Гражданин К.: 10 ключевых эпизодов в кинокарьере Клинта Иствуда

«Долларовая» трилогия («За пригоршню долларов», «На несколько долларов больше», «Хороший, плохой, злой»), реж. Серджо Леоне, 1964, 1965, 1966

«Хороший, плохой, злой» / United Artists

Золотая классика спагетти-вестерна, обессмертившая имя Клинта Иствуда

В конце 1950-х — начале 1960-х Иствуд был уже более-менее известен американской публике по роли в ковбойском сериале «Сыромятная плеть». Но настоящая известность пришла к нему после появления в «долларовой» трилогии спагетти-вестернов Серджо Леоне — «За пригоршню долларов», «На несколько долларов больше», «Хороший, плохой, злой». Спагетти-вестерны — своего рода европейский ответ на вестерн американский, попытка переосмысления жанра по ту сторону океана. В отличие от классических вестернов с их подчеркнутой реалистичностью, спагетти-вестерны в большей степени напоминали эффектный комикс. Сюжет был довольно условен, сцены насилия — больше и краше, музыка — громче, персонажи — круче. Чего только стоит один персонаж Иствуда. Фирменное пончо, коричневая шляпа, хищный прищур, немигающий взгляд, пожеванная сигара во рту, небритость, на лице — то ли улыбка, то ли оскал.

Несмотря на внешнее сходство, трудно сказать наверняка, играет ли Иствуд во всех трех частях одного и того же персонажа. В первом фильме он появляется под именем Джо, во втором как Однорукий, в третьем — как Блондинчик (при этом, напомним, что третья часть — это как бы приквел трилогии). Как и многие другие персонажи Леоне, герой Иствуда молчалив. Он будто появляется из ниоткуда и исчезает в никуда, у него нет ни семьи, ни эмоций, ни прошлого, ни имени. В историю он так и вошел — как Человек без имени. Нет необходимости лишний раз подробно говорить о колоссальной значимости этого образа для поп-культуры: тысячи тысяч отсылок, пародий (даже в «Винни-Пухе»!) и подражаний. Те, кто никогда не видел ни вестернов Леоне, ни вестернов вообще, безошибочно угадают героя Иствуда. Если спагетти-вестерны навсегда перевернули эстетику жанра, то Иствуд, безусловно, изменил его лицо.

«Попавший в ловушку», реж. Дон Сигел, 1971

The Malpaso Company

Камерный триллер о ревности и вожделении на фоне Гражданской войны в США

Традиционно следующей главой в карьере артиста после столь звездной роли должны были стать попытки (всегда безуспешные) избавиться от опостылевшего образа. Но было бы несправедливо сказать то же самое про Иствуда. Второй после Леоне режиссер, который сумел раскрыть его актерский потенциал, — Дон Сигел. В творческом тандеме Сигел с Иствудом сделали пять фильмов. В 1971 году на большие экраны выходят аж два фильма Сигела с Иствудом в главной роли, и оба знаковые. 

Первый из них — «Попавший в ловушку» (другой вариант названия — «Обманутый»). Возможно, в России он лучше известен по фильму «Роковое искушение» — довольно близкому, но по-другому расставляющему акценты ремейку Софии Копполы, который вышел пару лет назад. Формально «Попавший в ловушку» — экранизация романа Томаса Куллинана. Юг Америки, идет Гражданская война. Раненого капрала-северянина Джона МакБерни (Клинт Иствуд) находит в лесу юная воспитанница женского пансиона. Солдата берутся выходить обитательницы интерната — и вскоре между женщинами развернется настоящая борьба за внимание мужчины со всем сопутствующим — кляузами, ревностью и обидами. МакБерни же ловко пользуется положением и по первости удачно манипулирует воздыхательницами, пока клубок интриг не затягивается слишком туго. 

«Попавший в ловушку» потерпел сокрушительное поражение в американском прокате. Не в последнюю очередь из-за неправильного позиционирования фильма студией. Это была одна из первых робких попыток Иствуда отмежеваться от образа ковбоя, но кино (по инерции?) продвигали как развлекательное. На деле же «Обманутый» оказывается лапидарным триллером в четырех стенах на тему извечного вопроса мужского/женского. Сам Сигел, считавший этот фильм лучшим в режиссерской карьере, не раз обращал внимание на неоднозначность героя Иствуда. Пожалуй, именно с «Попавшего в ловушку» в фильмографии Иствуда — как в актерской, так и режиссерской — особое место начинают занимать дуальные образы, сочетающие в себе подчас противоположные и взаимоисключающие характеристики. Так, МакБерни оказывается то змеем-искусителем, то искушенным, то хищником, то жертвой.

