Спектакль

Платонов. III акт

Во вторник, 26 января, я совершенно случайно попала в РАМТ на спектакль "Платонов.III акт" по пьесе А.П. Чехова "Без названия", который проходит в рамках ночного проекта и начинается в 21:00. В этот день мы должны были идти в театр Камбуровой на спектакль "Точка слева", но в связи с болезнью артиста его отменили, известив об этом только перед самым началом. И желая исправить испорченнное настроение, мы решили отправиться в какой-нибудь другой театр, на удачу лишнего билета. Но по московским пробкам в самый час-пик от Большой Пироговской нам удалось добраться до центра только к девяти часам. И к величайшему удивлению оказалось, что и в столь поздний для театров час все же начинается один спектакль. И надо отдать должное, что наша неподготовленность только усилила полученное впечатление.

Александр Доронин (режиссер) избрал для развертывания сюжета так называемую "Черную комнату", двери в которую располагаются около буфета. Для зрителей в ней отведено всего лиш два ряда, расположенных по двум сторонам, после которых сразу же начинается сценическое пространство, даже вернее, места для зрителей полностью погружены и захвачены этим пространством. От этого в первые минуты возникает жуткое чувство неловкости, словно вы третий лишний, присутствующий при сугубо личном разговоре, либо подглядываете совершенно наглым образом.
Я уже вакцинирована и привита к близкой игре актеров музыкальными спектаклями театра Камбуровой, но драматический спектакль без границы сцены -- это совершенно другое восприятие и другие смешения чувств.

Ко всей необычности преподношения Антона Павловича добавляется куда более нестандартное начало спектакля, которое происходит где-то за стеной, в другой комнате и вы, сидя в пустой тихой комнате за закрытыми дверьми, слышите только музыку, шаги, смех и нескончаемый гул голосов. И только лишь на несколько секунд некоторые герои забегают в "черную комнату" перевести дух, налить бокал вина или же переброситься парочкой интимных реплик и в следующее мгновение они снова исчезают за порогом, окунаясь в бурное действие, недоступное вашему глазу. В этот момент внутри меня стало подниматься что-то вроде обиды, какая рождается у ребенка, уложенного спать в самый разгар праздника, либо наказанного и отстраненного от общего веселья, и это чувствj только распаляет интерес и доводит трепетность ожидание до высшей точки.
И в этот самый миг волна голосов врывается в двери, куборем втаскивая за собой принадлежащие ей тела, смывая всю обиду и рождая то самое жуткое ощущение неловкости. Вы сразу же переноситесь в Чеховское время, с его круглоносыми женскими ботильонами, платьями чуть выше щиколотки, высокими мужскими сапогами,с заправденными в них брюками, старым буфетом и с прилипающем к концам слов "-с.

И становится совершенно непонятно, что здесь делаете вы? Человек двадцать первого века? Как вы оказались в самом эпицентре чужих личных чувствосплетений? Более того, вы еще и невидимка, ведь вас никто не замечает, но в тоже время отброшенный огрызок яблока ударяется о вашу ногу, а дыхание актеров падает на ваши руки.

Наиболее красиво раскрываются три совершенно различных женских образа, объединенных общим влечение к одному мужчине, глядя на которого, совершенно невозможно понять, что же в нем могло так их заинтересовать. Платонов ( Сергей Степин) предстает перед зрителем достаточно плоским и законченным негодяем, который слаб до интрижек, связей с женщинами и хорошего вина. И его пороки только более графично выступают на фоне его профессии сельского учителя. Его не трогает даже болезнь собственного единственного сына и убиенные переживания его жены Саши (Ульяна Урванцева).
Он вроде бы и раскаивается в том, что увел жену у лучшего друга, погубив ее дальнейшую жизнь, но только лишь из-за своего малодушие, нежели в следствии порядочности. Собственная супруга ему нужна лишь как нянька, которая в конце концов все же его брсает, и тогда Платонов награждает ее набором комплексов, одаривая фразами в стиле "без меня ты никто", "кто тебя будет ценить также, как я" и "кто ты вообще такая без меня", что только подчеркивает его слабость. Ни один по-настоящему достойный и сильный мужчина не посмеет себе позволить подобного.

Мишель (как ласково называет Платонова София) открыто смеется над всеми окружающими его дамами, с бесчувствееной иронией заявляя о парадоксе странности женщин: чем больше ими пренебрегаешь и чем больше им пакостишь, тем с умноженной силой и стремлением они вешаются тебе на шею.
Платонов слаб на столько, что прячется от Анны Петровны, генеральши (Наталья Чернявская) за ставнями. Не смешно ли , право? И от чего, действительно, умные, в большинстве своем красивые, с хорошим положением в обществе женщины вещаются на шею неприглядному, лысеющему мерзавцу? На этот вопрос я не могу найти ответа также, как и не может на него ответить сама жизнь, ведь в точности такие картины можно в достаточно большом количестве наблюдать и сегодня.

Приправами к этому спектаклю являются блестяще сыгранные небольшие эпизодические роли конокрада (Олег Зима) и рассыльного (Тарас Епифанцев). Они несут нескончаемый Чеховский юмор и неподрожаемость характерных ролей.

Сюжет несколько примитивен и, к сожалению, вечен. Однако композиционные построения игры актеров, взаимодействие персонажей, очень стильная, но в то же время совершенно Чеховская декорация и радикальный подход постановки делают спектакль, несомненно, достойным внимания.