Спектакль в Кемерове

Васса Железнова

"Васса Железнова" - значительное событие на московской театральной сцене последних лет. Режиссер Борис Щедрин последовательно переосмыслил известный сюжет, а Татьяна Доронина мощью своего драматического таланта неожиданно по-новому переиграла Горького: такой Вассы никогда не было.

Найдя страдающее место в душе героини, черной грешницы, Доронина извлекла из Горького столько нежности, что нельзя было даже представить. Своим искусством в этом спектакле она утверждает абсолютный приоритет частной интимной жизни над всем остальным, даже когда личное - нескончаемый ужас. В мхатовской интерпретации мотив неизбежности русской революции сменился пониманием ее бессмысленной жестокости, при этом несомненная социальная заостренность конфликта вообще отошла на второй - если не на третий - план, уступив сцену эталонной семейной драме, герои которой любят надрывно и бесконечно мучают друг друга.

При том, что все решающие события, приводящие к гибели любимого дома, происходят за сценой, история катастрофы семьи Железновых написана и сыграна так, что от половины реплик продирает мороз по коже: постановка заряжена невероятной эмоциональной энергией. А финал спектакля, сцена ухода из жизни надорвавшейся и одинокой Вассы - просто недостижимая вершина.

Считается, что особенно важные вещи люди говорят тихим голосом. И чтобы тебя лучше услышали, говорить надо не громко. Именно это проделывает Доронина. Без надрыва, без пафоса, проникновенно и неявственно она доводит зрителя до такой степени отчаяния, что под конец спектакля у него разрывается сердце от боли. В награду за положенную театру жизнь она заслуженно может считать себя безжалостно гениальной. Блестящая музыка еще очень долго звучит в голове печальным аккордом. А проходя мимо Метрополя вдруг, с новым любопытством вглядываешься в пано Врубеля - каким-то необъяснимиым магнитизмом веет от того времени.

Современный спектакль. Зал слушает о революции и классовой борьбе, зал про себя переживает то сегодняшнее, о чем не думала, наверное, Доронина, о чем не догадывался Горький, - от последних выборов до Ходорковского. Это особенность театра. Ведь что играет Доронина? Она не играет ни отдельно трагедии, ни отдельно времени - она играет современную бизнес-вумен в трагических обстоятельствах и диалектике жизни, когда за богатство надо платить совестью, за респект -больными детьми, и все это она воспринимает как должное. Но каков и Горький в этой своей второй редакции пьесы - революционер, сын Железнова и Вассы Федя умирает от туберкулеза где-то в Швейцарии... Как это все напоминает наши дни и детей наших крупных партийных начальников, ушедших сначала в диссидентство, а потом в так называемую "демократическую революцию"!В зале все напряжено. Занавес зловеще закрывается, уходит волжский пейзаж, прекрасные декорации Владимира Серебровского. И тут я впервые ощущаю справедливость одной старой мхатовской особенности: после такого спектакля не хочется мгновенно вскочить, бить в ладоши, нести цветы - наступает тяжелая, опустошающая пауза. Занавес закрылся, подрожал - и только после этого ты начинаешь хлопать, потому что уже понимаешь, что случилось крупное событие и в твоей жизни, что этого ты никогда не забудешь.

Татьяна Васильевна - это великая актриса и все, что выходит во МХАТе с ее участием нужно смотреть и восхищаться, Васса в трактовке Т.В. Дорониной, просто настоящая русская мать. А ее игра, господи, мне ли говорить, это сверх гениальности и совершенства. Таких актрис в России больше нет. Успейте посмотреть все спектакли с ее участием. Дай бог Вам Татьяна Васильевна здоровья и как можно дольше оставаться на сцене. Мне очень обидно, обидно до слез, что телеканалы, хотя бы ТВ Культура не сняли ни одного спектакля с участием великой Дорониной.
P.S. Друзья обязательно ходите во МХАТ Горького, заряжайтесь энергетикой, игрой актеров, восхищайтесь и просто любите Татьяну Васильевну Доронину.

Сезон 2011-2012 годов МХАТ Горького 15 сентября традиционно открыл пьесой Горького же "Васса Железнова" в постановке Б. Е. Щедрина с Татьяной Дорониной в главной роли Вассы Железновой. В пустом на 2/3 зале огромного безобразного, но уютного и облагороженного искусством (чего не получилось с КДС, например) здания 1973 года эпохи советского застоя собрались поклонники Татьяны Дорониной и любители академического драматического театра, причём заполнение зала свидетельствовало о реальном количестве любителей подлинной театральной классики в Москве.

Конечно, конечно, каждое слово, каждый жест и каждое движение Татьяны Дорониной стоили исключительно полного внимания. Лёгкие оговорки были вполне простительны и только подчёркивали естественность происходящего. Тонкая, прочувствованная, но одновременно профессиональнейшая и уверенная игра вызывали уважение, восхищение и являлись образцом, идеальной моделью не только жизни актёрского таланта, но и человеческой жизни вообще. Аплодировали почти исключительно только Татьяне Дорониной. И кому же ещё, если вся пьеса и весь спектакль рисовали только под Татьяну Доронину (она является художественным руководителем театра с 1987 года) и Вассу Железнову? И когда, получив полсотни букетов после спектакля, Татьяна Доронина оговорилась, что поблагодарить следует всех актёров, в подтверждение чего раздарила полученные букеты своим коллегам прямо на сцене под непрекращающиеся аплодисменты, это, конечно, выглядело лёгким лукавством.

Среди ровной игры других актёров можно выделить яркую и идеально точную образу игру народного артиста России Юрия Горобца в роли Сергея Петровича Железнова, уместные задор и юмор заслуженного артиста России Александра Самойлова в роли Прохора Борисовича Храпова, а также очень адекватные образу Горького резкость и болезненную эмоциональность заслуженной артистки России и Карелии Лидии Матасовой в роли неуравновешенной дамы революционного поведения со сложным прошлым и весьма туманным будущим Рашель.

"Умеренность и аккуратность" - вот как можно двусложно охарактеризовать постановку. Минимализм в декорациях и сценике удобно позволял концентрироваться на чувствах и игре актёров, а также оригинальном тексте Горького, тяжёлые образы и идеи которого удалось поднять, оживить, прочувствовать и даже наполнить каким-то добром и человечностью. Записи Собинова (1910) и Шаляпина (1929) прекрасно дополняли околореволюционные время и драматургию Горького. Сцены смерти и воровства удачно избежали натуралистичности (не в пример глупой постановке "Вассы" Эренбурга в МХТ Чехова), а яркая вставка "Птички Божией ..." не нарушила единства спектакля, хотя и смотрелась не вполне естественно на фоне полного отсутствия затекстовых номеров. Актёрский состав был в среднем на 20 лет старше соответствующих сценических образов, что добавляло спектаклю стабильности, сдержанности, отточенности и убедительной силы, но при этом никак не выглядело тускло, серо либо безжизненно; эмоций было ровно столько, сколько нужно, а местами и больше.

Какое счастье, что в Москве осталась сцена, где отдыхаешь от дурновкусия, дешёвого заигрывания с публикой, пошлости, примитивной аудитории по соседству, а просто получаешь удовольствие от сопереживания и соучастия! Спасибо, Татьяна Васильевна!