Спектакль в Санкт-Петербурге

Губернатор

Данный спектакль - лучшее, что когда либо ставил режиссёр Андрей Могучий на сцене.
Саша Магелатова - лучшее, что есть в этом спектакле.
Экспрессивно, выдержанно, актуально и современно. Несмотря на то, что события происходящего не столь радужны и положительны, смотреть и подмечать детали задуманного очень и очень любопытно.

08/02/18
Золотая маска
В зале куча известных лиц и цвет московской интеллигенции. Через 40 минут после начала 2 дамы бальзаковского возраста, сидящие передо мной в 6 ряду партера, покидают зал. Сидящий рядом с ними молодой человек достает большую бутылку кефира и начинает пить. Рядом справа сидит девушка, постоянно смотрит на часы, зевает, вертится, пишет сообщения в телефоне, засунув его в приоткрытую сумочку. Слева барышня тоже постоянно смотрит на часы. Сзади сидит молодая пара и шепотом на несколько рядов слышен разговор.
Девушка: "Ты спишь что ли?"
Молодой человек: "Угу"
Девушка: "Ну спи, спи"
Через некоторое время, когда на сцене гимназистка бегает по сцене по диагонали и в начале каждой диагонали считает: "Раз, два, три, четыре, пять, шесть..."
Молодой человек сзади: "Семь"

Спектакль окончился, и вся зевающая и скучающая публика встала, зааплодировала и начала кричать: "Браво". Что это? Лицемерие или боязнь показаться несовременными, непродвинутыми.

Разговор двух молодых людей в гардеробе:
- Ну, жиденький такой себе сюжет.
- Да, жиденький.

Разговор двух барышень в норковых шубках на выходе из театра:
- Жиденький какой-то спектакль.
- Не пробрало.

На мой взгляд, вся суть и глубина переживаний в этом спектакле утонула в спецэффектах. Единственно, что меня тронуло, это проникновенная игра Дмитрия Воробьева. И слова в которых, вся суть спектакля для меня: "Кто-нибудь, пожалейте меня... Кто-нибудь, пожалейте меня... Кто-нибудь, пожалейте меня... "

И еще, вот не понятно что первично, у нас жизнь такая черная и депрессивная и поэтому такие же спектакли, или такие спектакли и формируют отношение к жизни?
Похоже это просто у нас замкнутый круг без выхода.

Хотелось в Первую очередь похвалить артистов, они что есть мочи весь спектакль надрывали свой бедный голос чтобы создать состояние бури, эффект грядущего апогея смерти, ужасы, но увы внешние приёмы не дали им более раскрыть себя.
Посмотрев спектакль Андрея Могучего остались смешанные чувства, слишком много шума, экспрессии, необузданной, иррациональная мощи , но увы, нет нити. Всё как то обрывается, много образов, но не чувствуешь связи, очень много шума, который заглушает голоса и мысли, всё было показано в виде фильма?... А может был рассказ книги, но почему бы просто не прочитать этот экзистенциальный микро роман, это же "Театр". Для сравнения , посмотрите потрясающего "Холстомера" Григория Товстоногова. Спектакль не понравился, нет искусства, не чувствую я страх губернатора, не вижу образов, слишком много напихано всего, нет интимности, общения со зрителем, как "Конвейер на производстве" прошёл весь спектакль, может другие спектакли Андрея Могучего выстроены по другому. Но однозначно этот спектакль мне не подошёл.

Интересно было бы узнать с чьей подачи , на чьи деньги и с какой целью поставлен этот спектакль в стиле прокляты Николай Второй не заготовил зерна и железа на сто лет советской власти. После выкатывания платформы с 47 бутафорскими трупами, я решил посмотреть в интернете, а кто собственно автор пьесы. Оказалось писатель Андреев из разночинцев, да еще с мамой полячкой и большими проблемами с психикой, самоубиваться аж пытался. Во времена первой русской революции товарища поставили на лыжи и отправили подучится на остров Капри, к товарищу Горькому и его партнеру по шахматам Владимиру Ильичу. Вот тогда то и возник видно этот пропагандистский рассказ в стиле украинской небесной сотни о ужасах царизма , белом платочке и мучениях генерала изувера. Смотреть на все это скучновато, лжи много. Лучше бы уж Могучий, мужичок то он не бесталанный, что нибудь не про фантазийного царского губернатора поставил, а про реального Феликса Эдмудовича, вот тут то трупами можно было всю сцену до колосников заполнить. Ну или бы о быте рабочих на заводе Михельсона после революции можно рассказать, в засаленных робах с красными носами они там до краха советского союза пребывали в своем беспросветном существовании.