«Грязный Гарри», реж. Дон Сигел, 1971

Warner Bros.

Олдскульный полицейский боевик — и еще одна знаковая роль Иствуда

Следом за «Попавшим в ловушку» в конце 1971 года выходит «Грязный Гарри» — возможно, важнейший фильм в сотрудничестве Сигела и Иствуда. Дикий Запад закончился, но ковбои, кажется, никуда не делись. Инспектору из Сан-Франциско Гарри Каллахану поручают найти таинственного Скорпиона — маньяка, грозящегося начать в городе серию убийств. Соперничество Каллахана и Скорпиона — практически вестерновая дуэль с новой развлекательной программой: перестрелки в асфальтовых джунглях, погони, даже проездка на крыше автобуса и пр. Пусть Гарри Каллахан и не носит пончо, в его облике несложно разглядеть черты Человека без имени: тот же грозный, обезоруживающий прищур, твердая поступь, придется стрелять — рука Гарри не дрогнет. Свое прозвище — «Грязный Гарри» — он получил неслучайно: в полиции офицер известен своими бескомпромиссными методами работами. В сущности, циничный и жестокий Каллахан в исполнении Иствуда — иконическое воплощение хорошего-плохого копа — той силы, «что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Всем своим видом Каллахан дает понять, что ему совсем не хочется быть хорошим парнем, но получается так, что именно он оказывается героем. 

Исторически так сложилось, что «Грязный Гарри» вышел в период политической напряженности — Вьетнамская война, Уотергейт, общественное недовольство властями. Начавшаяся в 60-х культурная лихорадка — сексуальная революция, движение хиппи — все еще владела умами, но в политике наметился консервативный поворот. И Гарри Каллахан стал его экранным воплощением. Среди кинокритиков есть даже популярная история о том, как Полин Кейл — американская кинокритикесса и публицистка — с 70-х вела священную войну против Клинта Иствуда и против «Грязного Гарри» в частности. Кейл (а вслед за ней и современники) прямо обвиняла фильм Сигела в романтизации фашизма и гомофобии. Подобные случаи беззаветной борьбы кинокритиков с фильмами встречаются до сих пор, но больше всего история с «Грязным Гарри» напоминает общественный резонанс вокруг «Звездного десанта» Пола Верхувена, который в момент выхода тоже стремились уличить в апологии фашизма. Однако с почти пятидесятилетней перспективы кажется, что «Грязный Гарри», как и «Звездный десант», предельно одномерное кино, которое держится на гиперболах и практически идиотических преувеличениях. Менее проницательные зрители, разумеется, увидят в таком фильме пропаганду, но сегодня всерьез смотреть «Грязного Гарри» вряд ли получится — это уже археологическое кино. 

Несмотря на резкий прием прессы, фильм сыскал популярность у зрителей, и «Грязный Гарри» увидел еще четыре продолжения. Они, как и оригинал, были кассово успешны, но в художественном отношении представляли меньший интерес. Сигел больше не снимал фильмов про Гарри Каллахана, все сиквелы были сделаны разными постановщиками, а режиссерское кресло четвертой части («Внезапный удар») занял сам Иствуд. Фильм был прибыльным, но франшизе это, впрочем, помогло не сильно — пятая часть стала последней. Про «Грязного Гарри» можно сказать примерно то же самое, что и про фильмы Леоне: он подарил поп-культуре еще одного культового героя и вселенную с какой-никакой мифологией. Фильм Сигела заложил основы бадди-муви и для полицейского боевика стал настоящим законодателем мод, не говоря уже о том, что на плечах «Грязного Гарри» обеими ногами стоят чуть ли не все народные полицейские боевики — от «Смертельного оружия» до «Плохих парней».

