Спектакль в Москве

Куклы

В древнегреческой мифологии читаем: кипрский царь Пигмалион создал из слоновой кости статую девы, влюбился в неё и вымолил у богов жизнь для неё, чтобы взять её в жёны. С таинственным сеньором из пьесы Хасинто Грау начала прошлого века произошло примерно то же самое – он создал кукол настолько физически совершенных, что простые смертные рискуют потерять рассудок от их красоты. А актёрская труппа Юго-запада – театра, ставшего для меня символом театра тела, театра движения, – буквально создана для того, чтобы изобразить на сцене посредством своей потрясающей пластики и эмоциональности этих кукол, внезапно обнаруживающих, что помимо способности говорить и двигаться они наделены способностью чувствовать и мыслить. Сюжет об искусственно созданном человеческом существе, которое невозможно было бы отличить от настоящего, не нов, начиная куклой наследника Тутти и заканчивая четвёртым пришествием Спасителя-Терминатора, но только в этой постановке, в которой не только текст, но и набор персонажей, и сам сюжет пьесы Грау изменены властной рукой маэстро Беляковича, эта мистификация становится такой же многогранной, как зазеркалье декораций, из которого появляются актёры. Она словно бы предоставляет зрителю самому решить, какой финал принять за окончательный, кого признать за кукол, кого за людей; самому сделать вывод для себя: может, все мы созданы такими, какими должны быть – добрыми и злыми, нелюбимыми любящими и нелюбящими любимыми, а может, всё мы – сами хозяева своей судьбы. Страницы быстро перелистываются, и каждый новый поворот интриги непредсказуем и потрясает воображение: вот мы видим и верим, что что-то есть, но миг – и оказывается, что этого не было вовсе; вот мы наблюдаем за бунтом кукол и задаёмся вопросом, существует ли свобода творения от творца, а гений творца без творения, но миг – и даже самые смелые выводы обращаются в иллюзию, и мысли занимает уже другое: как легко одурачить человека, заставить игру принять за реальность, а ложь – за чистейшую искренность. Впрочем, всё относительно, и ловко разыгранное представление может оказаться реальнее самой жизни, а кукла – более настоящей, чем человек; и ничего не остаётся, кроме как согласиться с шекспировской аксиомой: весь мир – театр, все люди в нём актёры. И этот вывод наиболее оптимистичен – как и приписанный к фатальному финалу Грау хэппи-энд в лице монолога настоящего Пигмалиона, который – вовсе не злой гений, а просто опытный режиссёр, долгими трудами постигший сущность театра; Пигмалиона, в образе которого сам Белякович словно бы играет сам себя. Да, у этой постановки – два разных Пигмалиона, две разных кукольных труппы, и забываешь, сочувствуя им всем, что не только персонажи перевоплощаются друг в друга, но и актёры Юго-запада перевоплощаются в этих персонажей (да и список действующих лиц ради сохранения интриги программкой не учтён) – настолько ярким, индивидуальным, запоминающимся получился каждый герой вплоть до самых энно-степенных ролей. Чертовски порадовало первое появление на сцене Брандахлыста – Шахета: своими стремительными движениями, сухими острыми чертами, развевающимся чёрным плащом он настолько живо напомнил Дракулу, что оторвать от него взгляд было чисто физически невозможно. Как всегда, меня не перестаёт восхищать талант Леушина: в роли Херувима, обычно трактуемого как комический персонаж, он выдал столько трагического надрыва, что перетянул на себя одеяло со многих героев более близкого плана. Так можно помянуть каждого, но я снова ограничусь обобщённым поклоном в адрес всех актёров, плавно переходя к прочим достоинствам спектакля – а именно, таковыми и на этот раз были впечатляющий свет, замечательно подобранная музыка, выразительные костюмы, капелька юмора, лёгкий и аппетитный эротический оттенок и прочие отличительные черты Юго-западного сценического почерка. В результате получился, несмотря на внушительный объём философского содержания, спектакль энергичный, динамичный, заводной, то есть такой, каким и должен быть гимн живому, чувствующему, одухотворённому актёру со всеми его достоинствами и недостатками, страстями и желаниями в пику послушным марионеткам, запрограммированным только на выполнение строго определённых движений и воспроизведение раз и навсегда установленных реплик. Получился мощный толчок в верном направлении, особенно актуальный в наше высокотехнологичное время, всё чаще пытающееся доказать, что человек заменим искусственными его аналогами. Короче говоря, этот спектакль надо видеть – ради мастерской задумки, мастерского исполнения, массы остающихся впечатлений.

01.06.2009
Комментировать рецензию

Очень понравилось.Всем рекомендую посмотреть и услышать собственными глазами и ушами!!!Получил огромное удовольствие от театральной постановки.игра актеров великолепна.