Дабы не терять время зря, увидеть максимум за минимум времени я решила пойти и в воскресенье в театр, и уже домой ехать ночным поездом. Вторым театром оказался БДТ. Конечно, в первую очередь я посмотрела афишу Александринского театра, в который буквально влюбилась, но здесь меня ждал облом, ибо на их сцене был какой-то танцевальный сторонний спектакль. А вот у БДТ в афише был «Губернатор» - прошлогодний номинант и даже в какой-то номинации лауреат «Золотой маски». Словом, выбрала БДТ.

Этот спектакль о губернаторе, погибшем от руки рабочего, и месяце его жизни до смерти. Отсчет времени для него начинается с момента, когда губернатор отдал приказ о расстреле протестующей толпы. Ровно с этой минуты начинает меняться его жизнь, начинает меняться он сам.

Спектакль решен визуально достаточно строго. Преобладание серого цвета, но местами, будто не контрасте, резко красный – предчувствие, дыхание будущей революции. Хотелось бы сказать, что серый в «Губернаторе» смотрится достойно, а это очень и очень непросто. Серый – не лучшее решение для сцены. Помнится, совсем недавно я ругала новосибирские «Римские каникулы» за ужасающую гнетущую серость, и несоответствие грима их идее – черно-белому, а в их воплощении серому кино. В мюзикле не уделили внимания гриму. А вот в БДТ уделили. Серые, черно-белые здесь не только костюмы. На лица и тела актеров нанесен грим, создающий эффект документальной съемки. Костюмы выполнены тоже в черно-белой и серой гамме, но смотрятся стилистические правильно. Впрочем, было бы лукавством сказать, что ярких цветов нет. Есть яркие акценты: это помада на губах супруги губернатора, пусть и обрамленная черно-серым гримом, ярко-красный цветок на ее одежде. Это смотрится стильно, ярко. Так, а не румяные актеры в серых костюмах!

Без «документального» грима в постановке буквально один эпизодический персонаж. В самом начале на сцене на стульях все-все герои. Серые, но по центру – актриса с красным знаменем. Конечно, с естественным цветом лица. Насколько же предсказуемо то, что постепенно уходящие со сцены – в прошлое – герои оставляют эту девушку одну. В своем собственном обществе, от которого она в ужасе сбегает.

Но все же будущая революция – еще не персонаж, она лишь будет и грядет, страшная и кровавая. А пока перед нами история человека. Что за человек этот губернатор? Он кажется немного роботом в своем «раз-два-три-четыре – так ходят губернаторы». Таким нам его представляют: четким, живущим по раз и навсегда установленным правилам. Живущим, на самом деле, скучную жизнь. Без эмоций и чувств. Даже голос за сценой, читающий какой-то важный текст – даже он абсолютно бесстрастный, лишенный красок. Просто текст, причем довольно быстро произносимый. Под стать герою. Герою снятся странные альбиносы-палачи (с красными, да, глазами), и кто они? Ангелы? Шпионы? Гости из будущего или вообще крылатые ожившие горгульи (даже такая ассоциация от них есть)? Смесь робота и человека? Да, наверное, так. Для живущего регламентированную жизнь героя сон про железных (почти) людей – норма.

А что же с ним происходит? В нем просыпается человек, и этот человек боится. Жизнь дает сбои. Он уже не считает, потому что получается не кратно четырем (что-то идет не так). Он проявляет эмоции, бунт против нарушения порядка, проявляет эмоции как может. Но больше он осмысливает свое будущее… Как говорит нам голос, губернатору не было жалко тех людей, они будто просто фигурки. Но потом эти фигурки в его собственном воображении оживают, преследуют, дают установку. Установка одна – ожидание смерти. Становится ли губернатору жаль убитых? Скорее, нет… Его совесть мучает не из-за проснувшейся жалости, а из-за осознания неправильности своего поступка. А это тяжко для человека, привыкшего к порядку. Порядка нет, значит, существование губернатора теряет смысл. Нет смысла – есть ожидание смерти. Губернатор ее ждет. Он не просто ее предчувствует. Он ее ждет, как неизбежность, как обязательный финал, который в этой рушащейся России должен произойти ужасно скоро. Почему смерть неизбежна? Губернатор взмахнул белым платком – привычный смысл сдающихся. Он напал, но он и сдался. Сдался на волю победителя, а в его случае победителем оказывается его гибель.