«Сыграй мне «Туманно», реж. Клинт Иствуд, 1971

Universal Pictures

Режиссерский дебют Клинта Иствуда — мелодрама с элементами триллера

1971 год для карьеры Иствуда важен еще по одной причине: в этом году вышел его режиссерский дебют (разумеется, с ним же самим в главной роли) — «Сыграй мне «Туманно». Но фильм ценен не только этим. В нем Иствуд радикально меняет амплуа — с ковбойско-полицейского на романтическое. Иствуд играет харизматичного радиоведущего, любителя поэзии и музыки, которого начинает маниакально преследовать поклонница (Джессика Уолтер). Та сначала просто регулярно звонит на радио и просит поставить одну и ту же песню, а потом буквально вторгается в личную жизнь героя. Первый фильм Иствуда примечателен тем, что в нем вслед за «Попавшим в ловушку» перевернута стандартная абьюзная схема (мужчина подавляет женщину): именно женщина здесь стремится занять репрессивную позицию и выступает в роли сталкера. Если очень грубо описать сюжетную коллизию дебюта Иствуда, то это «Попавший в ловушку» напополам с «Мизери» (притом что роман Кинга выйдет много позже). Словом, «Сыграй мне «Туманно» — тревожная мелодрама с триллером-сюрпризом. Как это часто бывает с режиссерами, вышедшими из актеров, дебют Иствуда получился не особенно ярким, но старательным. Есть что-то от Леоне, что-то от Сигела (тот, кстати, появляется в фильме во второплановой роли), что-то — неожиданно — от Хичкока. В 1970-х у Иствуда будет еще одна любопытная перемена образа: в хитовом комедийном боевике «Как ни крути — пропадешь» Иствуд появится в самопародийной роли бойца, попадающего в разные передряги с домашним орангутаном.

«Человек из притона», реж. Клинт Иствуд, 1982

The Malpaso Company

Первая выдающаяся драма в режиссерской карьере Клинта Иствуда

Переступив границу зрелых лет и сняв семь фильмов, Иствуд вступил в лучшую пору своей режиссерской карьеры. Он все меньше и меньше снимался у других режиссеров и все больше снимал сам. Символический экватор проходит по фильму «Человек из притона» (другое название «Поющий по кабакам»), который приютился между фильмами про Грязного Гарри, вторичными боевиками и не слишком примечательными вестернами. Действие разворачивается в начале XX века где-то на Среднем Западе — в самом сердце нутряной, посконной Америки. В кадре Иствуд появляется в дуэте со своим первенцем — Кайлом. По сюжету дядя, тяжело больной туберкулезом кантри-гитарист, и его племянник отправляются в Нэшвилл, где артист хочет испытать удачу на музыкальном ристалище. 

Жанрово «Человек» — старомодное (даже по меркам начала 1980-х) и весьма сентиментальное роуд-муви безо всяких жанровых аппликаций. Режиссер выводит на экране пеструю персонажную галерею: появляются и простодушные фермеры, и проститутки с золотыми сердцами, и ушлые пройдохи, и горе-музыканты, и кто только не. Иствуд не просто блестяще справляется со своей первой по-настоящему драматической актерской партией, но и решается сам спеть в фильме (да еще как!). Сегодня «Человек» в контексте фильмографии Иствуда кажется прелюдией к прощанию с вестерновой фактурой, которое произойдет десятилетием позже. В других обстоятельствах и тех же локациях герой Иствуда мог бы не моргнув глазом уложить дюжину врагов, однако в «Человеке» он, идол вестерна, не только никого не убивает, но и сам оказывается под угрозой смерти. В сущности, это кино о смене поколений, трагической смерти старого и приветствии нового — печальная тризна по ушедшей эпохе. Хотя коммерческого успеха и не случилось, именно с «Человека» критика начала воспринимать режиссера всерьез. Для Иствуда все только начиналось.

«Птица», реж. Клинт Иствуд, 1988 

Warner Bros.

Размашистый музыкальный байопик о Чарли Паркере

Тяга режиссера к музыке (а особенно к джазу) была очевидна еще с дебюта, что и говорить о «Человеке из притона». Музыкальная драма была вопросом времени, и она не заставила себя долго ждать. В 1988 году на большие экраны выходит «Птица» — почти трехчасовой байопик о жизни легенды бибопа Чарли «Птицы» Паркера. На фоне более поздних режиссерских успехов Иствуда «Птица» смотрится фильмом второстепенным и как будто необязательным, но он исторически важен для режиссерской карьеры Иствуда. Во-первых, он постепенно перестает снимать себя в фильмах. В «Птице» виртуозно, аки Чарли Паркер, солирует Форест Уитакер. Во-вторых, Иствуд с «Птицей» поедет в Канны — и Уитакер увезет оттуда актерский приз, Иствуд же позднее получит «Золотой глобус» за режиссуру.

