Лучшие кинодетективы 2021 года: выбор кинокритика Алексея Васильева

Лучшим кинодетективом мы объявляем свежий часовой выпуск мультипликационного «Южного Парка». 2061 год, герои собираются в родном городке на похороны «эксцентричного мецената, физика-миллионера» Кенни МакКормика, чтобы понять… черт, кажется, они все-таки убили Кенни! И приступить к расследованию. Хотя тайна смерти Кенни будет раскрыта уже в этом выпуске, похоже, нас ждет целый многосерийный эпос о тайне происхождения пандемии: судя по открытому финалу и тому факту, что «После COVID’а» — первый из 14-часовых выпусков, контракт на которые шоураннеры сериала Трей Паркер и Мэтт Стоун подписали с Paramount.

После долгих лет топтаний и тягомотины «Южный Парк» снова на пике формы и может быть назван не только лучшим детективом, но и вообще лучшим фильмом уходящего года. Он зрит в корень идиотизма новых времен, рисует очень вероятное развитие событий и делает это истошно смешно. Интрига пружинит от загадки к загадке. Чтобы найти главную улику, повзрослевшим героям потребуется заново научиться думать, как дети, — и это как раз то, чего так остро недостает прочим сегодняшним образцам жанра, губя его на корню. Авторы новых фильмов забыли, что детектив — это всего лишь игра: досужая, бесполезная и такая необходимая каждому роскошь, как дизайнерские шмотки и завтрак с шампанским в Hôtel de Paris. 

При том, что в минувшем десятилетии телевидение догнало и обогнало кинопрокат по всем показателям, сериалы мы все же меряем по несколько иному счету, чем фильмы, которые смотрим в кинотеатрах. Однако «Мейр из Исттауна» оттого и получила такой высокий рейтинг, что по плотности зрительского проживания в созданной на экране атмосфере сопоставима именно с киноопытом. В первую очередь приходит на память оскаровский лауреат «Манчестер у моря». В «Мейр» та же кротость оклееного по старинке бумажными обоями в цветочек, зябнущего в январе крохотного американского городка. Та же почти инцестуальная близость всех его обитателей, привыкших собираться вместе на все праздники и дни рождения, как члены большой семьи. Та же неизбывность горя, заталкиваемого поглубже ершом (бурбон + пиво), табаком и остервенелой работой.

Мейр в исполнении Кейт Уинслет (хороша, но не Мерил Стрип) — это, пожалуй, современная американская мисс Марпл. Марпл ведь тоже не была великой сыщицей, в отличие от Пуаро. Убийца, бывало, укокошит полдеревни, прежде чем старушку осенит. Так же и следователь Мейр. Она скорее исполнительна и ведома, когда улики выстраиваются в некую цепочку, однако совершенно не способна увидеть картину под иным углом. Для детективной загадки это и хорошо, и плохо. Поскольку мы, зрители, с первых кадров видим картину происходящего через оптику Мейр, для которой все жители городка — почти родные, мы слушаем, но не слышим те мелочи, что уже к середине фильма указывают на личность убийцы. И вроде бы надо снять шляпу перед автором, так мастерски отвлекавшим наше внимание и при этом честно выкладывающим улики перед носом. Но не выходит. Потому что здесь мы шаримся вместе с нетрезвой женщиной, обезумевшей после самоубийства сына, — и это все равно что опоить человека, вырубить электричество и поменять дверные ручки, а потом хвастаться, что так спрятал пуговицу прямо у него под носом, что тот ее не нашел. Совет: приберегите этот сериал на тот случай, если доведется перебрать со спиртным. По трезвяку вызывает головную боль, а вот с похмелья отлично заходит. Клин клином.

Двух стариков и одну девушку (Стив Мартин, Мартин Шорт и разыгравшаяся не на шутку Селена Гомес) объединяют два обстоятельства: все трое проживают в одном и том же нью-йоркском многоквартирном доме и являются фанатами подкаста о расследовании убийств. Поэтому, когда еще одного жильца их дома убивают, они решают создать собственный подкаст об этом преступлении и поиграть в детективов.