Но спектакль можно увидеть и с другой точки зрения. Пока губернатору говорят, что народ тих и усерден, как никогда, народ бурлит. Кипит, видны красные всполохи. Люди зализывают раны, страдают, а еще переполняются отчаянием и ненавистью. Пока губернатор рефлексирует, ищет, кого бы обвинить дабы чуть облегчить свое состояние, народ готовится, даже и не замечая этого. Губернатор рассуждает, как не прав его сын, вспоминая вдруг, что не сын взмахнул платком. Губернатор рассуждает, что люди сами виноваты в своем голоде – лишь ищет виновных, хотя сам вынес себе приговор. А народ бурлит, недовольство зреет, и уже не мирное. Вот часовая неумелая бомба – как символ ненависти и вызова. Вот потерявшая разум женщина, чей ребенок был убит. А вот и письма губернатору, полные злобы.

Все полно предчувствием его главного поражения – его смерти. Здесь примечателен эпизод с письмом гимназистки, которой жалко губернатора. Потому что она оказывается единственной, кому не все равно, кто способен проявить доброе чувство к губернатору, даже если он его и не заслуживает. За эту доброту герой цепляется как за соломинку перед тем, как уйти на дно. Даже воплощенному порядку нужно немного человечности.

Эта вовсе не длинная история – история об одном человеке. Человеке, который жил так, как надо, как написано. По регламенту. И однажды этот регламент сбился. Белый платок: и все, жизнь пошла наперекосяк. Он стал чувствовать: угрызения совести, страх, жалость к себе, ощущение неизбежного, его ожидание. Отрицание, но потом смирение. Ненавистный для людей человек-должность, человек-мундир оказывается просто человеком. Его в финале жалко, но… и нет. Потому что он пришел к своей финальной точке, и, пожалуй, это для героя облегчение.

Роль губернатора блистательно исполняет Дмитрий Воробьев, который проводит своего героя от «как надо» к чувствам и переживаниям, доселе ему неизвестным. Он и четкий, и растерянный, и трогательный. Он докапывается до самого нутра своего героя и показывает его зрителю. Он героя не судит, предлагая зрителю решать, как к нему отнестись.

Ирина Патракова играет супругу губернатора, и этот образ отчаянно напоминает Ренату Литвинову. Эта героиня – единственная, кому позволен яркий акцент, может, лишь чтобы подчеркнуть ее хрупкую, пусть и изрядно порушенную вредными привычками, красоту. Она – воплощение уходящей натуры, причем саморазрушающейся. Ее никто не губит, кроме нее самой.

Героев, эпизодов, проносящихся мимо губернатора так много, что невозможно выделить и запомнить всех. Пожалуй, стоит лишь перечислить остальной актерский состав: Андрей Феськов, Алиса Комарецкая, Диана Шишляева, Максим Бравцов, Ольга Ванькова, Анатолий Петров, Валерий Дегтярь, Рустам Насыров, Геннадий Богачев, Сергей Лосев, Георгий Штиль, Аграфена Петровская, Руслан Барабанов, Александра Магелатова, Дмитрий Мурашев, Егор Медведев.

Спектакль тяжелый, и производит сложное впечатление. Он оформлен изумительно: строго, но выразительно. А еще он не успевает надоесть: небольшая продолжительность без антракта только в плюс: не сбивается нерв постановки.

Сам БДТ произвел тоже двоякое впечатление. Красивейшее здание, но внутри жуткая теснота: как в гардеробах, так и в фойе. Если в Музкомедии были красивейшие залы, то в БДТ такого нет. Сам зал театра небольшой, видимо, недавно отремонтированный, зато совершенно не тесно. Кстати, я так поняла, что в гардеробах работают камеры хранения: это же замечательно. Но я свой рюкзак оставила в камере хранения на вокзале. БДТ, как ни странно, довольно далеко от метро: минут 15, но находится на красивой набережной.

Я вполне довольна, что решила пойти и в воскресенье в театр. Здесь хочется особое спасибо сказать мудрости БДТ, который ставит спектакли в воскресенье в 18:00! Огромные молодцы! Это позволяет успеть на более ранний поезд. Ну и прогуляться до вокзала пешком это тоже позволило, так как страшновато было бы идти по темным улочкам Петербурга, если бы солнце уже зашло.