Ситуация по отечественным меркам феноменальная: театральная художница Варвара Тимофеева и дирижерка Даяна Гофман впервые в России ставят оперу современной канадской композиторки Линды Кэтлин Смит про рискованную арктическую экспедицию американского путешественника Роберта Пири. Хотя это и опыт копродукции с Canadian Music Centre, только за смелость идеи и отсутствие фестивальной привязки постановочная команда заслуживает кредит доверия. Тем более и музыка Смит, хоть и тяготеет к позднеромантическому языку, вполне оригинальна.
Микрофесиваль The Meat the Fish and the Vegetable впервые за четыре года объединит ключевых московских импровизаторов на сцене «Дома». В новом издании особый упор на кросс-жанровые эксперименты: будут целых два спонтанных импроквартета с музыкантами с обширным академическим бэкграундом (среди них композитор и мыслитель Кирилл Широков и консерваторский электронщик Алексей Наджаров). От известного в узких кругах коллектива Goat’s Notes следует ждать воздушный и хрупкий минимализм.
Шнитке вряд ли кто-то назовет жизнерадостным композитором, но и его трагедия будто бы слишком уж часто прячется за постмодернистским трюкачеством. В «Гоголь-сюите» из музыки к спектаклю Театра на Таганке «Ревизская сказка» он, кажется, нашел самый убедительный консенсус между парадоксами своего художественного мышления. Абсурд в этой музыке изящный и остроумный, но одновременно горький, тяжелый и достоверный — наверняка Гоголь был бы очень доволен таким результатом.
В старинном жанре concerto grosso («большой концерт») композиторы сопоставляли звучание всего ансамбля и группы солистов, а Филипп Чижевский вместе со своим оркестром Musica Viva сопоставит сами concerto grosso. Программное движение будет обратным: из высоколобой неоклассики Стравинского и едкого постмодерна Шнитке (ХХ век) он прыгнет в барочную благодать Генделя (XVIII век). Именно так получаются захватывающие музыкальные истории.
Ян Дисмас Зеленка жил и работал на территории современных Чехии и Германии в XVIII веке. После смерти о нем надолго забыли, но в конце ХХ века его партитуры разыскали и исполнили энтузиасты старинной музыки, да с таких успехом, что самого Зеленку стали называть «Богемским Бахом». Его объемную часовую Мессу Всех Святых впервые в России исполнят все те же энтузиасты, только местные: образцовый вокальный ансамбль Intrada, барочный оркестр Pratum Integrum и сильные солисты Диляра Идрисова, Александр Миминошвили и Юрий Миненко. Вместе с Зеленкой также споют торжественную Глорию куда как более известного Вивальди.
Третья («Первомайская») симфония Шостаковича — очень странное сочинение. Порядок частей в ней не соответствует классическому канону, а минут так 25 мутных экспрессионистских гармоний разрешаются во внезапном и будто бы ничем не мотивированном патриотическом хоровом финале на стихи Семена Кирсанова. Вероятно, поэтому эту музыку не поняли и в СССР, сочтя ее за формалистскую неудачу, и в США — приняв за пропагандистскую агитку. Эксцентричную оригинальность сочинения это, впрочем, не отменяет: Госкапелле во главе с Валерием Полянским вряд ли придется легко с этой колючей музыкой, но результатом может стать редкая и потому очень ценная удачная интерпретация.
Вместе со Светлановским оркестром Владимир Юровский 250-летие Бетховена практически не отмечал, так что исполнение Шестой симфонии (Пасторальной) вполне можно зачесть к этому важному поводу. Вокруг будет куда менее умиротворенная музыка: «Стихии» Жан-Фери Ребеля, которые начинаются с самого настоящего диссонантного кластера (и это в первой половине XVIII века!), и Пасторальная симфония австралийца Бретта Дина, где хор импровизированных голосов птиц предупреждает о возможной экологической катастрофе. Еще здесь будет хореографическая постановка с артистами Большого театра и Кремлевского балета: это самое оригинальное филармоническое событие месяца.
Многие узнали про Полину Осетинскую в 80-х, когда юная пианистка давала свои первые сольные и оркестровые концерты. В конце нулевых газетные заголовки запестрили ее именем после публикации книги «Прощай, грусть», где она подробно рассказала, как отец превращал ее в великую классическую пианистку насильственными методами. К счастью, она переросла и славу вундеркинда, и статус жертвы: сегодня ее прежде всего любят за зрелую и отточенную фортепианную технику и завидный программный кругозор. Их она подтвердит на сольном концерте в Доме радио: будут колыбельные и тихая умиротворенная музыка в диапазоне от интимного романтизма Шумана до веской фальшкрасоты Десятникова.
Молодой дирижер и энтузиаст современной музыки Филипп Чижевский впервые выступит вместе со вторым оркестром Петербургской филармонии. По меркам местных музыкантов, программа более чем прогрессивная: после Фортепианного концерта №21 Моцарта с Алексеем Любимовым в качестве солиста и сладостно истомного «Болеро» Равеля будут Четыре пьесы для оркестра, которые написал гениальный итальянский аутсайдер второй половины ХХ века Джачинто Шельси. Эта музыка кинематографично пульсирует и колеблется на одной единственной ноте и сотнях ее обертонов, а оркестр превращается в эдакую эмбиент-машину — до Шельси мало кто уделял такое внимание самому звуку.
Петербургский интеллектуал Петр Лаул любит длинные концертные серии, в которых он проводит хронологическую ревизию фортепианных сочинений великих композиторов. На этом концерте он сыграет музыку Александра Скрябина — вероятно, самого известного мистика в русской классической музыке (среди его изобретений, например, цветовые соответствия для всех тональностей). Будут партитуры молодого композитора: от пасторальных Двух экспромтов до пока еще вполне канонической Третьей сонаты.