9 страшно увлекательных фильмов и сериалов про молодежь, беспредел и жаркие летние ночи 90-х

В Нью-Йорке стоит невыносимая жара. В то время как тинейджер Телли (Лео Фицпатрик) стремится переспать с как можно большим числом девственниц, одна из его бывших девушек, Дженни (Хлоя Севиньи), узнает, что заразилась от него ВИЧ. Один день из жизни подростков, будущих иксеров, снятый Ларри Кларком по сценарию Хармони Корина («Отвязные каникулы», «Пляжный бездельник») в практически полудокументальной манере (многие актеры вообще были убеждены, что снимаются в доке). Надо сказать, что из сегодняшнего дня он смотрится еще более шокирующе, чем в 90-е (нежным зумерам и не снились такие разговоры о сексе, которые ведут здешние, очень жесткие подростки — в частности, совсем юная Росарио Доусон). Со временем этот вайб и особенно скейты обрастут ностальгией (см. «Середину 90-х»), а сам фильм превратится в социокультурный артефакт ушедшей и крайне недоброй эпохе, которую не всем было суждено пережить: один из исполнителей главных ролей, Джастин Пирс (Каспер), покончит с собой в 2000 году, оставив две предсмертные записки. Кажется, что заложенная в картину античная трагедия, в которой роком выступает ВИЧ, просочилась и в реальную жизнь. Детки не в порядке, совсем не в порядке.

В годовщину смерти матери Сидни Прескотт (Нив Кэмпбелл) в городке Вудсборо начинают происходить новые убийства — за ними стоит маньяк в маске, как будто бы срисованной с картины Эдварда Мунка. В «Крике» Уэс Крейвен («Кошмар на улице Вязов») перепридумал жанр хоррора заново — оказалось, что ужастик может снова работать, если создать для него контекстуальный концепт (как в первой части) или поместить в контекст античной трагедии (как во второй). Третья и четвертая серии, правда, получились менее ударными — уже не хватило лихого постмодернистского запала, однако до сих пор эта франшиза остается одной из самых удачных в своем жанре, потому что не побоялась с ним экспериментировать и, как следствие, взбираться на новые вершины.

Формалистский эксперимент База Лурманна, который породил целое киноявление: подростковые фильмы по мотивам классической литературы. Вторая часть «Трилогии красного занавеса», в которую также входят «Только в танцзале» и «Мулен Руж». Постмодернистская подростковая мелодрама, перенесшая действие трагедии Шекспира в Америку середины 90-х. Герои (Леонардо Ди Каприо и Клэр Дейнс) — дети враждующих между собой криминальных боссов, Меркуцио (Гарольд Перрино) — чернокожий. Это кино вышло в эпоху MTV, но его легко себе представить и в эпоху «Нетфликса», на котором режиссер сделал сериал «Отжиг». За кадром играет если не хип-хоп, то альтернативная поп- и рок-музыка (музыкальное оформление фильмов Лурманна всегда было на высоте), а лента нарушает все устоявшиеся правила приличия и нормы. Как шутливо писали на видеокассетах (правда про фильм «Пляж»), имея в виду Ди Каприо: «На этот раз он не утонет». То же самое, впрочем, можно сказать и про сам фильм.

История самого знаменитого наркобарона планеты глазами молодого серфера Ника (Джош Хатчерсон), который приезжает с братом (Брейди Корбет) в Колумбию, чтобы поймать волну, и без памяти влюбляется в девушку Марию (Клаудия Трайсак). Очень скоро выясняется, что ее дядя — Пабло Эскобар (в роли главного производителя кокаина в истории — Бенисио Дель Торо), поэтому от свадьбы и больших неприятностей канадцу будет не так просто сбежать. Более обстоятельно про жизнь легендарного наркобарона высказался нетфликсовский хит «Нарко» (а еще более обстоятельно колумбийский сериал), однако фильм Андреа Ди Стефано («Три секунды») заходит с другой стороны: за два часа он пытается рассказать про большие исторические события через призму частной (и выдуманной) истории. Сначала получается не очень удачно, однако ближе к середине, когда повествование замедляет темп, а Эскобар начинает охоту на Ника, напряжение в фильме становится почти невыносимым, а Ди Стефано демонстрирует свое главное умение: выжимать саспенс из минималистичной сцены пряток в автомобиле.