Успех этого сериала природы прямо противоположной успеху «Мейр из Исттауна». «Мейр» засасывала зрителя, как в болото, в осязаемую атмосферу провинции с ее заплатанными одежками и хлябью. «Убийства в одном здании» сыграли на том, чтобы создать фильм — противоядие от депрессивного детектива и сыщиков, которым дай бог разобраться бы с собственным чувством вины перед погибшими детьми (мужьями и т.п.). Авторы поставили на кукольную условность — и нашли отклик в публике, истосковавшейся по нарочитой игре в детектив. Игра вышла занимательной: под подозрение от серии к серии попадают даже сами сыщики, а также реальный певец Стинг, играющий самого себя. Удалась ли эта игра? Тот способ, что выбрали авторы, чтобы отвести зрительские подозрения от убийцы, — это трюк с такой «бородой», что всякий, зачитывающийся детективами с детства, уже к середине фильма, когда причин подозревать этого человека сюжет еще не предоставил, ткнет в него пальцем просто за то место, которое он занимает в интриге. Так что — играли, но не угадали. Но за попытку спасибо.

Сдюжит ли Пенни без Леонарда — вот главная интрига, которой было достаточно, чтобы восполнить первоначальный интерес к этому фильму. Итак, Кейли Куоко из «Теории большого взрыва» снова в роли пьяницы-красавицы, но на этот раз она вынуждена расследовать убийство, в котором сама стала первой подозреваемой. Ее героиня бортпроводница просыпается с жуткого перепоя и без малейшего представления о вчерашнем вечере в гостиничном номере в Бангкоке в луже крови мужчины с перерезанным горлом в постели рядом с ней. И снова трюк с «бородой». Так же просыпалась сильно пьющая артистка в исполнении Джейн Фонды в фильме «На следующее утро» (1986). Так же бежала, сломя голову, и понимала, что единственный способ для нее не сесть — это самой расследовать убийство.

«Борода» растет дальше: зарезанный мужчина начинает являться стюардессе и помогать ей вести расследование. Для современного зрителя даже не надо объяснять, что он не призрак, а проекция ее вытесненной в подсознание вины — настолько хорошо мы проинформированы экраном о вульгарном психоанализе. Самое интересное и привлекательное, что эти восемь часов предсказуемой нервотрепки как раз и держатся исключительно за счет магнетического актерского присутствия Кейли Куоко. Она отвечает здесь и за смех, и за гламур (чего стоит триллер-сцена на втором этаже скоростного поезда, где она бегает в шляпке-таблетке с траурной вуалью!), и за те милые, знакомые нам из собственной земной жизни и по экранному образу Пенни мелочи, вроде вломиться к себе домой на рассвете с глазами по пять копеек и первым делом полезть в холодильник за соленым огурцом! И, кстати, возвращаясь к теме «бородатых» приемов, из которых «Бортпроводница» сложена, как карточный домик, здесь, в отличие от «Убийств в одном здании», придумана исчерпывающая отмазка, почему героиня, сыщица-любительница, в упор не видит убийцу под собственным носом: ведь чтобы одолеть это энергозатратное расследование, да еще и без отрыва от работы, ей приходится бороться с затяжным похмельем и нервной дрожью, а следовательно, всю дорогу пить, пить и пить. Пьет, заметим, исключительно водку. Воистину чудо, когда актриса влегкую на своих двоих вытаскивает сериал, превращая его в праздник.

Все-таки, как ни крути, а британцы — это короли детектива. И если в отличие от британской литературы, подарившей нам в эти годы такую супернову детективной интриги, как Стюарт Тертон, британское телевидение в этом сезоне оказалось не в состоянии удивить и положить нас на лопатки отменной загадкой, то взяло стилем. Уже само место действия этого герметичного детектива об убийстве придумано технически безупречно: подлодка, которая не может всплыть, так как совершает стратегически первостепенный маневр. А потому следовательницу-лесбиянку с вертолета пересаживают в поднявшуюся на минутку плавучую консервную банку — и оставляют среди мужчин, которые все, как на подбор, словно только что из барбершопа. За ухоженной бородой даже не сразу удалось распознать в их завхозе Шона Эванса, он же — молодой Морс, сыщик из знаменитого одноименного сериала.

Вступительные титры достойны бондианы, и среди прочих артефактов под кукольный девичий голосок закадровой песни среди узоров на экране выплывает даже фигура президента Путина. Следовательница одержима чувством вины за гибель своего ребенка, а членов экипажа на подлодке травят изуверски и так забористо, без оглядки на тамошнюю взрывоопасную обстановку, что в какой-то момент «Дежурство» из детектива надолго превращается в фильм-катастрофу. По лбу от неожиданной развязки и мастерски «спрятанной» фигуры убийцы в финале вы себя не хлопнете, зато ощущение, что побывали на эдаком телевизионном «Экспо-21» самых передовых взглядов и технологий, получите.

