражащим способом, что образы, символы и киноязык фильма еще надолго остаются с тобой. Поселяются в тебе.

    Подробнее о фильме
  • 6.7
    Вечный свет
    Короткометражный

    Совершенно удивительно, что эту 50-минутную картину, созданную на деньги бренда Louis Vuitton, купили для показа в России (в прокате — с 19 ноября). Интересно, будут ли у прокатчика проблемы наподобие тех, что были у японского телеканала, который показал одну из серий «Покемона» и от этого у детей-зрителей случались эпилептические припадки. Дело в том, что почти вся вторая половина фильма того самого Гаспара Ноэ («Необратимость», «Экстаз») — это стробоскоп, быстро мерцающие переключающиеся разноцветные кадры. Это хулиганство, от которого совершенно неиллюзорно начинает болеть голова; но с фильмами Ноэ часто так бывает, это так и задумано. «Lux Æterna» — грандиозный пранк, щелбан Годару, Карлу Теодору Дрейеру, Достоевскому и гламурному зрителю, издевательство над самой структурой кинематографа, с отсылками к средневековому ведовству и чужим фильмам на ту же тему, а еще картина о том, что кинопроизводство — это настоящий ад безо всякого чистилища перед этим. В главных ролях — прошедшая через сразу несколько фон-триеровских фильмов и выжившая Шарлотта Генсбур и абсолютно сумасшедшая артистка Беатрис Далль (просто почитайте о ней в «Википедии»). После большого успеха «Экстаза» в «Lux Æterna» Гаспар Ноэ, радикал и экстремист французского и мирового кино, ищет новую форму и новый киноязык, еще пока не находит, но он уже однозначно на верном пути. Ждем следующий полный метр, вот он нас точно укокошит.

    Подробнее о фильме