«Птица» — хороший повод сказать пару слов о стиле режиссера. Несмотря на несмелые ранние эксперименты в постановке, Иствуд не злоупотребляет формальными излишествами. Хоть Иствуд и прибегает иногда к нелинейному повествованию, уподоблению монтажного рисунка джазовым ритмам, парочке пижонских лонгшотов и визуальной стилизации под старые фотографии, рассказчиком он остается все-таки прямодушным и не очень изобретательным. Словом, академичным. Работать с характерами ему явно интереснее, чем новаторствовать. Жизнь Паркера он окидывает от юности и до смерти, но подробно останавливается на периоде героиновой зависимости. Паркер Иствуда оказывается сложным, неоднозначным персонажем — одним из ярчайших дуальных образов в фильмографии режиссера. Паркер, с одной стороны, гениальный джазовый саксофонист, настоящий маньяк от музыки; с другой — слабый и уязвимый мужчина с паршивым характером. «Птица», кроме того, запускает серию больших биографических драм в творчестве режиссера. Дальше будут фильмы про рок-группу The Four Seasons, легендарного директора ФБР Эдгара Гувера и Нельсона Манделу, в конце концов.

«Непрощенный», реж. Клинт Иствуд, 1992

Warner Bros.

Небесный ковбой прощается с Диким Западом

Вестерны начали осмыслять себя и нащупывать жанровые пределы сравнительно поздно — почти через полвека после первого появления в кино. Ревизионистские вестерны выходят и по сей день («Джанго освобожденный», «Костяной томагавк», «Забытые богом»), но в середине прошлого столетия самым удачным опытом авторефлексии были уже упомянутые спагетти-вестерны, однако ими дело не ограничивалось. И было бы странно, если бы Клинт Иствуд не взялся за прославивший его жанр. 

После знаковой роли у Леоне Иствуд и снимался в вестернах (например, «Два мула для сестры Сары» Дона Сигела), и снимал их сам («Джози Уэйлс — человек вне закона»). В героях Иствуда из тех трех вестернов, которые он поставил до «Непрощенного», трудно было не усмотреть черт Человека без имени. Казалось, он нежно привязан к образу, но как бы не так. В этом фильме Иствуд появляется в образе Уильяма Манни — стареющего убийцы, который криминальную карьеру давно разменял на почтенные седины. В завязке «Непрощенный» может показаться типичной one-last-time-драмой: отошедший от дел бандит решает вновь взяться за оружие, чтобы отомстить обидчикам истерзанной проститутки. В Манни не узнать харизматичного Блондинчика из фильмов Леоне. Иствуд едва не разучился стрелять, барахтается в грязи со свиньями и с трудом залезает на лошадь

Манни показан с юмором, но без злой иронии. Режиссеру вообще несвойственны любые постмодернистские практики, поэтому «Непрощенный» смотрится как старорежимный, строго реалистический вестерн о поздней осени патриарха. Ревизионизм Иствуда вовсе не в форме, а в содержании. Блондинчик не просто постарел, но, что куда важнее, обрел имя, семью и прошлое. Иствуд знал, что это будет его последний визит на Дикий Запад, поэтому «Непрощенный» смотрится фильмом исповедальным, встречей режиссера с демонами молодости, попыткой переосмыслить прошлое. Строго говоря, режиссер критикует иконический образ персонажа вестерна — не очень злодея и не совсем героя, половинчатого, дуального персонажа, которому неизбежно приходится идти на сделки с совестью. 

Так Иствуд неожиданно выходит к зрителю с поднятым забралом и снимает саморазоблачительный и предельно моральный фильм, который пусть и занял в истории место где-то позади Леоне, но оказался центральным в творчестве режиссера. Умудренный годами Иствуд выступил с примирительным жестом: хищник и жертва, волк и овца, герой и злодей — все едино. Возвращение Иствуда на Дикий Запад было трагическим, но триумфальным: в марте 1993 года Иствуд сначала заберет режиссерский «Оскар», а всего через несколько минут поднимется и за «Лучшим фильмом» — как продюсер. Свою последнюю дуэль бессмертный ковбой посвятит двум самым важным режиссерам в его жизни — Серджо Леоне и Дону Сигелу.

