Расписание фильма в Сургуте, 9 декабря

Амадей

"Амадей" - без преувеличения один из лучших фильмов 80-х годов. Фантастическое сочетание музыки трагического, радостного Моцарта, визуального ряда (чего стоит один только цвет!), режиссуры и актерской игры.

Ф.Мюррей Абрахам создал очень глубокий образ Сальери. На самом деле именно он главный герой: в центре картины его драма, кризис веры, вызванный соприкосновением с гением Моцарта. А в роли последнего безупречен Том Халс: его неуместный моцартовский смех просто незабываем, во многом именно благодаря ему "Амадей" смотрится на одном дыхании.

В фильме нет ни одной лишней сцены - очень точная и логичная режиссура, внимательная к деталям. Блеска добавляют замечательные эпизоды, изображающие постановку моцартовских опер. И, безусловно, самая сильная сцена - когда умирающий Моцарт диктует Сальери "Confutatis" из Реквиема.

"Амадей" - просто изумительный, забавный фильм, но в то же время это очень серьезная история о гениальности, гибнущей от собственных слабостей, о посредственности, которая устраивает гению травлю, о власти и зависимости.

Этот фильм мой самый любимый,потряс в свое время до глубины души.

Я считаю,один из лучших исторических фильмов, исполнение Милоша Формана также сыграло свою роль.

В фильмах Формана мы видим некое противостояние личности и толпы("Народ против Ларри Флинта", "Полет над гнездом кукушки").Эта тема звучит на протяжении всего фильма.Гениальный Моцарт и серая завистливая толпа (не только Сальери, но и другие композиторы и любители музыки высшего сословия).Вся травля заканчивается апофеозом- кульминационной сценой написания последних частей Реквиема.Сколько раз смотрю, все время плачу на этом моменте.

А музыка.....(вспоминаю лицо Сальери, когда он это произносит).Действительно, музыка божественна, ведь это музыка Моцарта.
"Амадей" шедеврален, недаром уже два десятилетия подряд он занимает первые места в рейтингах лучших фильмов(в том числе и 20-го века).

Музыка ненависти и упоения.

“Я покровитель всех посредственностей в мире” - горько шутит Антонио Сальери в финале биографического фильма, основанного на театральной постановке Питера Шеффера, в которой звучат мотивы пушкинского произведения “Моцарт и Сальери”. Уникальный дар и заурядность человека - основная тема фильма “Амадей”. Картина Милоша Формана не пытается воссоздать точную биографию Вольфганга Амадея Моцарта. Это, скорее всего, фантазия на тему взаимоотношений способного, но не более, Сальери и безгранично талантливого Амадея Моцарта. Взяв за основу жизненные пути этих музыкантов, режиссер размышляет о природе гениальности, зависти, о наших отношениях с Богом. Антонио Сальери мучительно размышлял о том, почему одним людям дается все легко, а другие вынуждены прилагать немалые усилия в достижении успеха, и ответом был Моцарт, в музыке которого заключено все самое прекрасное на земле. Сальери отказался от всего, посвятил свою жизнь музыке, через которую хотел прославить Творца и стать самым великим композитором. Его усердие и настойчивость были оценены. Он стал придворным композитором в Вене, столице мировой музыки, пользовался всеобщим почтением, его произведения имели успех. Но услышав однажды волшебные звуки, Сальери понял, что все его музыкальные труды ничтожны по сравнению с музыкой Моцарта. Отчаяние овладело Сальери. Почему Бог вложил в него желание создавать музыкальные произведения, но отказал в способностях. Вместо этого талантом был наделен какой-то непривлекательный шут, балагур, отпускающий пошлые шуточки. Для композитора Антонио Сальери всего ужаснее было, что таким образом Господь посмеялся над ним, над его преданностью музыке. В нем борются два начала: безграничная любовь к совершенной музыке Моцарта и такая же безграничная ненависть к самому композитору.

Сердце Антонио Сальери наполняется яростью, завистью. Задумав одержать верх над Богом, он решает погубить самое прекрасное его создание – Моцарта. Сальери заказывает совсем больному, нищему композитору Реквием, обещая хорошо заплатить. Музыкант соглашается, понимая, что эту похоронную музыку он пишет для себя. Вымыслы и правда биографии великого композитора дают представление о страхе, незащищенности, которые сопровождали его последние годы жизни. Сюда добавляется неприспособленность к жизни, безденежье. Все это повлияло на болезненное состояние композитора, почти в бреду диктующему Сальери ноты последнего произведения. Сальери хотел, чтобы на похоронах Амадея звучал печальный Реквием, авторство которого думал присвоить себе. Бог забрал Моцарта прежде, чем осуществится страшный замысел. Господь не позволил засиять посредственному Сальери в лучах уникального дара Моцарта. Но когда говорят о жизни австрийского композитора, вспоминают и Антонио Сальери. Так же как и Иисуса Христа с Понтием Пилатом. В этом заключается подлинное величие гения, что он сквозь время проносит свою эпоху и людей, любивших и ненавидевших его. Они тоже становятся частью истории.

