Опера |
16+ |
Темур Чхеидзе |
21 июня 2007 |
2 часа 30 минут, 1 антракт |
Когда Мариинский театр не повез свою «Пиковую даму» 1999 года на «Золотую маску», одним из объяснений было: без Галузина нельзя (то есть Владимир Галузин не мог приехать в Москву и петь Германа). Это решение понятно: Галузин не только обладает всеми вокальными теноровыми доблестями — безумие просвечивает в его глазах при первом же появлении на сцене. Он несомненный петербургский типаж — игрок, мистик, фаталист.
Неудивительно, что на него ставился и первый мариинский «Игрок» Прокофьева в 1991 году (в 1917-м труппа взбунтовалась и отвергла эту оперу; в пересказе Мейерхольда вердикт звучал так: «Это дрянь, мы это исполнять не будем»). Сейчас на фестивале представят уже третью версию спектакля. От «Игрока» к «Игроку» меняется главным образом сценография (теперь — Зиновия Марголина), имя режиссера остается прежним — Темур Чхеидзе, хотя предполагается, что он тоже сделает апгрейд.
Но Галузин нынче едет петь не только в «Игроке»: в июньской программе «Звезд белых ночей» — одна из его коронных партий, Канио в «Паяцах» Леонкавалло. На прошлогодней премьере он спел и сыграл Канио так, что превратил спектакль в свой бенефис — хотя состав исполнителей был крепкий. Неудивительно: влажный, чувственный голос выпевает запредельные страсти, слияние с ролью — удивительное. Как-то Галузин признался в интервью, что и сам ревнив: партии Отелло, Хозе и Канио наложили-таки свой отпечаток.