Долой Пигмалиона

В Станиславском Драматическом опять премьера. Валерий Белякович переработал пьесу испанского драматурга Хасинто Грау «Сеньор Пигмалион» в блестящий трагифарс – «Куклы».
На мой взгляд, получилось нечто вроде конгломерата Азимова с Шекспиром и Неанфом из Кизика, эдакий венок монологов, связанных экспрессией талантливой массовки, где, тем не менее, каждый актер ведет свою четкую партию. И то, что периодически зрители слышали со сцены Шекспировские монологи, это вполне в стиле Беляковича, вспомните хотя бы «Шесть персонажей в поисках автора». Кстати, очень понравился Гамлетовский монолог в исполнении Народного артиста России Влада Михалкова. Колет и плащ цвета крови весьма подходили к его трактовке персонажа.
Ну, а сюжет пьесы выглядит так. В Испанию начала ХХ века приезжает весьма своеобразная труппа. Она состоит не из людей, а кукол. Командует и владеет труппой её создатель по имени Пигмалион. Местные антрепренёры поражены этой новацией, а их меценат Герцог и поражен и покорен, причем на столько, что похищает приму этой труппы, труппа бросается в погоню за похитителем, а за труппой бросаются в погоню жена Герцога, антрепренёры и сам Пигмалион. То есть - динамики в спектакле хватает. Отдельно бы отметил эпизод, показывающий ночную жизнь кукол, эпизод достаточно смелый, но сделанный без вульгарности, что сейчас для театров достаточно странно, ибо оная в моде. Но тут спасибо Валерию Беляковичу, который в своем творчестве вульгарности не приемлет. Я не поленился и прочитал вариант Грау и, должен сказать, что переделка Беляковича пошла пьесе на пользу: после привнесенных им новых эпизодов и действующих лиц, пьеса стала гораздо глубже и ярче. По крайней мере, зрители смотрели её на одном дыхании.
Как всегда блеснули костюмеры и художники: очень интересно трактованы костюмы антрепренёров, которые сделаны с мотивами средневековой испанской одежды с картин Веласкеса.
Очень интересное решение с декорациями: ряд зеркальных шкафов-трансформеров добавлял некое ощущение техно-дель арте.
И очень эффектен был выход Беляковича на сцену в финале. Эдакий Мейерхольдовский монолог на фоне груды тел персонажей, убиенных похищенной Помпониной. Прямо-таки в процессе отстрела в ушах дежавю звучала песня Эдит Пиаф «Браунинг».
Гора убиенных на сцене, напомнила мне премьеру Антигоны в Париже, где апри похожем финале в зале началась драка между сторонниками классицизма и нового театра. Но Московские зрители оказались более воспитанными и выдержаннее французских. И именно зрители подтвердили успех спектакля аншлаговым залом, а ведь шел уже третий месяц премьеры.

Удивили, не могу не признаться))), уникальный спектакль, эдакий гимн театру!

С первых минут – актерская мощь, стать, голос, все как на подбор! Талантливейшая постановка – темп, уместность, отточенность, выверенность, с каждой последующей сценой все азартнее, все интереснее! Абсолютная вовлеченность в происходящее на сцене – я сидела, широко распахнув глаза, раскрыв рот, совершенно как ребенок) Музыка – идеальная громкость, совпадение с голосами персонажей… Свет – тайна, зеркальность, блики… Ну прям на редкость – не к чему придраться! Разве только что «на грани» количество голых тел, но грань удержана) Пробирающий финальный выход Беляковича – «создателя» своего детища, своей гордости! …а возможно иногда и горечи… Но ты, зритель, действительно чувствуешь и проникаешься уважением к созданию по имени ТЕАТР, который «…весь принадлежит актерам... Живым, из плоти, крови, нервов. И только им»)

Тема «картинка в картинке» не нова, но как многослойна, как притягательно и трагически загадочна: манипуляция, несвобода на уровне семьи, окружения, государства, мироздания… Вечные вопросы, до сей поры так и не разгаданные человеком: предназначено ли... или все-таки дан выбор, имеем право? Куклы ли… или кукловоды? Да, наверное, на земле немало людей, хоть в чем-то считающими себя кукловодами. «Уже не кукла, но еще не человек» - говорит один из героев; «еще не Бог, но уже выше чем человек» - считают правящие мира сего… Но это все только на земле, только в пределах этой «картинки». А есть еще выше, и вероятно еще выше, и еще… А что же дальше?.. - так интересно, и так безответно…)

Растянутый больше, чем на три часа спектакль, смотрится тяжеловато, очень много задействовано актёров, какое-то мельтешение на маленькой подвальной сцене. Хотя некоторые балаганные эпизоды пытаются спектакль как-то облегчить и даже усмешить зрителя - этого мало. Атмосфера постоянно нагнетается, ждёшь развязки, а она всё оттягивается. Музыка и общий фон довольно мрачные, а философские надрывы про конфликт неблагодарных марионеток (они же - киборги из актуальной повестки), их Демиурга и притесняемых ими обычных людей лично мне показались неблизким. В общем, это не самое лучшее блюдо в театральном меню Юго-Запада.