Спектакль

Васса Железнова

НА УМ И ФАНТАЗИЮ УПОВАЯ

В одном из своих интервью народный артист СССР О. В. Басилашвили сказал: на свете крайне мало людей, которые дочитали горьковскую «Жизнь Клима Самгина» до конца. Думаю, это правда. По крайней мере, сам Горький ее не перечитывал, а только писал, писал, торопился закончить. Иначе, как объяснить тот факт, что под конец автор стал называть часть своих персонажей именами, отличными от тех имен, что они получили до этого. Уж не помню, в связи с чем уважаемый мэтр упомянул «… Клима …», зато знаю, для чего вспомнил о нем я. Для того чтобы сказать, что я один из немногих – прочитавших полностью, что я подробно знакомился с творчеством Алексея Максимовича, что читал его много и вдумчиво, и потому могу утверждать: пьеса, о которой пойдет речь дальше, далеко не лучшая вещь «буревестника революции». Есть у Горького произведения и получше.
Сразу скажу: «Васса Железнова» (а речь именно о ней) мне не понравилась. Именно этим обстоятельством обусловлен тот факт, что я долго не решался отправиться в Большой драматический театр посмотреть одноименную постановку, со Светланой Крючковой в главной роли. Собственно, желание видеть знаменитую актрису на сцене в конце концов и стало тем грузом, благодаря которому чаша весов, условно именуемая «посмотреть», перевесила-таки чашу, с условным названием «не надо».
И я посмотрел. Смотрел долго (спектакль, как и предполагалось, не маленький), внимательно, рассудительно. Потом еще несколько дней, вспомнив о нем, размышлял, оценивал. И пришел к тому, что спектакль достойный. Достойный самых добрых слов и выражения признательности. И он, несомненно: значительно лучше самой пьесы. И так, оказывается, бывает: нутром чуешь, что понравилось (и понравилось), но почему понравилось, не сразу и объяснишь. И понравилось - это легко сказать (какая чушь порой не вызывает положительных эмоций; может, просто настроение в тот день было чрезмерно хорошим), а вот во всеуслышание заявить: спектакль – то, что надо, не так-то просто. Если ты ответственный за свои слова человек, конечно. Ведь надо же как-то обосновать свою точку зрения. И вот я пытаюсь:
Во-первых: драматургия. Яшин, на мой взгляд, пошел по единственно верному пути: не стал ограничиваться канонической версией, а копнул глубже. Тем паче, что версий-то не одна, а целых две – уже можно комбинировать. Плюс многочисленные черновики. (Ох, и не берег же буревестник бумагу: полное собрание его сочинений насчитывает 25 томов). В результате, лишив пьесу всякой иной подоплеки, кроме семейной (показательно-драматической), устранив длинноты и почистив для лучшего восприятия текст, Яшин выпустил свою – третью редакцию «Вассы…», более адаптированную для современного зрителя. Кощунство? Ни в коей мере. Своими исканиями, своим недовольством по поводу написанного, автор пьесы как бы сам позволил будущим постановщикам пойти по его же пути – пути перекройки и переосмысливания. Но, «причесав под себя» драматический материал, постановщик в своем «попрании канонов» и остановился. В отличие от большинства современных постановок по классическим произведениям, горьковские персонажи, в трактовке Яшина, в джинсах не ходят, во время произнесения центральных монологов (да и вообще) грязные носки не нюхают, по мобильным телефонам не разговаривают, на коньках, под песни Рашида Бейбутова, фортеля не выкидывают.
Во-вторых: сценография. Декорации. Они многоярусные, что для нынешнего БДТ большая редкость. Нижний ярус – углубление перед сценой, средний – собственно сцена, верхний – голубятня и висящие на заднем плане облака-пароходы. В принципе, декорации скудные, да к тому же одни и те же на протяжении всего спектакля. На них можно было бы и не зацикливаться (подумаешь – ярусы, у Додина вот целый пруд на сцене и ничего – привыкли), если бы эта «многоярусность» не имела своего, особого значения. Ведь: что такое – это углубление? А не иначе как преисподняя, из которой попеременно выползают главные монстры действия – Васса и ее управляющий. А откуда им еще нисходить на землю, ну не с небес же спускаться, в самом деле, аки ангелы? Туда же – в ад – время от времени заглядывает и горничная, удушившая собственного ребенка, и дочь Вассы, Анна, подбивающая собственного брата довести до смерти собственного дядю. Дядя тоже там, а где ж ему еще-то быть? Развратник, насмешник, праздный гуляка. Но все же ему дан шанс – искупить, в конце концов, не так уж и велики, если вдуматься, его грехи, ведь он, в отличие от большинства, не убийца – ни на деле, ни в мыслях. Он чуть ли не единственный, кто не желает чьей-либо смерти, кроме смерти брата, дни которого и так сочтены. В результате, только ему, из пока живых, позволено восходить (голубятня – символ не рая, но добра). Он как бы мечется, меж злом (растление жены племянника) и добром (желанием усыновить одного из своих незаконнорожденных детей). И все же зло перевешивает. Если и не естественным способом, то насильно, Прохор Железнов водворяется в ад. Жил, как сыр в масле катался. Не искупил прегрешений при жизни – пожалуйте к люциферу. Без суда и следствия – без чистилища. Чистилищем для героя Геннадия Богачева оказались последние минуты жизни.
