Театр в Санкт-Петербурге

Театр-фестиваль «Балтийский дом»

Мне нравится в "Балтийском Доме" эксперементальная сцена, бывают очень даже интересные вещи, к примеру "Фальшивый купон" интересная режиссура и хорошие актеры.

Конечно, на всяк товар есть свой купец-и любой театр имеет своих преданных зрителей, но на мой взгляд, Балтийский дом-это какая-то каша.Тут намешано все, что так или иначе касается театра-но именно театра как такового не получается.Театр, наверное, претендует на звание современного-так как старается не пропускать новинки литературы, по которым ставятся спектакли. То книга Санаева, теперь вот "Одиночество в сети" с автором в одной из ролей.Но вот почему-то спектакли со знаменитостями кажутся совершенно не относящимися к этому театру, будто гастрольные."Перезагрузка" воспринимается никак не спектаклем Балтдома, а просто спектакль Стоянова и ко на сцене этого театра.

инженерная танго-опера

16 ноября 2008 на сцене «Балтийского дома» - сюрреалистический танец предметов и явлений, танго-опера «Мария де Буэнос-Айрес» на музыку легендарного аргентинского композитора Астора Пьяцоллы. Эта постановка – плод успешного сотрудничества известного петербургского режиссера итальянского происхождения Джулиано ди Капуа и королей сценического эксперимента – инженерного театра АХЕ. Специально для исполнения главной партии приглашена певица Габриелла Бергалло из Аргентины.

«Мария Де Буэнос Айрес» - это печальная история бедной девушки Марии, «как танго умершей в расцвете лет и воскресшей как святой. Большой город и суета столичной жизни. Мария-танго родилась на асфальте, была похоронена в гуще эспрессо. Но воскресшая в пьяном чаду поэта, становится родительницей спасителя, вернее спасительницы для города, погрязшего в чопорных традициях и лени» - так пишет аргентинский поэт-авангардист Орасио Феррер, автор либретто «Мария де Буэнос- Айрес».

Астор Пьяцолла - признанный еще при жизни классик аргентинской музыки. Его творческий путь – это постоянный поиск новых форм танго, принято считать, что своей музыкой он реабилитировал некогда незамысловатый эстрадный танец и превратил его в высокое искусство. В ритме «танго нуэво» написана и «Мария де Буэнос-Айрес», недаром Пьяцолла заявлял её не оперой, а «оперитой» - так называется известный в Аргентине жанр, совмещающий пение и танец. За музыкальную составляющую нынешней постановки отвечает ансамбль «Ремолино», известный своим необычным звучанием, казалось бы, несочетаемого: гитары, скрипки, баяна, фортепиано и контрабаса.

Русский инженерный театр АХЕ известен театралам всего мира. Зародившийся 12 лет назад этот яркий сценический коллектив уже собрал немалый урожай призов и наград всевозможных фестивалей, среди которых «Золотая маска» за спектакль “Sine Loco” и первый приз эдинбургского фестиваля «Фриндж» за «Белую кабину» в 2003 году, гран-при французского фестиваля «Мимос» за спектакли "Белая кабина" и " Господин Кармен" в 2004. Перформансы АХЕ – это феерия невероятных сценических решений, праздник инженерной мысли и оптического эксперимента.

Джулиано ди Капуа – лауреат фестиваля «Золотая маска», которому принадлежит идея нынешней постановки, хорошо знаком зрителю и как актер – ролями в кино «Четыре таксита и собака» Ф.Попова и «Русской игре» Павла Чухрая, и как режиссер театра – по провокационным постановкам «Монологов вагины» Ив Энслер, «Бешеных псов» Тарантино и «Распутника» Барикко. В «Марии Де Буэнос Айрес» молодой итальянец выступает в обеих ролях – и как постановщик, и как самый непосредственный участник действия.