«Женская» трилогия Клинта Иствуда («Мосты округа Мэдисон», «Малышка на миллион», «Подмена»), 1995, 2004, 2008

«Подмена» / Universal Pictures

Нежная мелодрама, спортивная драма и нуарная стилизация — Клинт Иствуд обращается к женскому опыту

Рассуждая о фильмографии Клинта Иствуда, волей-неволей приходится опровергать несколько мифов. Первый миф — будто реальные достоинства в творчестве Иствуда ограничиваются лишь жанровым кино — развенчивается сам собой, достаточно лишь беглым взглядом окинуть его режиссерскую карьеру. Но есть, впрочем, и другие заблуждения. Миф второй: Иствуд всегда снимал и снимался только в фильмах про мужчин и для мужчин. Ярчайший пример обратного — экранизация бестселлера Роберта Джеймса Уоллера «Мосты округа Мэдисон». Итальянка Франческа (Мерил Стрип) живет в глухой провинции с мужем-фермером, сыном и дочерью. Десятилетия спустя, когда Франческа уйдет из жизни, ее дети с удивлением обнаружат, что мать завещала кремировать ее и развеять прах над одним из мостов в округе. Пытаясь разобраться в таком решении, они обращаются к письмам умершей, из которых узнают, что у нее был короткий роман с фотографом Робертом Кинкейдом (удивительно нежный и чувствительный образ в копилке Иствуда). Кино это нетипичное для творчества режиссера хотя бы потому, что это всего лишь вторая мелодрама в его уже обширной к тому времени фильмографии. Иствуд разворачивает историю неторопливо, в лиричном темпе, через пастельную ретроспективу.

Даже самый неискушенный в мелодрамах зритель сможет сходу распознать приметы печального финала, но ценность «Мостов...» в первую очередь не в сюжете, а в том, как он подан. Для режиссера, приверженца традиционных семейных ценностей, такая тихая картина оказывается чуть ли не революционной. Иствуд подходит к Франческе без морального осуждения, но, напротив, с пониманием. Даже в компромиссной развязке Иствуд отстаивает право женщины на любовь. Не менее замечательна в этом отношении и другая режиссерская победа Иствуда — «Малышка на миллион», удостоенная аж четырех «Оскаров» (в том числе в номинациях «Лучший режиссер» и «Лучший фильм»). 30-летняя официантка Мэгги Фицджеральд (Хилари Суонк) одержима желанием заниматься боксом. Она с трудом добивается расположения угрюмого тренера Фрэнка Данна (Иствуд) и начинает стремительное восхождение к чемпионскому титулу. «Малышка» обманчиво кажется типовой спортивной драмой о становлении победителя из неудачника. Иствуд здесь впервые смело смещает сюжетную интригу и обманывает зрительские ожидания. Пусть фильм и вышел больше пятнадцати лет назад, попробуем обойтись без спойлеров и ограничимся лишь скромным соображением: «Малышка» — кино не столько про сладость побед и горечь поражений (чем грешат многие спортивные драмы), сколько про родительские отношения тренера с ученицей и поиск отца в глобальном смысле. Иствуд, как и в других своих работах, отказывается от навязчивого дидактизма и через судьбу Мэгги Фицджеральд (традиционной «сильной героини») говорит о тяжелой участи женщин в мире мужчин — асимметричном и несправедливом.

Последний фильм в импровизированной «женской» трилогии — «Подмена». Это стилизованный нуар с Анджелиной Джоли в роли отчаявшейся матери. Ее сын таинственно исчезает среди бела дня. Полиция, впрочем, быстро находит ребенка, но вскоре выясняется, что это не ее сын. История, которая начинается как детектив, быстро переквалифицируется в драму о трагическом рандеву женщины и системы — неожиданный ракурс для такого рода сюжетов. Героиня Джоли, отстаивая собственную правоту, ненароком вскрывает глубокие социальные и государственные пороки, что вызывает широкий общественный резонанс. Иствуд, в нулевые-десятые взявшийся преимущественно за документальный материал, в «Подмене» показывает «женский» разворот конфликта с системой без лишних сантиментов, не педалируя драму. Иными словами, на равных.

Тетралогия «долга» («Снайпер», «Чудо на Гудзоне», «Поезд на Париж», «Дело Ричарда Джуэлла»), реж. Клинт Иствуд, 2014, 2016, 2018, 2019

«Дело Ричарда Джуэлла» / Warner Bros.

Клинт Иствуд внимательно изучает маскулинность

Миф третий: поздний Иствуд — сплошь агитки и откровенно государственническое кино о героизме американских граждан. Впасть в такое заблуждение несложно — стоит вспомнить хотя бы попытки уличить «Грязного Гарри» в фашизме. Иствуд — убежденный республиканец и сторонник консервативных взглядов. Но такие претензии к Иствуду — американцу, снявшему размашистый фильм о Второй мировой войне с точки зрения японца («Письма с Иводзимы»), — кажутся, мягко говоря, наивными. Несколько последних фильмов режиссера — «Снайпер», «Чудо на Гудзоне», «Поезд на Париж» и «Дело Ричарда Джуэлла» — можно осторожно объединить в условную «тетралогию долга». 

