Спектакль

Любовная история

Пролог.

Пока одни зрители пытаются забыть тот психологический надлом, произошедший с ними при просмотре «Любовной истории» Волкострелова, пока другие критики пытаются нащупать хоть какой-то вкус, пережевывая парадигмы о неудобном, небуржуазном театре, ищущий зритель будет бороться с пустотой внутри себя.

Две минуты пустоты.

О чём говорит Джон Кейдж (признанный пионер и классик авангарда)? О том, что в комнате абсолютной тишины (которую он посещал на одной из авангардных выставок) мы остаёмся наедине с собой. Наше тело продолжает дышать, и кровь продолжает течь. И всё это услышать можно реально. Таким образом, абсолютная тишина невозможна ни для уха, ни для… духа. И тут уже встаёт вопрос философии (понимаемой разумом) меня как личности в мироздании с одной стороны, и с другой стороны моего реального чувственного (понимаемого эмпирически) экзистенциального опыта как существа духовного. С какой же стороны находиться Дмитрий Волкострелов в своём экспериментальном фразеологическом бездействии под названием «Любовная история»?

За основу постановки взята пьеса Х. Мюллера о молодой паре, которая находится в заведомо бескультурном пространстве увядшей Европы конца ХХ века. Культура подразумевает под собой наличие законов взаимоотношений данных свыше и преклонение пред этими законами с полным осознанием, что это высшее благо, ведущее к совершенству. Так вот, находясь в бескультурном пространстве, забывшей все законы, западной цивилизации эта пара обречена на крах своего союза и даже на невозможность продолжения своего рода. Обо всём об этом кричал весь западный постмодернизм. О том, что если Бога нет, то жизнь бессмысленна и как следствие невозможна. Постмодернисты потеряли духовное начало, а вместе с ним и культуру. Они в полной мере не знали Бога, так как его, например, понимают и знают на Востоке. Но постмодернизм это отчаянное самокопание от невозможности существования в духовном вакууме. Вскрытие себя от невозможности ощущения пустоты, ведь кровь продолжает течь даже в беззвучной комнате. Но отчаянно ищущий всегда найдёт. Ищущий Бога найдёт вертикаль и пойдёт по ней в гору. Именно этот экзамен не прошёл герой Мюллера. И Мюллер предлагает пройти его своему читателю.

Но что ищет и предлагает нам Волкострелов, заставляя живых актёров подавить все свои эмоции, всю свою внутреннюю жизнь и с механистичной чёткостью выговорить текст и выполнить статичные мизансцены. Что вкладывает он в диалоги героев Мюллера, погрузив их в холод монотонности, ставя их на бесконечный повтор?
Конечно имеет место эпатаж публики, привыкшей чтоб со сцены её развлекали. Нарочитой актёрщиной несли «разумное-доброе-вечное» в форме экшена, гэгов и сальных постельных историй. «Любовная история» Волкострелова лишена всего этого. Она вообще лишена действия, игры актёров, оставляя зрителю лишь голый текст с безразличием печатной машинки. Текст напечатанный, но не прочитанный. Ибо текст писался живым человеком. Духовным существом с живым дыханием. И прочитан он может быть только живым человеком, но не мёртвым механизмом.
Тотальная безэмоциональная читка текста превращается в безумную чистку всего живого в актёрах, и, доводя до безумия, оставляет зрителей в конечном итоге наедине с пустотой. С ощущением, что им плюнули в душу (так выразилась одна из зрительниц во время бесконечного финала спектакля).

Но зритель не виноват, что он живой, и что он хочет истинных переживаний, пропитанных вертикалью. Что он жаждет живого Боговдохновенного естества. А вместо этого ему сплошь и рядом подсовывают лишь изощрённое щекотание низких эмоций. Конечно поиск истины сопряжён с определённой работой самого зрителя, с вниманием, чуткостью, созерцательностью. С борьбой со всем наносным в себе, что так трудно в обычной жизни. И что должно быть легко в театре, где как в храме должна происходить животрепещущая мистерия духа. Где должна быть чистота и всеобъемлющая тишина. Иная тишина, нежели беззвучие комнаты, посещённой Кейджем. Иная тишина, нежели предложенная Волкостреловым. Ибо что это за тишина, оставляющая меня наедине с голой, тупиковой, обречённой на повтор «любовной» историей? Без выхода. Без любви. Без Бога в себе. Такая тишина способна довести лишь до безумия.

