Спектакль

Героические деяния и речения доблестных Пантагрюэля и Панурга

В Центре драматургии и режиссуры поставил спектакль ученик мастерской Сергея Женовача Олег Юмов, которому «Пантагрюэль и Панург» зачтется как дипломный спектакль. Как и следовало ожидать, это не «новая драма», на которой вообще-то специализируется Центр Казанцева. Почему именно «Гаргантюа и Пантагрюэль» — вопрос еще тот; хотя текст пятивековой давности выглядит на молодежной сцене весьма неплохо.

Потрясатель основ средневековой культуры и бесстыжий шутник, Рабле давно уже перешел в разряд академического чтения; положа руку на сердце, он дорог современному филологу больше как комментарий к трудам Бахтина. Видимо, эта академичность и прельстила молодого режиссера: этакая пристойная непристойность, по мотивам которой можно устроить хороший капустник, если с актерами повезет. А Юмову достались не актеры — чистый клад. Глеб Подгородинский и Алексей Дубровский сбегают в Центр Казанцева из своих больших и серьезных театров, чтобы вспомнить, что они еще не заслуженные и не на пенсии, — и повалять дурака. Ведь ни в Малом театре, где Подгородинский ходит в молодых премьерах, ни в ТЮЗе, где работает Дубровский, по этой части особо не разойдешься, а таланты пропадают. Зато тут им представился шанс переиграть всех персонажей — главных, второстепенных, внесценических и даже Пролога с Эпилогом.

На сцене лежит большая старинная книга, которая на самом деле служит сундуком (художник Мария Вольская, студентка Дмитрия Крымова). Из сундука вытаскивают костюмы для перевоплощений, в него прячутся от опасностей, на нем играют в шахматы и выпивают согласно тексту. Выходит это здорово, потому что с импровизацией, органикой и обаянием у обоих артистов все в порядке. Вот только немного мешает Рабле: остроты времен позднего Средневековья все-таки не самые свежие, а инсценировка как-то бледно повторяет роман и не блещет интригой. Голос «сверху» объявляет главы и смешно пререкается с героями; принадлежит он не режиссеру, как можно подумать, а Александру Тараньжину — тюзовскому напарнику Дубровского по ролям клоунов с каменным лицом. В финале на сцене появляется оракул Божественной Бутылки — аквариум с красной рыбкой, и милое театральное хулиганство заканчивается милой коротенькой моралью, и все довольны.

Есть, правда, одно маленькое но: не очень понятно, что же такое особенное делал в этом спектакле режиссер. Хотя об этом пусть уж думают те, кто будет ему оценку ставить.