Спектакль

Опера нищих

Задолго до появления Диккенса с его «Оливером Твистом» британский баснописец Джон Гей (да, фамилиё у него такое) написал пьесу «Опера нищих», бросив вызов умиляющемуся пасторалям обществу остросоциальными проблемами. Его лондонские трущобы населяли устрашающие и всемогущие преступные элементы, самым преуспевающим из которых был Мэкки-нож – вор и убийца, называвший своей женой всякую девушку, которую лишал невинности, и клявшийся им всем в единственной и неповторимой любви до гроба. Спустя двести лет удалой революционер Бертольд Брехт превратил эту пьесу в «Трёхгрошовую оперу» - всем известную весёлую череду подстав, идеальный сюжет для популярного бродвейского мюзикла, каковым «Трёхгрошовая» и стала. По Брехту, Мэкки – эдакий современный олигарх, терпящий фиаско из-за собственной самонадеянности; по Гею, это романтичный авантюрист, который грабит не ради наживы, а из любви к искусству. Слава Богу, Белякович выбрал второй вариант в качестве содержания своей постановки, сохранив форму музыкального представления – и получилась некая золотая середина, позволившая проникнуться эстетикой луны, встающей над Soho – кварталом разврата. Матошин играет именно того британской гвардии отставного капитана Мэкхита, который стал одним из моих любимых персонажей зарубежной драматургии – джентльмена с взрывоопасным темпераментом, страдающего в окружении примитивных «ремесленников» и ностальгически вспоминающего те времена, когда важен был не результат, а процесс противозаконного действия. Свои кипельно белые перчатки, подчёркнуто дистанцирующие его от остальных, он бережно снимает только на эшафоте, словно не желая запачкать – и надевает вновь, как только слышит об отмене приговора. Все его хищные повадки настолько аристократичны, что нелепый с точки зрения логики хэппи-энд – присвоение королевской милостью дворянского титула разбойнику – ни на секунду не вызывает смеха: не может быть сомнений в том, чтобы этот Мэкхит не был его достоин, ибо если не он, то кто тогда? Конечно, сюжет не блещет особым драматизмом: вожак грабителей сыграл свадьбу с дочерью «короля нищих», тот решил избавиться от зятя-конкурента, подкупами, доносами и шантажом подведя его под виселицу, а привычка нашего героя каждый четверг проводить в любимом борделе позволила его арестовать, причём дважды. Но благодаря Мэкхиту-Матошину эта история не выглядит ни морализаторством на тему «предательство на предательстве и предательством погоняет», ни комедией из жанра «кто кого переловчит», а трагедией вольного и, как следствие, одинокого художника, которого ничто не может спасти от тупой беспощадной толпы, кроме чуда – ведь и дружбу, и любовь давно подменили капиталистические отношения, за деньги или славу его продаст любой. Матошину привычно играть последнюю ночь перед казнью – в той же ситуации оказывается Джованни; но если рядом с Джованни нет никого, то Мэкки страдает от прямо противоположного: хор злорадных проклятий и жалких извинений настигает его каждый раз, как он оказывается в клетке. А суть одна и та же – весьма распространённая для спектаклей Беляковича: «не такой как все» обречён, как минимум, на непонимание. Однако смотрится эта трагедия легко и непринуждённо – и не столько благодаря счастливому финалу, бесхитростным песням с прилипчивыми позитивными мотивчиками и любованием сексапильной пластикой главного героя, сколько благодаря аппетитному оттенку стёба в пафосных моментах, не позволяющему им скатиться в сентиментальность. Это плюс, а не минус, но всё же из-за несерьёзности происходящего – четыре балла вместо пяти, а рекомендация посмотреть спектакль, само собой, прилагается.

09.01.10
Комментировать рецензию