Милош Форман делал картину о жизни великого композитора. Разумеется, музыка играет в фильме важную роль. В нем представлены, прекрасно поставленные музыкальные номера, передающие непостижимые настроения прекрасной музыки Моцарта. Чем совершеннее были музыкальные сочинения Амадея, тем мрачнее и завистливее становился Сальери. Обреченность, недоумение и вместе с тем, благой трепет говорят глаза Антонио Сальери, когда он видит нотные записи Моцарта, где нет неточностей и исправлений. Он понимает, что волшебные звуки диктуются сверху и что он лишен этого дара. Сальери с удовольствием воспринимает запрет на постановку опер Амадея, но это становится слабым утешением, потому что он знает, что “Дон Жуан” и “Свадьба Фигаро” безупречны. Моцарта не стало, и Антонио Сальери был обречен на незавидную участь. На протяжении многих лет наблюдал, как забывают о нем и его музыке. А неповторимое творчество австрийского музыканта находило отклик в душах людей, принося мучительные страдания Сальери. На исповеди священнику, пришедшему в сумасшедший дом, где находится бывший придворный композитор, рассказывается история преклонения перед музыкальным гением Моцарта и безумная ненависть и зависть, которые овладели Сальери. Его слова - «что кругом одни посредственности и я их покровитель”- печальный пример человека, создававшего хорошую музыку, тонко понимающего её, но творившего в одно время с великим человеком, масштаб личности и талант которого живет и сейчас. Чудаковатый смех Амадея, по-детски наивный и безудержный завершает печальное повествование Сальери. Он слышится ему, напоминая, что божественный гений не может быть погублен и предан забвению

Следует отметить, что фильм отличает особый юмор. Ибо великий композитор, гениальный Моцарт, сам Моцарт представлен здесь вполне простым человеком, не чуждым обычных проявлений радости, грусти, ведущий такой же образ жизни, как и все простые люди.
И, что еще, Моцарт имеет свой неповторимый смех. Это странное хихиканье. Вопрос: зачем? да просто этот гений - ребенок по жизни! ему чужды никому не нужные правила. Он создает свою игру сам, но никто ее не принимает.
Об этом фильм.
Истории о гениях всегда сложно снимать. Это следует делать либо очень аккуратно, чтобы никого случайно не задеть, либо как видишь, как чувствуешь. Но тогда уж надо идти до конца.
И только не побоявшись и широко шагнув, можно снять действительно хорошее кино.

Нет повести печальнее на свете, чем повесть о таланте и брюнете. Антонио Сальери – выдающийся музыкант и композитор, учитель Бетховена, Шуберта и Листа, автор большого количества опер. Но спросите любого – что он знает о нем? Ответ будет прост – Сальери убил Моцарта, отравил его, этакая паскуда! Кошмарная несправедливость, учитывая, что еще и не правда – в 1997 году он был официально оправдан, но многие ли об этом знают? Фильм пытается взглянуть на отношения этой удивительной пары – трудолюбивого работяги Сальери (Ф. Мюррей Абрахам) и молодом повесе и гуляке, которому музыка дается легко и просто, Вольфганге Амадее Моцарте (Том Хулц). Картина ретроспективно наблюдает на эволюцию чувств более старшего и опытного композитора от обожания и восхищения к недоумению и, в конце концов, тяжелой и черной зависти, которая во многом и могла погубить молодого человека. Надо отдать должное, фильм не настаивает на том, что Сальере буквально подсыпал яд Моцарту, но вина гибели лежит исключительно на нем.

Милош Форман в 60-х оказался тем, кто возглавил прекрасное явление чешской «новой волны», в 70-х стал менестрелем свободы с сонетом «Отрыв» и симфонией «Пролетая над гнездом кукушки», и вот в 80-х он неожиданно оказался чуть ли не главным режиссером десятилетия, которому было что предложить избалованному зрителю. По крайней мере, когда на церемонии награждения «Оскар» на сцену вышел Лоуренс Оливье, и вместо того, чтобы начать перечислять номинантов, просто взволнованный голосом произнес «Конечно же, ‘Амадей’». Фильм действительно тогда не только сорвал огромное количество наград, но и стал объектом поклонения для многих пишущих кинематографических журналистов. Впрочем, к тому времени Форман был уже весьма уважаемым автором, но при этом он смог «не продаться Голливуду», более того, он к нему особо отношения никогда не имел, работая в основном или с независимыми подразделениями больших студий, или с независимыми продюсерами.