А что же представляет из себя чертово логово в сценографии Качелаева? А не иначе как иконостас! Символично, не правда ли? Ведь чем прикрывает свое стремление вершить зло Васса, а вместе с ней и ее домашний палач Михайло Васильев? Ни чем иным, как благими намерениями. Мол, дело должно устоять. Ведь не для себя же стараемся, для деток. И под этими лозунгами старшую дочь Вассы – отрезают от наследства, среднего сына – всецело подвергают зависимости от матери-деспота, младшего и того чище – ставят перед выбором: либо тюрьма, либо монастырь. Дочь же управляющего, не без участия (стоит полагать) отца, сначала становится женой ненавистного ей калеки, а потом, практически при полном бездействии со стороны все того же родителя, любовницей престарелого ловеласа. Все в постановке Яшина оказывается не случайным, даже тень главы семейства (о которой «в-третьем»).
В-третьих. Злобной критике многих рецензентов (преимущественно, с приставкой «горе») подверглись песни и пляски действующих лиц, коих (песен и плясок, равно как и персонажей) в спектакле множество. Главный аргумент злопыхателей: Светлана Николаевна Крючкова – вдохновитель и организатор постановки, ее главная движущая сила – любит петь, преимущественно старинные песни. Вот и поет. Возможно, это действительно так. Но вот почему-то в спектакле своей собственной театральной студии актриса не музицирует, а тут вот решила – блеснуть. Ну, решила. И правильно сделала. А не она, так постановщик. А как же без песен, как же без плясок? Ведь хана этому дому – смерть – чума! А какая чума без пира? Без танцев и пения хором? Ведь это же сатанинские пляски, пир во время… Когда отец-то родной, благодетель, создатель всего и вся в этом доме – в шаге от мира иного. И он сидит, невидимый и нереальный, наблюдает. Как заходятся слаженным весельем близкие ему люди. Да и сам он не прочь поплясать. И пляшет. Пусть лишь в воображении – жены или собственном. Зритель все видит, хоть и не все сразу понимает.
В-четвертых. Не меньшим достоинством любого хорошего спектакля, наряду с удачной постановкой, сценографией и музыкальным оформлением, является актерская игра. Потрясающие, убедительные образы в «…Железновой» создают как уже не раз упомянутая исполнительница главной роли, народная артистка Светлана Крючкова (ее Васса не однозначный монстр, а этакий благонамеренный черт), Геннадий Богачев (по традиции яркий и убедительный) и Федор Лавров (достигший в данной роли вершины своего актерского мастерства и заставивший говорить о себе как об Актере).
В-пятых. Если «Васса Железнова» в постановке Яшина и показалась кому-то неинтересной и откровенно скучной, то это вина, прежде всего, этого «кому-то», пришедшего на «трудоемкую» пьесу не подготовленным к раздумьям, не пожелавшим покорпеть над сутью происходящего, вникнуть в глубину человеческой трагедии и погадать над сценическими символами, а желающим лишь приятственно провести время, принять удобоваримую некалорийную порцию досуга.
Что ж… К счастью, для вышеобозначенного собирательного гражданина, с нарицательным именем, данный спектакль БДТ – редкое, на сегодняшний день, исключение из общего правила. Это блюдо – традиционной русской кухни – кухни богатой, разносольной, с первым, вторым и третьим, - блюдо, требующее длительного пережевывания и переваривания. Кухни почти уже вышедшей из употребления. Горький не Баскин Роббинс, Яшин не фаст-фут, Крючкова не шаверма, «Васса Железнова» не лапша быстрого приготовления. Искусство, к сожалению многих, не конопля: вдохнул – засмеялся. И грибы истинными кулинарами используются совсем не те, которые можно запросто употребить в сыром виде.
Искусство требует не столько жертв, сколько ума и фантазии. У создателей спектакля с умом и фантазией все в полном порядке. Остается уповать на наличие данных составляющих, так необходимых для удачного просмотра, и у зрителя. На это, собственно, и уповаю.

Двойственные впечатления. Все отлично играют, очень хорошо оформление, хорошо выстроены мизансцены. Но смысла у всего этого действа нет! Обратившись к первому варианту пьесы, постановщики загнали себя в капкан.Это спектакль о семейных отношениях?-ерунда! Незачем идти в театр, чтобы смотреть то, что нам показывают во всяких передачах вроде "судебных страстей". Должно быть бОльшее, должно быть что-то выше, ибо это театр, а не статья в "Криминальном вестнике". И этого нет. Необязательно брать второй вариант. Но и с первым надо работать! Трагедия Вассы подана чисто иллюстративно, за этой иллюстрацией ничего не стоит. Ну, подумаешь, еще одна тетенька-предприниматель поняла, что прозевала своих детей и отдала концы... Артисты молодцы, особенно понравилась так нелюбимая мною Патракова-горничная Липа. Очень не понравились песни и танцы-лишние какие-то, без искры, как-будто тянут время. И самое главное-нет чувства эпохи. Может, этого и хотели постановщики, но мне это не понравилось.