После смерти отца мать отправляет Дэниела (Тимоте Шаламе) к сестре на курортный полуостров Кейп-Код, где люди делятся на два типа: местные и «летние пташки», которым местные продают травку. Поскольку Дэниел не принадлежит ни к тем, ни к другим, ему оказывается трудно вписаться в здешний антураж, однако знакомство с харизматичным наркодилером Хантером (Алекс Роу) быстро меняет ситуацию. Юноша тоже начинает барыжить, а еще влюбляется в обворожительную сестру Хантера — МакКейлу (Майка Монро), хотя тот против их отношений. Фильм, открывающийся титром «Основано (по большей части) на реальных событиях», снабжен еще и ненадежным рассказчиком, так что кому тут верить — непонятно, да и в конечном счете не так уж, наверное, важно. «Жаркие летние ночи», как и любые воспоминания о потерянном лете, таят в себе слепую ностальгию по дням, которые остались в прошлом и которых уже не вернуть, и поэтому, конечно, сильно привирают. У фильма много общего с «Зови меня своим именем» — это тоже стилизованное ретро про взрослеющего героя Тимоте Шаламе, только на этот раз действие происходит не в 80-е, а в 90-е. Поэтому, пока в кино показывают вторые части «Терминатора» и «Голого пистолета», несколько застрявшие в прошлом главные герои разыгрывают сюжет ювенильного «Лица со шрамом»: любовный треугольник с участием гангстера, его лучшего друга и его сестры. И это, хоть и не лишенное недостатков (в финале режиссер жирно рифмует гормональную бурю внутри подростка с настоящим ураганом), очень чувственное, ершистое и волнующее кино, которое на своих титанических плечах тащат, как атланты Землю, молодые и талантливые актеры.

Режиссерский дебют актера Джоны Хилла — ностальгическая открытка из 90-х. У 13-летнего Стивена (Санни Сулджик) есть мама (Кэтрин Уотерстон), которая его не понимает, и старший брат (Лукас Хеджес), который его бьет. Тогда он примыкает к компании скейтбордистов (Накел Смит, Олан Пренатт, Райдер МакЛоклин и Джио Галишия), в лице которых находит лучших друзей. Минимум звезд, максимум синема-верите, солирует пацан из «Убийства священного оленя». «Середина 90-х» — из тех фильмов, что могут оказаться чем угодно, и тех историй, что принято называть душевными. Здесь немного художественных средств, но те, что есть, использованы по полной. А еще тут есть подкупающая эстетика и романтика девяностых, которая хорошо знакома миллениалам. Про них и для них Джона и снял это очаровательное кино про взросление.

Одним очень жарким летом 1995 года город Колфакс, штат Иллинойс, сотрясает двойное убийство. Школьная богиня Крисси Монро (Кристина Фросет) вместе со своим любовником — учителем литературы мистером Карпентером (Марк Дюпласс) — становится жертвой серийного убийцы, который, подобно Зодиаку, подстерегает влюбленные парочки в автомобилях. За полицейское расследование берется героиня Куин Латифы, а за журналистское (для местной газеты) — темнокожий пятнадцатилетний подросток Чарли Чамберс (Чоузен Джейкобс), который не только обстоятельно раскладывает сюжетный пасьянс, но и знакомит нас со всеми действующими лицами этой трагичной истории. Среди них солируют младшая сестра Крисси — умная не по годам и такая же роковая, хоть и прячущаяся за маской аутсайдера, красавица Бэкки (Софи Тэтчер) — и два влюбленных в нее парня: школьная звезда Брэд Кирчофф (Бен Алерс) и «плохиш» Каспер Татум (Сэм Страйк).

Учителя, разумеется, не просто так зовут мистер Карпентер, а в Колфаксе стоит такая же удушающая жара, как в «Лете Сэма» Спайка Ли. Это не просто культурные аллюзии, приятно щекочущие ностальгические рецепторы, но и составной механизм сюжета, так же как и проснувшиеся после 17-летней спячки цикады, которые призваны напомнить, что любая история (в том числе и кинематографическая) ходит кругами — и повторится все как встарь: ночь, убийца в маске, две жертвы, улица, фонарь. К слову, в сериале можно найти и другие цитаты, референсы, отсылки: чего только стоит школьная костюмированная вечеринка в доме, расположенном на ничейной земле, на которой подростки косплеят Джулса Уиннфилда из «Криминального чтива», поющую девушку внутри батареи отопления из «Головы-ластика» и Эйса Вентуру.