Так получилось и в этот раз. Продюсер Сол Заенц, с которым Форман уже работал на «Пролетая над гнездом кукушки», предложил режиссеру очень рискованный проект – экранизировать практически неэкранизируемую пьесу Петера Шаффера о жизни и яростных отношениях Моцарта и Сольери. Пьеса была слишком разрежена в плане событий, слишком специфична. Но Форман справился с задачей просто блистательно. Получилась настоящая драма в горячечном бреду, которая опутывает густой эмоциональной атмосферой, отбрасывая подальше различные ненужные подробности и сухие факты. Режиссера в первую очередь интересуют переживания, а не какие-то исторические детали. Но при этом и уровень аутентичности костюмов, и декорации – все это на недосягаемой высоте.

С декорациями, впрочем, получилось все просто. Дело в том, что Форман хотел снимать фильм в Вене, но власти города по каким-то причинам в сотрудничестве отказали, поэтому этим воспользовалась вечный соперник австрийцев – Прага, заманив своего воспитанника домой, куда он давно не возвращался. И смена декораций на пражские только пошло фильму на пользу. Режиссер смог тут встретиться с Ханой Брейховой, которая десятилетия назад сыграла в его «Любовных похождениях блондинки» и в течении недели превратилась из никому неизвестной «младшей сестры первой жены Милоша Формана» в настоящий секс-символ целого поколения страны. Она даже получила тут небольшую роль, но если вы ее не знаете и специально искать не станете, то и не обратите – у ней всего небольшое камео.

Вообще актерский состав отыграл тут просто умопомрачительно. И это, конечно, стало одним из важнейших факторов успеха, ибо когда фильм построен на эмоциональности, на последовательности переживаний, актеры решают все. И они тут заслуживают всех лестных отзывов. Том Хулц олицетворяет все то, что есть в музыкальных звездах – его герой подкупает своей всепоглощающей харизмой, а также невероятным талантом, за который ему прощают и его истерический смех, и отсутствие воспитания, и слегка сомнительный моральный облик. Моцарт – это Хендрикс 18-го века, со всеми вытекающими – девки, гульба, удивительное отсутствие богатства. Сальери же Ф. Мюррея Абрахама – прямая его противоположность. Закрытый, озлобленный и ревнивый человек, который переживает тяжелейшую эмоциональную эволюцию от обожания к ненависти, чтобы обнаружить, что даже в своей победе, он все равно проиграл – больше, чем себя, он обожает музыку своего конкурента. Актерских нюансов тут очень много. Терзающиеся сомнениями придворные австрийского короля, сам король, борющийся между требованиями приличия и восхищением наглым юношей, нежная любовь жены Моцарта Констанции. Актерская игра в этом фильме достойна отдельной статьи. Достаточно сказать, что Ф Мюррей Абрахам получил «Оскар», обойдя зубров, вроде Альберта Финни и Джеффа Бриджеса.

Нарративный ряд фильм построен на основе серии флэшбеков с периодическим закадровым голосом разбитого и наполовину сумасшедшего старика Сальери. Кстати о голосах. Известно, что практически все костюмированные драмы звучат с британским акцентом, даже если американский режиссер и актеры. У Формана же, наоборот, даже британские актеры говорят на американском диалекте. Да, жанрово фильм, конечно, классическая костюмированная драма, но она просто на лопатки укладывает практически все британские классические эталоны. Укладывает, конечно, за счет наглости и напора, но укладывает. Операторская работа просто завораживает – камера Ондржичека то лихо летит между толпами народа, то внимательно впитывает все эманации, испускаемые в изобилии персонажами.

В целом фильм задумывался очень рискованно. Сложно было поверить, что смесь из рок-эстетики, панковского эпатажа, анархия, бунт чувств, трагедия, психоанализ, декаданс, пышные краски смогут вместе сработать без всякого постмодернизма. При этом фильм может удовлетворить требования любого зрителя. Нравится музыка того времени – ее тут вдоволь. Не нравится – она вовремя закончится. Хочется посмеяться – куча веселых моментов (тех самых, правда, чешских, которые чуть мрачноваты), хочется погрустить – нужная концентрация красок будет смешана. К фильму вообще очень сложно придраться, а главное – нет никакого желания. Rock me, Amadeus!