Балет

Эсмеральда

Этот балет по роману Гюго «Собор Парижской Богоматери», сочиненный в XIX веке, популярный в Европе до середины XIX века, в России — до Второй мировой войны, а потом и накрепко забытый всеми, вдруг снова в ротации. По крайней мере у русских. Я сама слышала стоны в Мариинке: «Ах, нам сюда бы «Эсмеральду», ведь у нас уже и Диана Вишнева для нее есть» — что чистая правда. Но в этот раз Москва вырвалась вперед по всем статьям. Только что советскую версию «Эсмеральды» восстановил в репертуаре Театр имени Станиславского. А вот уже и в Большом поспевает постановка в историческом, пышно-наивном стиле XIX века. Хотя, конечно, исполнительницы калибра Дианы Вишневой на заглавную роль нет ни там, ни там.

Это важно. Поскольку еще самый первый хореограф этого балета свел все сюжетные линии Гюго в одну точку. К одной героине. Мир «Эсмеральды» — это замкнутый мир, в котором Эсмеральда плачет, смеется, танцует, трясет бубном, любит, ревнует, страдает. А все остальные просто имеют к этому ­от­ношение.

В XIX веке это был первоклассный образчик «балета для примы» (а не для кордебалета, как вся великая классика русского золотого века во главе с «Лебединым озером»). Но и примы того стоили! Это были яркие актрисы и неистовые женщины: они разоряли поклонников, носили на сцене бриллианты, кутили, уносясь в ночь на огненных рысаках (чтобы утром, однако, послушно встать к балетной палке), проигрывали в карты, выигрывали в карты, крутили бескорыстные романы. И танцевали — как жили. Чтобы на старости лет оказаться одиночкой, нищенкой, пьянчужкой или всем этим сразу. Последней, кто так умел, была народная артистка Татьяна Вечеслова, сверстница Улановой, даром что рысаков сменило ленинград­ское такси: о ее Эсмеральде есть даже стихотворение Ахматовой — оно написано рукой автора на фотографии балерины. Портрет, уточню, ню — более того, не академическое ню с оттенком гипса, а зазывная женщина с голыми сиськами, — я когда увидела, то чуть не рухнула где стояла: так раньше сильна была моя вера в монашеских лауреаток Сталинской премии… Вот про что балет «Эсмеральда».

Так вот это заодно и тест для кастинга на «Эсмеральду»: видится ли вам претендентка с голой грудью? Балерины Большого и в пачке-то видятся не всегда. Впрочем, им в помощь Большой послал хореографа-репетитора Юрия Бурлаку, ­ко­торый действительно чувствует старинные балетные тексты. И хотя он не такой точный стилист, как петербуржец Сергей Вихарев, например, но с кордебалетом Большого ладит и умеет им объяснить, чего ему от них надо. А надо ему, чтобы руки держали округлые старинные позиции, колени вытягивались, стопы были развернуты, а манеры сдержанны. В этом смысле он для Большого как хорошая гувернантка. Но злостные петербуржцы на сей раз правы не из ревности: по-настоящему раскрыть тему сисек в этом балете, действительно, может только Диана Вишнева.