Преодолеет ли Дмитрий Волкострелов свою тотальную бездуховную холодность? Вспомнит ли о простом живом человеке... будь то актёр, зритель или он сам?

P.S.

Как противовес монотонному тону режиссёра, в постановке эпизодом играет группа "Трипинадва". Две живые исполнительницы поют о «космосе» и «лаже» одинаково нежно и искренне, не попсово. Однако вставив их в спектакль Волкострелов проиграл
- Трипинадва 1:0 Волкострелов.

Сходили с семьей на премьеру "Любовная История", мы в полном разочаровании от такой постановки. Не было ни декораций ни костюмов, ни спектакля вообще, а как следствие отдохнуть после трудовой недели не удалось. Если режиссер хотел изобразить высшее искусство, то ему не удалось, и значит нужно писать об этом и предупреждать людей. От такого спектакля человек с нормальной психикой после трудовой недели может попасть в дурдом. В течении получаса актеры выходили по 1 на сцену и просто молча стояли, затем они повторяли набор определенных фраз в течении получаса, при том одно и тоже. После этого появился второй голос, который повторял слова выступающих на сцене с задержкой в 2 секунды, после была однотонная музыка, которая звучала точно ни к месту в то время как занавес был закрыт, а музыка все так и играла (был просто тупой перебор нот вверх, вниз). После этого 30% зрителей встали и ушли. При публике, в большинстве которой были люди от 35 до 70 лет, женщины, в красивых туфлях, в платьях, со своими интеллигентный мужчинами, на сцену вышла группа "Трипинадва", которая пела песни, рассказывая в них, что их "плющит и мажет". Когда мы узнали, что это еще не конец мы вышли из зала, потребовали вернуть деньги за этот ужасный спектакль. После нас тоже выходили люди, писали жалобы на спектакль, кто приобрел билеты на 30 число или на апрель, сдайте их, пожалуйста, и не ходите на этот спектакль, сдайте билеты, это просто изврат.

"Любовная история" - один из тех спектаклей, который создан для того, чтобы эпатировать публику. В принципе, эпатировать публику не сложно - например, можно было просто выйти на сцену и молчать полтора часа, стоя на одном месте. Это тоже своего рода эпатаж)) Но все-таки хочется вынести какую-то идею из спектакля за пределы театра и понять, что хотел сказать автор. Я, честно, не поняла авторскую мысль: к чему стаканы, и безумное количество повторов. Возможно, надо посидеть подумать еще, к чему все это. Первый зритель вышел из зала, громко хлопнул дверью минут через 30 после начала. Опять же не понимаю: хочешь выйти - выйди тихо, зачем этот пафос. Если бы в этом спектакле играла, допустим, Лиза Боярская, интересно, он бы также вышел? Нужно иметь уважение к актерам, даже если они неизвестны.В конце спектакля последняя сцена как бы ставится "на репит". Там же, кстати, звучит и фраза примерно такая: "Он почувствовал, что будто не сдал экзамен и ему нужно переосмыслить всё заново". ЗАНОВО ! Поэтому эта сцена будет повторять до тех пор, пока последний человек не покинет зал. Я поняла это так, поэтому можете не ждать в конце привычных поклонов артистов и апплодисментов. Можно смело идти в гардероб. В целом, добавлю еще три вещи: отсутствие привычных диалогов между людьми смущает, но имеет место быть. Обычно все непривычное смущает. 2. Не понравилось, что большУю часть спектакля просидели просто в темноте, пока на сцене что-то двигали. Динамика теряется, тем более что её и так почти нет в спектакле. 3. Группа Трипинадва очень интересная, но в стилистику в данном случае вообще не вписалась. А вообще антиреклама - лучшая реклама, поэтому все, кто тут посоветуют сдать билеты, только подогреют интерес.

Уже сходили....Ужас,ужас,и просто ужас...Зрители покинули зал далеко до окончания спектакля. И за это искусство приходится ещё и платить.

НЕ-любовная История наших отношений.

