Жюльен Гроссман — профессиональный музыкант, потому поболее всего прочего его интересует звук. В инсталляциях он использует такие редкие лады, что даже верный друг «Гугл» не в силах помочь с информацией. Так что, глядя на модели вращающихся на белых постаментах островов, приходитс я верить Гроссману на слово: тут звучит Kokin Wakashū — традиционная японская система, там Mixolydian — древнегреческая, вон в том углу Kourd Atar Todi — арабская и никак не наоборот.
Инсталляция, Новые медиа |
Жюльен Гроссман — профессиональный музыкант, потому поболее всего прочего его интересует звук. В инсталляциях он использует такие редкие лады, что даже вер ный друг «Гугл» не в силах помочь с информацией. Так что, глядя на модели вращающихся на белых постаментах островов, приходится верить Гроссману на слово: тут звучит Kokin Wakashū — традиционная японская система, там Mixolydian — древнегреческая, вон в том углу Kourd Atar Todi — арабская и никак не наоборот.
Честно говоря, я ожидал большего от Гроссмана. Я читал о том, какой он великий музыкант и композитор, что он профессионален во всем. Это я узнал из рецензии афиши. Прибыв на выставку, я был очень удивлен тем, что там кроме меня никого не было. Всего шесть инсталляций, небольшая белая комната, один охранник. В комнате нашли именно угол для секретаря какой-то компании. Освещение замечательное. Музыка отвратительная, я не понимаю этого бреда в мои уши. "Дарование великого мастера" заключается в том, что на мотив "гавайских" песенок он слепил из гипса пластины, на которых расположены декоративные пальмы. Это не дар, это просто ассоциация с определенным типом музыки. Именно типом, не жанром. Собственно, если вдруг таинственным образом вы окажитесь на Мытной улице, то зайдите на 5 минут, чтобы убедиться, куда катится современное искусство. Единственное, что мне понравилось в Жульене Гроссмане, так это то, что он Жульен. А жульен я люблю.
Спасибо, Ваш Клешковский.