Швед Матс Эк — бунтарь, известный не столько хореографическим новаторством, сколько вызывающими интерпретациями: в его «Лебедином озере» Принца изводила свой любовью мать-нимфоманка, Жизель встречала финал в психушке, а подсевшей на наркотики Спящей красавице отраву поставляла фея, обернувшаяся чернокожим мужиком. Но Эк, родившийся в семье балерины и бергмановского актера, иногда заглядывается на драматический театр, и здесь, говорят, ведет себя почти пай-мальчиком. Его последняя премьера выполнена на грани между танцем и театром. В ее основе символистская пьеса Стриндберга о путешествии на землю дочери бога Индры, наблюдающей человеческие страдания. В последний раз эту пьесу в Москве видели в постановке другого «священного чудовища» западного театра Боба Уилсона.
Драматический |
Матс Эк |
(2'40'', 1 антракт). |
Здрасьте. К нам спустилась на Землю Агнес, дочь бога Индры. Она решила полюбоваться и посмотреть как тут люди живут. Жаль, что она не спустилась в зал. А может и к лучшему. Мне стыдно было бы ей смотреть в глаза. Я засыпал. Несколько раз сдерживал свой рот, успевая прикрывать его рукою. Сама идея пьесы «Игра снов» шведского драматурга-символиста Августа Стриндберга вроде бы и не плохо передана. Вымысел и действительность перемешаны одновременно. Но «искусственная» лошадь и настоящий мопед на сцене не сильно сочетались… Это образно. Все эти растущие замки, меняющиеся персонажи, сон во сне и дверь, как метафора, за которую надо было войти и посмотреть в никуда – это было. Но (мое лицо скривилось). Толи шведский язык делает актеров занудами в четком выражении слов, толи скандинавский темперамент мне, живущему чуть теплее, непонятен, толи им не «хватило» Станиславского войти в роли… Одним словом - одни «толи» делает спектакль скучным. Простите. Но я даже не хлопал в конце пьесы, стоял и вспоминал об Алисе, с ее путешествиями под Землей (Алиса в Стране чудес). И мимолетно подумал, что не дай бог сыграть эту сказку шведским актерам... И сказки не будет, и одно разочерование...
Много лет тому назад, случайно увидав в телевизоре Лебединое озеро от Матса Эка, я как то надолго заразился его хореографическими интонациями и навсегда запомнил имя. Это я к тому, что появление в программе Чеховского фестиваля Эк-о-шведской гастроли не просто обрадовало.... И надо сказать, что ожидание встречи - оказалось главным впечатлением и аттракционом этого события…
Игра снов - несчастная давно пропавшая пьеса, наверное, вовсе не имеет шансов на реанимацию - кто бы ни брался... Все эти благоглупости Стринберга, школярская попытка перевернуть Божественную комедию на новый лад, изобрести новую мифологию, сюрреализм, если и несли когда-то содержание, то сегодня совсем неуместны. А тут еще попытка Эка стать кем-то другим, расширить свои сценические горизонты обернулись тем, что все сцены, где он прячется от самого себя, пытается закрыться бессмысленными текстами, оказываются провальными (не актерами, а самим замыслом). Там, где Эк прорывается со своим хореграфическим голосом, вдруг всё оживает, однако, ненадолго - на смену приходит статика и ненужный текст... И только один персонаж оправдывает существование этой работы в целом - человек-червяк-ребенок, который, кстати, молчит...