В «Снайпере» речь идет о «морском котике» Крисе Кайле (Брэдли Купер), ставшем на службе в Ираке чемпионом по количеству убитых. «Чудо на Гудзоне» — фильм о пилоте Чесли Салленбергере (Том Хэнкс), которому удалось совершить экстренную посадку на воду и спасти всех пассажиров. Герои «Поезда на Париж» — три американца на каникулах в Европе (их сыграли реальные участники событий), голыми руками обезвредившие террориста в поезде. Ричард Джуэлл (Пол Уолтер Хаузер) — заглавный персонаж последнего на данный момент полного метра Иствуда, — будучи охранником на Олимпиаде-96 в Атланте, предотвратил теракт.

Если прочитать только аннотацию и не смотреть кино, действительно может сложиться обманчивое впечатление, будто Иствуд взялся снимать пропагандистское, великодержавное кино. Хотя фильмы Иствуда и императивны (взывает он, разумеется, к гражданской ответственности каждого), во всех них, кроме, пожалуй, «Поезда на Париж», есть драматический надлом. Кайл, движимый желанием помочь своей стране, оказывается глубоко травмированным войной мужчиной и неприспособленным к семейной жизни супругом. Чесли «Салли» Салленбергер и Ричард Джуэлл — герои, оказавшиеся под подозрением властей. В своих последних фильмах Иствуд играет крупностями: маленький человек, которому по плечу обыкновенное чудо, и беспомощная государственная машина. Примечательно, что герои иствудовской «тетралогии долга» в меньшей степени похожи на героев в традиционном мачистском понимании (вроде тех, кого сам Иствуд играл на заре своей актерской карьеры). Тучный охранник, грезящий о должности в органах; нескладный старик-пилот со смешными усами и седым нимбом над головой; герои «Поезда на Париж» будто перекочевали из какой-то дурацкой американской комедии про выпускной; даже персонаж Купера оказывается застенчивым мужчиной, стыдящимся своих боевых заслуг. Ни тени харизмы, ни минуты честолюбия. Все они делают то, что должны. Иствуда можно упрекнуть в черно-белом идеализме. Но это все, конечно, зря. Он в первую очередь снимает сказки. Сказки, которые стали былью.

«Гран Торино», реж. Клинт Иствуд, 2008

The Malpaso Company

Пронзительная драма о старости великого киногероя XX века

В творчестве Иствуда, будто в плохом сценарии, три финала — три «прощальных» фильма (или три фильма, которые удобно так смотреть). Это «Непрощенный», «Гран Торино» и «Наркокурьер». Если «Наркокурьер» самый оптимистичный, а «Непрощенный» — самый знаковый, то «Гран Торино» — самый трогательный. Гарри Каллахан постарел. Уолт Ковальски (Иствуд) — ворчливый старик и по совместительству ветеран Корейской войны, не стесняющийся крепких расистских выражений. Он живет в пригороде Детройта, а кругом — мигранты из Азии. Уолт потерял жену, его забыли дети, и у него не осталось ничего, кроме собаки Дейзи и старого «Форда-Гран-Торино». Для вступления в местную банду юному хмонгу Тао поручают угнать машину. Ограбление проваливается, но Уолт и Тао неожиданно для них самих становятся друзьями.

Иствуд грозился, что роль Уолта Ковальски будет для него последней в кино. Слукавил, конечно, но десять лет назад казалось, что он всерьез. Печальное возвращение в образе языческого идола «мужского» боевика, каменное, будто вытесанное из скалы, лицо, взгляд-громовержец. Бесславная старость, но вечная память. Иствуд, как и его герои, в кино делал то, что должен был. Велосипедов не придумывал, восьмерки ставил как надо, истории снимал простые и понятные. В этом смысле «Гран Торино» — идеальный фильм-эпитафия, прощальное соло на бис. Greatest Hits не будет. Иствуд — консерватор, республиканец и чуть ли не фашист — находит спасение в мультикультурализме, войне предпочитает дружбу, а мести — самопожертвование. Старик умирает, мальчик остается жить. «Я не герой», — говорит Иствуд и опять лукавит. Конечно, герой. Кто, если не он?