Спектакль

Однажды мы все будем счастливы

В ЦИМе героиню спектакля разделили пополам

Пространство «Черного зала» Центра им. Вс. Мейерхольда кажется выбрано для спектакля не случайно. «Черный цвет - это спектр всех цветов радуги», - говорит героиня пьесы, безуспешно пытаясь расцветить свою жизнь. Женскую душу (автор пьесы, исполнители и персонажи спектакля – женщины) постиг режиссер Вячеслав Чеботарь, поставив спектакль «Однажды мы все будем счастливы» по пьесе Екатерины Васильевой.

Название пьесы, хотя и исполнено надежды, не обнадеживает. В ней о вялотекущем, предшествующем счастью моменте, об ожидании, поисках и нетерпении, заставляющем свернуть на ложный путь.

Спектакль длится 45 минут, как школьный урок, и как в старом фильме на школьную тему он о том счастье, «когда тебя понимают». В нем «детство», «отрочество», «юность» в кавычках не потому, что отсылают к классику, просто героине пьесы пришлось рано повзрослеть. Мрачные, или, как говорят ныне, «чернушные» воспоминания о «школьных годах чудесных», ощущении собственной убогости и ущербности, несбыточной детской мечте «быть как все» и прочих пубертатных горестях - основа пьесы. Девочка Маша полна обид на ту, которая уготовила ей, не подготовив, жизнь полную унижений и разочарований – на мать. Школьная массовка, чьим мнением дорожит Маша, смеется над уборщицей, не зная, что та – мать Маши. Юная героиня, не желая стать жертвой суда толпы, то трижды отречется от матери, а то и вовсе будет равнодушно смотреть как та пьет чай с ртутью (из разбитого ее одноклассниками градусника). Воскрешение в истории с евангельскими мотивами не предусмотрено. Разве что пробуждение ото сна души девочки – сироты не de facto как было с ней, ненужной, любимой матерью «по-своему» от рождения, а de jure.

Пьеса-монолог поделена между двумя актрисами – Александрой Кузенкиной и Анастасией Прониной. Героиня одна и та же, текст – один на двоих, костюмы одинаковы, но роли две, яркие, темпераментные, прямые и противоположные. Не раздвоение личности; в спектакле болезнь иного рода, но тоже душевная. Эго и альтер-эго героини, «я» и «сверх я» споют дуэтом, сразятся в словесной дуэли и исповедуются перед публикой. Спектакль от первого лица, обращенный в зал, станет обращением в себя.

То, что происходит «между ними девочками» отзывается в зрительном зале, то смехом, то испугом. В потоке сознания пьесы оказывается множество забавных афоризмов, смех над которыми быстро сменяется страхом из-за их подлинного смысла. Страх и смех, два начала в сочетании с безукоризненно выдержанным ритмом спектакля удерживают зрительское внимание ни на миг его не потеряв.
Тон постановки – черно-белый (художник Яна Луценко). Белый помост, белый заниженный потолок – сцена на сцене образует кадр – и глаз не отвести: так держат внимание исполнительницы. Камерное пространство зрительного зала оказывается камерой, в которой заперты актрисы «наедине со всеми». Эту черно-белую театральную короткометражку доверено расцветить зрителям – палитра не ограничена: от весеннего света надежд, до талого снега на могильной плите.

Спектакль явлен как исповедь. Тайну исповеди зрители не нарушат, но постигнут ее таинство. В зрительном зале, превращенном в исповедальню, грехи отпустить не потребуют. Героиня отпустит их сама, выпустит из-под тяжелой стеклянной банки, в которую запирала когда-то перелетных птиц, наблюдая за их последними глотками воздуха. Спектакль проходит на одном дыхании. После него не продышаться, только вздохнуть. Тяжело.

Лейтмотив спектакля - «однажды мы все будем счастливы» - считывается как чеховское «мы отдохнем». В него не веришь, но веруешь. И надеешься. Из последних сил.

"Комсомольская правда" http://www.kp.ru/daily/25989.4/2920043/

Были вчера на этом спектакле. Он недолгий, 45 минут, но уже после первых 10-ти стало тоскливо и скучно. Это при том, что в театр я хожу не для смеха и развлечения, но за эмоциями и переживаниями.
На сцене две актрисы, изображают одну героиню. Зачем же две? Осталось непонятым... Ладно бы другая изображала мать, но нет, они обе говорят наперебой, так что текст пьесы, и так довольно сумбурный, становится просто хаотичным.
Сначала одна девочка пять минут заикается, думаешь - вот это мы попали... Потом, вроде, разговорилась, думаешь - слава богу. Потом они вдруг начинают петь, опять задаешься вопросом - а нормально говорить можно? Почему все с придурью должно быть?
Сейчас отчего-то многие кинулись подражать Николаю Коляде, что драматурги, что режиссеры. Получается плохо и самодеятельно. Наверно, сначала лучше все же пройти школу традиционных постановок, прежде чем решаться на эксперименты.
Уважаемые создатели спектакля! Не забывайте пожалуйста, что зрители тратят свои деньги и время на ваши "чудеса". Мне лично вчера было очень жалко и того, и другого.
И еще один большой минус относится к организаторам спектакля, которые продают билеты со свободной рассадкой. Поймите пожалуйста, что все это способствует нервозности зрителей перед началом действия. Почему мы, купившие билеты за две недели (видела по схеме, когда покупала, что еще весь зал свободный) должны толкаться при входе, потом, спотыкаясь, бежать по рядам. Сесть во второй ряд, который через пять минут стал третьим, потому что всем зрителям места не хватило, и поставили перед первым рядом еще стулья? что за дурдом?
К тому же, рядом оказались нетрезвые граждане, которые по ходу спектакля громко спрашивали друг друга - "че за муть идет?". Хотя в чем-то я их понимала...

Концепция моноспектакля и игра занимательна и любопытна.
Затягивает в водоворот событий. Игра абстрактна, построена на ассоциациях.
Актеры сделали это очень хорошо.
Ненавязчиво, но психоаналитично, не надрывно, лаконично и законченно.
В пьессе приоткрывается ящик Пандоры поведенческих реакций человека,
а может и некоторых людей,
не давая им явных характеристик, лишь очерчивая контуры причинно-следственных связей восприятия и прступков, оставляя почву для размышлений самому зрителю.
Раздвоенная сущность героини позволяет лучше инстинктивно
уловить и прочувствовать образ. Образ слабого человека с травмированной психикой.
По воле ли или неволе ставшего таковым.
Грамотная абстрактная формулировка бывает тем хороша,
что не дает однозначных ответов, а лишь позволяет нащупать некоторые грани,
которые не сразу видны, но оседают в сознании спустя время,
позволяя человеку придти к этим ответам и выводам самому.
45ти минут вполне хватает, чтобы зародить в голове зрителя почву для размышлений.
Да, такие спектакли конечно, на любителя. Не для широкой публики.
Но что-то в этом альянсе и хаосе цепляет и долго держит.
Понравилось большое уважение актеров к зрителю.
Спасибо за Вашу игру и отношение к ней.