Музыка - Астор Пьяццолла
Либретто - Орасио Феррер
Идея и постановка - Джулиано Ди Капуа (Италия)
Cценография - Павел Семченко (АХЕ)
Режиссер - Яна Тумина (театр АХЕ)
Светодизайн - Вадим Гололобов (театр АХЕ)
Синопсис - Максим Исаев (театр АХЕ)
Партию Марии исполняет Габриелла Бергалло (Аргентина)
Чемпионы России по аргентинскому танго Наталья и Александр Бережновы
Музыкальное сопровождение – ансамбль Ремолино

Балтийский дом - театр [или] фестиваль [?] На основе всего происходящего в бывшем театре им. Ленинского комсомола во времена Шуба и Тыкке можно писать докторскую диссертацию. Более сложный театральный механизм трудно себе представить. Чего здесь только нет (или не было)! Сцены: большая, малая, 91 комната, подвальчик, большой зал зрители на сцене, фойе… Студии Праудина, Крамера. Совместные проекты от Литвы до Узбекистана. Своя – многострадальная – труппа, с исполнителями всех мастей и сословий, от штучных классиков жанра (Пилецкой, Громадского, Зиганшиной, Яковлева) до полного несоответствия профессии со стороны большинства т. н. актеров. Громкие имена «пришельцев»: Семак, Стоянов, Лыков, Ахеджакова, Кузнецова, Воробьев, Мерзликин, Скляр... Режиссерская чехарда, начинающаяся полноценным «ДА» и заканчивающаяся непреклонным: «ерунда собачья»… Театр-балаган, театр-ярмарка, театр-мекка, не дом, а целый театральный город, где число участников процесса, находящихся за кулисами и на сцене, без всякого преувеличения превышает количество сидящих в зале. Тут всё: и гениальное, и никчемное, и сложное, и простое, и трупный смрад и аромат благовоний. Если театр времен Сенеки и Нерона отличался массовостью зрителя, то театр, возглавляемый Шубом и Тыкке – массовостью создателей. И выражение «не пойми чего» тут, как никогда, уместно.
«Балтийский дом» 21-го века – своего рода Содом и Гоморра с одной только разницей – вместо порочности тела – порочность духа. Человеческие пороки и уродства в данном условном театре выставлены на пьедестал, за ними сюда ходят и им же преклоняются.
Главная премьера прошлого сезона – «Похороните меня за плинтусом» - ни в коем случае не идет поперек основной линии Дома. Здесь так же все очень далеко от прилежания, обыденности, «нормальных человеческих отношений». А так как создан спектакль талантливо и со знанием дела – дух порочности театра и человека как такового не только не посрамлен, но и возвеличен. Гений и злодейство на многолетнем карнавале Шуба и Тыкке еще как совместны. Означенный спектакль Игоря Коняева поражает своей глубиной – знанием сатанинской определяющей в умах и душах близких, горячо любящих и одновременно ненавидящих друг друга людей. Если «Мастер и Маргарита» - этакая покосившаяся, брошенная хозяином на произвол судьбы изба – приют актеров-бомжей, сублиматичная «Изображая жертву», «Жизнь Ильи Ильича» - с величайшим лоботрясом всех времен и народов или жаждущий пива младенец («Перезагрузка») – это лишь незначительные зарисовки житейских неурядиц, то «Похороните меня за плинтусом» - мощное полотно, красочно показывающее несовершенство человеческого естества. И чем мы хуже, тем лучше нами воспринимается происходящее на сцене. Чем дальше зритель от жизненных идеалов, тем понятнее и роднее становятся ему основные действующие лица: бабушка-тиран и полощущий свое же грязное белье внук.
И куда до их виртуозности в исполнении всяческих житейских трюков Ходже Насреддину – главному действующему лицу более поздней премьеры БалтДома? Лощеная философия и искрометный сарказм Хаджи – детский лепет, по сравнению с жизненной правдой и иронией народного артиста всего советского союза, только что вернувшегося со спасительной зимней рыбалки.
И если совместный проект Театра-фестиваля «Балтийский дом» и Молодежного театра Узбекистана «НАСРЕДДИН.LOVE.RU» по поэме Тимура Зульфикарова «Первая любовь Ходжи Насреддина» на петербургского зрителя особого впечатления не произвел (его даже нет в ближайшем репертуаре), то «Похороните меня за плинтусом» по одноименной повести Павла Санаева, безусловно, одно из самых ярких событий в театральной жизни города. И место среди соискателей «софита» «Плинтусом…» занято по справедливости и по праву.