Все это было, было… Дания, октябрь, блочные многоэтажки. На детской площадке обнаружен труп женщины с продырявленным глазом и отрубленной кистью руки, а у ее ног — жутковатая фигура человечка из каштанов вместо туловища и головы и прутиков вместо рук и ног. В тот же день начинает работу парламент, куда после годового отсутствия, связанного с пропажей дочери, возвращается министр соцзащиты. Девочку так и не нашли, и мать-министр уже смирилась с ее смертью. Зато на каштановом человечке следовательница нашла отпечатки пальцев пропавшей министерской дочки.

Изуверские преступления, грошовые символы, высшие эшелоны власти: плавали, знаем — «Убийство», «Мост». Казалось бы, скандинавский депрессивный детектив уже канул в Лету. И вот — свежая инсталляция, ничего нового, все как по писаному, но не оторвешься! Нет, новую кровь в жанр «Каштановый человечек» не вольет, а имя следовательницы запоминать смысла нет: она не станет таким же героем времени, как Сага Нурен. Но если есть необходимость потупить в экран, причем потупить так по-тихушному, что закадровый смех ситкомов — слишком шумно, а мультики — слишком мельтешат, вот отличное чтиво с жухлыми северными картинками.

Фильм о серийных убийствах девушек в октябре 1990 года стилистически воскрешает неонуар тех самых лет, к которым относится действие картины. Причем не его высшие образцы, как «Сердце ангела» или «Семь», а средний поток, образовавшийся тогда между этими фильмами, что-то вроде «Скалы Малхолланд» с Ником Нолте. Сразу скажем, до правды касательно убийств вы так и не доберетесь: авторов больше гипнотизирует медленный вальс камеры, сонная жизнь дайнеров на рассвете, утлая во внешних проявлениях, но такая нерушимая по линии взгляда связь двух детективов в исполнении Дензела Вашингтона и Рами Малека. То, что они показывают, никак не высший пилотаж актерской игры, да и не игра вовсе, но некое позерство, окарикатуривание даже, однако карикатура такого сорта, когда от фигурок, заданных в своей позе, в одном настроении не оторвать глаз. Помимо совершенной пластики эдакого тормознутого мультфильма в исполнении живых актеров фильм привлекает тем, что вступает в полемику как раз с нынешним поколением детективов, бросившихся распахивать ниву чувства человеческой вины за смерть близких или тех, кому ты мог бы помочь, если бы… «Дьявол в деталях» берет эту тему в ее крайнем варианте, ведь порой мы становимся технически виновниками смерти других людей.

Очень важен итог, к которому, вот так вальсируя, ведет фильм, итог трезвый и такой нужный: если уверен, что идешь дорогой добра, то даже если ты кого-то не вытащил в критический момент, не протянул руку, а то и был вынужден к смерти подтолкнуть, помни: есть простая арифметика. Это ситуации, когда из двоих выжить мог либо один, либо никто. И единица — это больше, чем ноль. Очень дельная напоминалка всем, кусающим локти, что не поддержали, не вывели из запоя, не угорели в заразном отделении, спасая близких, но обреченных, ценой собственной, и все еще многообещающей жизни. Главное — потом никому не рассказывай: не поймут.

А вот еще совершенно сегодняшний герой детектива — финансовый аналитик, живущий в сопровождении фантомов мертвой жены и мента, которых нашли застреленными голыми в постели. По результатам следствия мент убил любовницу, потом себя. Но, видимо, что-то подспудно мешает нашему герою удовлетвориться этим результатом. Да и, как покажут дальнейшие события, шок от убийства жены не самое страшное событие в его прошлом, вызвавшее к жизни этих фантомов. Сюжет не раз совершит кульбиты, и сценарий Андрея Золотарева и шоураннера Александра Дулерайна вызывает исключительно уважение — не только потому, что значительно расширяет место «призраков, перед которыми мы виноваты» в пространстве детектива. Не совершая революционных прорывов в жанре, он берет на вооружение многие его лучшие наработки: можно бы дать благородные примеры, да полезут спойлеры. И, конечно, локомотив фильма — актер Евгений Стычкин. Уже 30 лет исправно трудящийся на экране, давно научившийся играть безукоризненно, в этом году он словно встал в фокус, когда его актерское естество пришло в унисон с очень современной темой: в двух словах ее можно определить как отчуждение от себя — по аналогии с марксовским «отчуждением от труда», которым философ определял основополагающую психопатологию капитализма. Пожалуй, во «Вне себя» игра Стычкина не выделяется так выпукло, как в «Алиби», где он один играл против архаики российской телемелодрамы. Зато здесь это растворение актера в материале — комплимент фильму, поднимающему российскую многосерийную продукцию на хороший мировой уровень.