В спектакле «Любовная история» Дмитрий Волкострелов обращается к творчеству известного немецкого писателя и драматурга двадцатого века Хайнера Мюллера, в этом сценическом проекте он пытается воплотить взгляд великого классика на отношения между мужчиной и женщиной. В мире современной драматургии Мюллер известный последователь театрального новаторства Бертольда Брехта, призывавшего к отказу от привычных форм сценического воплощения спектакля. Волкострелов в своём сценическом видении замысла новеллы Мюллера следует по стопам новаторской школы современного театра Мюллера-Брехта. Его сценическое воплощение новеллы Мюллера создано вне привычных рамок понимания и видения спектакля, оно позволяет нам взглянуть на историю отношений мужчины и женщины вневременных и географических рамок.
В основе сюжета спектакля Волкострелова очень типичная история, которая могла произойти в любое время и эту типичность он подчеркивает через абсолютную географическую безымянность и анонимность персонажей. В этой тенденции отношения мужчины и женщины начинаются из ничего, возникают из мрака сцены в безмолвной тишины и здесь это отправная точка сюжета этой истории. В этом воплощении история прорезается через тишину в виде отрывистых фрагментов монологического повествования от первого лица, в которых мысли обретают звучание. Они произносятся в мульти-голосовом формате, особенность этой формы озвучивание их заключается в том, что каждый фрагмент истории произносится разными голосами. В спектакле эта звуковая палитра состоит из четырех голосового набора, в котором каждый из них создаёт свой эмоциональный оттенок звучания и смысловое выделение.
В сценическом раскрытии сюжета новеллы много - голосовой формат озвучивания позволяет достигать многомерное видение отношений персонажей. Этот приём открывает зрителю диаметрально-противоположные взгляды и понимания этой истории. В спектакле это голосовое воплощение истории усиливается аудио-визуальной воплощением пространства, в котором происходит история. В спектакле это создаётся с помощью техно- палитры звуков и индустриально-промышленных элементов в сценических решениях картин. Звуковой фон, дополняющий звучание историю, оформлен в технической колористической гамме из звуков транспорта, промышленных установок, машинного лязганья, звуков транспорта и шума машин. Это звуковое оформление истории усиливает оттенок циничного безразличия мира, в котором эмоциональная основа отношений полностью исключена либо нивелирована.
В своём воплощении мира отношений между мужчиной и женщиной Волкострелов создаёт в сценическом пространстве историю, в котором главенство безразличия в человеческих отношениях играет первую скрипку. В его истории персонажи живут в своих мирах безразличия, а их случайная встреча не приводит к возникновению точек эмоционального соприкосновений. В спектакле он создаёт картину отношений между мужчиной и женщиной, в которых эмоциональная составляющая практически нивелирована до минимума. Они возникают в поле зрения друг друга, встречаются, проводят вместе свободное время, но при этом всё это происходит по заранее написанному сценарию. Их отношения не развиваются эмоционально, они выстраиваются в четко установленный порядок универсального сценария взаимодействие полов, в котором все сюжетные ходы расписаны от начала до конца.
В этой истории мужчина, рассматривает достижений межличностных отношений с женщиной, как запланированное событие в ежедневнике собственной жизни, это опция понимания подводит его к упрощенному пониманию отношений между мужчиной и женщины. Они разделены на конкретные этапы, на которых мужчина рассматривает отношения с женщиной как обязательный элемент социального статуса, элемент самореализации. В этом видении для него достаточно присутствие женщины в зоне его социализации, а её внутренний мир вне зоны его интереса.
В спектакле «Любовная история» Волкострелов создаёт картину, которая близка к реалиям нашего времени, в котором мы пытаемся отстраниться от эмоций, так как они вмешиваются в нашу жизнь и лишают нас возможности управлять своими жизненными планами и достигать желаемые цели. В наш двадцать первый век мы хотим планировать всё в своей жизни от начала до конца и с этой точки зрения «Любовная история» невероятно актуальна сегодня.
В истории под названием «Любовная история» кроме трагедии гендерного неравенства, есть ещё другая драма человеческого общества. Она, которую можно определить как Отношения без Отношений и отношения персонажей спектаклей демонстрируют полное пренебрежение к чувствам, что поводит их к трагическому финалу. В спектакле это безразличие определяет финал их отношений, в котором каждый из них вынужден заплатить свою цену за безразличие. Волкострелов в спектакле «Любовная история» кидает вызов циничному прагматизму нашего общества, в котором амбициозные цели и планы главенствуют над эмоциями и чувствами. В спектакле он создаёт для нас всех пространство, в котором мы имеем возможность абстрагировано взглянуть на себя и на наши желания управлять эмоциями и чувствами во благо нашего честолюбия и амбиций.