Да, в сериале много подмигивающих оммажей и гиперссылок, совсем как в «Очень странных делах» (кстати, режиссеркой «Фонарей» выступила Ребекка Томас — постановщица одной из серий второго сезона «Stranger Things», в которой Одиннадцатая отправлялась в большой город). И да, создатель печально известного стриминга Quibi, на котором вышел сериал, Джеффри Катценберг действительно «знает миллениалов лучше самих миллениалов». Но в конечном счете эти аллюзии — всего лишь рюшечки и помпоны, которые украшают шоу, но мало что говорят о его сути. Главный референс, который раскрывает истинный смысл «Фонарей» и их жестокосердный метод, — это картина Роба Райнера «Останься со мной», экранизация повести «Тело» Стивена Кинга. Как и «Останься со мной», «Фонари» — такая же невыносимо лиричная история, рассказывающая про потерю невинности и последнее лето детства. Про первую сильную любовь и последние почести. Про события, которые уже не изменить, и все, что остается, — нести горькую память о них. Тень неумолимой развязки с первых минут нависает над сериалом (и в глубине души мы догадываемся, чем все закончится), однако, несмотря на предсказуемый финал, «Фонари» все равно оставляют комок боли внутри. Если вам удастся проникнуться их меланхоличной тоской, будьте уверены, вы будете мечтать только об одном: чтобы шоу подольше осталось с вами.

На дворе конец девяностых — начало нулевых. Объемные мониторы, смешной интернет, мобильные телефоны размером с кирпич, чатики-анонимки. Ученица старших классов католической школы Элис (Наталия Дайер, звезда «Очень странных дел») очень прилежная: ходит на исповеди, не знает скабрезных выражений. Единственный грех девочки — засмотренная до дыр эротическая сцена в «Титанике» (да, та самая, в автомобиле и, как мы помним, ну очень скромная). Но грех всегда ждет за поворотом — Элис забредает в чат, где взрослые люди ищут секс-партнеров, и кое-что узнает об этой стороне жизни. Дальше случится поездка в загородный лагерь католической школы, где будут еще более откровенные вещи, а также первые взрослые мысли: что такое сексуальность, есть ли предел фантазиям и за что по-настоящему Христос любит человека. Фильм смотрится на одном дыхании, в нем много мягкого юмора и настоящей любви к героям — юным, неуклюжим, у которых вся жизнь еще впереди. Ну и, конечно, это своеобразный камерный гимн эпохе, в которой женщина твердо становится на тропу феминизма, уважения к своим желаниям и имеет полное право смотреть порнографию, если ей просто этого захотелось.

Когда только вышел второй сезон «МДЖ», мы писали, что это похоже на другой сериал. Мы ошибались. «МДЖ» остался «МДЖ» — это становится понятно на экваторе сезона. Изменилась только его визуальная стилистика (если герой Юрия Борисова в финале поет «Расплескалась синева», то на экране с первых серий расплескалась бирюза), а вот драматургия осталась прежней. Это все еще захватывающая стилизация 90-х с подростками в главных ролях — не менее захватывающая, чем «Очень странные дела», и гораздо более увлекательная, чем некоторый алгоритмический контент на «Нетфликсе». Скажем, шестая серия — чистый саспенс, а финал вообще оформлен в духе «Буча Кэссиди и Санденса Кида» (кстати, за него шла настоящая война — о том, как шоу должно было закончиться изначально, можно узнать из «Фильма о сериале»). Главное, в общем, что авторы не пытаются воссоздать 90-е, а снимают свою фантазию о них, держа постироничную дистанцию, которая создается в том числе за счет саундтрека Муджуса: например, чтобы озвучить сцены перестрелок его песней «Zodiac» с альбома «Melancholium», надо, конечно, обладать изрядным остроумием. «Наши пушки be like:/«Ра-та-та-да-та,/Та-да-та-та,/Да-та-да-та».