Эми Адамс в халате играет психотерапевта, запершуюся в своей нью-йоркской квартире и испытывающую чувство вины за гибель мужа и дочери. С покойниками она, естественно, каждый день болтает по телефону, пьет горькую, глотает таблетки, затем заводит дружбу с женщиной (Джулианна Мур) и парнишкой из дома напротив, слушает их жалобы на мужа и отца семейства (Гэри Олдман) и в итоге видит в окно, как ее новую подругу убивают. Вызывает полицию. А потом Олдман и пацан приходят к ней с полицией и предъявляют свою живую жену и мать — и это совершенно другая женщина. Но мы-то понимаем: убийство было! Только вот кто все эти люди?

Героиня Адамс, напившись, очень любит пересматривать Хичкока, на картины которого в фильме, как вы уже догадались, полно сюжетных аллюзий. А вот стилистически он ближе к тем опять-таки стилизациям под Хичкока, которые в 1970–1980-х создавал Брайан Де Пальма. С кинематографом 1970-х роднит «Женщину в окне» и такая одомашненная Адамс, своими неухоженными рыжими волосами, походкой вразвалочку напоминающая героиню Лив Ульман в «Осенней сонате». На выходе мы имеем странное современное американское агорафобское джалло о Нью-Йорке, в котором порой живут, никогда не видя ни его небоскребов, ни неона, ничего, кроме донышек бутылок и печальных концовок старых усталых фильмов. Законченный еще до пандемии, но выпущенный только в этом году и сразу для домашнего просмотра, фильм оказался магически созвучен этим дням, когда покинуть стены собственной квартиры стало буквально смерти подобно.

24-й полнометражный кинофильм о похождениях детектива Конана заключает наш список не потому, что он будет послабже других, — как раз наоборот. Просто аниме-франшиза о юном сыщике выходит уже 25 лет, каждую неделю Конан щелкает очередное преступление на телеэкране, и раз в год — в кино. Он оброс друзьями и недругами, в истории полно сквозных интриг: понятно, что полное удовольствие от свежего фильма получат только те, кто знаком с сериалом, то есть вся Япония. И «Алая пуля» о злодеяниях на токийских всемирных спортивных играх предсказуемо стала там кассовым рекордсменом. И все же — даже если вы в первый раз слышите о нем, дайте Конану шанс. Тем более что на вступительных титрах авторы, как обычно, знакомят новых зрителей с теми героями и линиями сериала, которые будут важны для понимания сюжета в новом фильме. Это не лучшее дело Конана, хотя и здесь нашлось место изящному детективному ходу, который пощекочет центры удовольствия знатокам жанра. Но главное — в отличие от сумрачного, погрязшего в виноватости и разговорах с мертвецами мире сегодняшнего кинодетектива, новый фильм о Конане — тот самый взгляд на мир не сквозь тусклое стекло, а словно сквозь каплю росы. Взгляд, от которого голова встает на место. И дело не только в солнечных, графически четких пейзажах города. Просто здесь если пьют, то от избытка радости. Если объедаются, то потому что вкусно. Если гуляют вместе, так потому что припевать лучше хором.

Здесь ухоженные бороды признак не успешности, а злодейства. Здесь суют свой нос во все презентации, запуски, премьеры, новые модели, потому что это страшно интересно. Здесь работа существует для того, чтобы ее прогуливать, — и вот уже кирная и веселая уличная регулировщица Юми падает посреди рабочего дня мордой в салат и начинает храпеть, пока ей делает предложение красавец-чемпион. Здесь происходят убийства для того, чтобы было что расследовать, ведь как бы ни заблудился мир современной криминальной интриги в трех соснах дурного психоанализа, никто еще не придумал игры увлекательней, чем игра в детектив, — и «Конан» никогда не дает нам об этом забыть! И когда на финальных титрах Ринго Сина, эта страстная поклонница и продолжательница дела Дженис Ян, запоет свой свежий шедевр эйсид-джаза «Когда ты нажимаешь на курок», любой создатель бондианы удавится за него. По традиции фильмов о Конане на экране нарисованный Токио вдруг превратится во всамделишный: по его улицам покатят те же самые, только настоящие, гоночные ретроавто и редкой расцветки мотоциклы, на которых, только нарисованных, до титров разъезжали герои мультфильма, это напомнит нам, что самое лучшее кино — всего лишь копия жизни. Жизни настолько прекрасной, насколько мы сами захотим ее видеть.