Балет

Творческий вечер Нинеллы Кургапкиной

В Мариинском театре чествуют Нинель Кургапкину. Кроме того что она педагог в классе солисток и ее юбилей хорош тем, чем хорош всякий сборный концерт, — обзором основных игроков, есть еще причина туда пойти. Эта женщина достойна праздников — а ей они выпадали редко.

Нинель Кургапкина принадлежит к поколению, которое делилось на тех, кто уехал, и тех, кто остался. Не только в балете. Просто балет был маленькой деревней, где всё заметнее. Солистов и вовсе по пальцам пересчитать, так что теперь они кажутся персонажами одной пьесы. Действие первое. Все молоды, прекрасны, амбициозны. Есть одна чрезвычайно эффектная фотография: солистки Кировского театра сидят в кружок на бортике фонтана — коллекция наикрасивейших ног, которая обещает лучезарную эпоху уровня 1910-х (с Павловой, Карсавиной, Кшесинской, Преображенской, Вагановой) или 1930-х (с Улановой, Дудинской, Шелест). Кургапкина была профи коротких виртуозных атак. Но полнометражный спектакль для солистки такого типа — огневушки-поскакушки — имелся только один: старый добрый «Дон Кихот». Плюс виртуозные соло, рассыпанные по всей классике XIX века. Она становится партнершей Рудольфа Нуреева — ее бравурное мастерство удачно резонирует с его напористым (но куда менее отточенным) пылом. Затем Нуреев бежит на Запад. На родине — уголовное дело. Бумажный домик ленинградских куколок-балетниц горит синим пламенем. Действие второе. Бегут Наталья Макарова и Михаил Барышников. Кончает самоубийством Юрий Соловьев — он не бежал. И Алла Осипенко тоже не бежала — теперь ее жизнь посвящена трагическому саморазрушению. Гайки закручены так, что нет доступа кислорода. Не бежала также Ирина Колпакова, она депутат Верховного Совета. Академическое послушание как предел самовыражения выбирает и Габриэла Комлева, самая необычная советская солистка тех лет. Нинель Кургапкина, как и Габриэла Комлева, не станцевала 90% того, что могла бы, особенно если бы к ее услугам была западная библиотека. Это судьба всех оставшихся на родине героинь той прекрасной фотографии: их карьера состояла из того, что не случилось. Действие третье. Наши дни. Вернее, конец 1980-х — начало 1990-х. Тем, кто бежал, можно вернуться. Сторонам — подбить итоги. Бывшим коллегам — сверить часы. Встреча западных миллионеров с советскими пенсионерами — вот что это было чисто социально. Но обе стороны имели равно причин для боли. Время мемуаров. И надо признать, Нинель Кургапкина встретила это время с редким достоинством. Как женщина, которая сумела постареть, — а это искусство. Она прекрасно репетирует с балеринами (в ее класс солистки чаще приходят, чем уходят) — полагаю потому, что вопреки всему, что не случилось с ней ­самой, она начисто не умеет завидовать — чужой молодости, возможностям, дверям, которые открыты. Достойный со всех сторон человек. Это уже повод пойти на ее юбилей. А еще — в ее классе Ульяна Лопаткина.