Спектакль в Москве

Чайка

Премьера недавно отгремевшего конца весны, постановка чеховской «Чайки», пьесы неоднозначной и потому немало мною любимой, сумела меня порадовать присутствием на сцене во всей их красе двух моих так же немало любимых актёров Юго-запада – Матошина и Леушина. Первый в роли Треплева создал драматического персонажа поистине гамлетовского масштаба – мятущуюся душу с энергией сжимающейся и распрямляющейся пружины, издёрганную, дерзкую, настолько же резко противопоставленному всему остальному миру, коему такой накал страстей недоступен, насколько его же, Матошина, Дракула. Второй Тригорина, во всех школьных сочинениях, написанных на «отлично», привычно изображаемого подлецом, превратил в пылкого невротика, в глубине чувств и подлинности страданий которого не приходится сомневаться. Под стать им двоим и вершина любовного треугольника – Заречная, сыгранная Дымонт не как наивная, легкомысленная, увлекающаяся девчонка, а как самодостаточная личность, осознавшая и принявшая своё призвание, без жалоб несущая крест любви к искушённому беллетристу и достойная поклонения отчаянного декадента. Невозможно тут рассуждать о том, кто из этих троих героев талантлив, а кто бездарен: все они очевидно неординарны, как и полагается творческим людям, и у каждого из них своя трагедия, по-чеховски безысходная и по-чеховски не имеющая никаких виноватых, кроме их самих, сколько бы их не мучило окружающее их человечество. Все они – творцы, обречённые на одиночество, и все они – намертво привязанные всяк к своему озеру чайки, но сами себя подстрелившие, и этим духом самоуничтожения, такого изысканного и утончённого и при этом безжалостного и кровавого, пропитана вся постановка – пронзительная, контрастная, проносящаяся стремительной вспышкой. Отличная постановка – отличный повод для всякого желающего подкинуть жирной пищи своему уму, порассуждав о сути и смысле искусства и о цене служения ему, а также о многом другом, о чём написал Чехов и на что не забыли должным образом указать авторы спектакля. Помимо всей этой философии, помимо потрясающей актёрской игры (к уже упомянутым троим следует добавить и всех остальных, более чем характерных, ярких, убедительных и запоминающихся) славен он ещё и великолепной музыкой, как всегда выразительным светом, и как всегда уже не нужны ни громоздкие декорации, ни вычурные костюмы, ни птичье чучело и звук выстрела из-за кулис – и без него от финала озноб продирает вдоль хребта; никогда я не устану напоминать, что не наружной обёрткой, а мастерством пластики, жеста, мимики, интонации, искренностью и самоотдачей привлекает к себе Юго-запад. Сегодня я стала свидетелем блестящего прочтения, а точнее – проживания классики, и теперь могу порекомендовать его всем, ведь – да, это я тоже уже много раз говорила – для того, чтобы что-то понять, пьесы надо не читать, а смотреть, причём смотреть в хороших театрах, одним из которых и является Юго-запад.

11.06.2009
Комментировать рецензию

«Много разговоров о литературе, мало действия, пять пудов любви», - так несколько иронично характеризовал свою «Чайку» Антон Павлович в одном письме. Большинство, ставя эту пьесу, видимо, придерживается этого высказывания. Однако современному зрителю сложно три часа смотреть произведение, в котором «мало действия». В театре на Юго-западе ситуация иная. Динамика и ритм – это фактически две составляющие этого театра, поэтому режиссёр, работая с «Чайкой», убрал затянувшийся отъезд и добавил «подвижности» спектаклю благодаря некоторым необычным элементам сценографии и взаимодействии актеров с ней.

На сцене: экран для воспроизведения таинственного озера, 9 столбов, выступающих в роли деревьев на берегу озера и шины от КАМАЗа в виде цветочных клумб. Мне кажется, что они выполняют двойную функцию. С одной стороны, они непосредственно обозначают место действия (сам парк), с другой стороны, деревья напоминают колонны театра (Аркадина и Заречная – актрисы, к тому же там разыгрывается пьеса, написанная Треплевым). А цветочные клумбы, особенно в финальном диалоге Нины (Карина Дымонт) и Кости (Алексей Матошин) ассоциировались с колодцами благодаря удачно выдержанной световой партитуре. Я бы сказала, что это колодец собственной души. Потому что Заречная, несмотря на все удары судьбы, продолжает верить в будущее, она чувствует, что в ней есть еще силы, и с каждым днем они только укрепляются. Она говорит Треплеву, что главное в жизни – умение терпеть и нести свой крест. Но в колодце Константина Гавриловича все пересохло, там не осталось ни капельки спасительной воды: «я не верую и не знаю, в чем моё призвание» То, что произойдет самоубийство, мы понимаем уже тогда, когда во втором действии Треплев говорит об убитой чайке. При этом он тоже ассоциирует себя с этой птицей: «Скоро таким же образом я убью самого себя». Любовь давала ощущение полета, но Треплев захотел его прервать. Примечательно, что Костя уходит к озеру, срывает ткань с экрана и накрывает ей себя. Он не стреляется, топится, поэтому мы и не слышим выстрела.

Надо сказать, что в произведении не одна, а семь чаек, если рассматривать основных действующие лиц. Героев соединяет волшебная целлофановая материя, которая олицетворяет переплетение судеб, энергетическую связь и собственно полет чайки.
Вообще символ чайки может трактоваться не только как мотив вечного полета, но и как стимул к движению вперед, надежда на лучшее. Эта птица безгранично свободна и легка, её полет – это полет в будущее, не связанное временем и пространством. На это даже намекают костюмы Нины и Кости, похожие на средневековые и даже скорее вневременные одеяния. Капюшоны вызывают ассоциации с образами заключенных и палачей. Как сама жизнь, сама смерть, сама вечность…

Как минимум десять раз в разных театрах и в разных жанрах я смотрела чеховскую «Чайку» (только 4 февраля была в Электротеатре), но только увидев ее в постановке Валерия Беляковича, поняла всю трагедию Треплева – так пронзительно исполнил его роль Алексей Матошин. Его Константин был такой трепетный, ранимый, противопоставленный всему остальному миру (поэтому трагический финал был неизбежен)!
Но это было совсем не единственное мое откровение за этот вечер!!!
Я не помню ни одного исполнителя роли Сорина (брата Аркадиной), ни одной Полины Андреевны (жены управляющего Сорина, влюбленной в Дорна)…
А Сергей Бородин и Татьяна Городецкая сыграли так, что забыть их я уже не смогу.
Очень хорошо «легла» роль Нины Заречной на Карину Дымонт – такого блестящего исполнения монолога «Люди, львы, орлы и куропатки…» мне еще не доводилось слышать! И как было после него не поверить Тригорину и Дорну, которые сказали, что пьеса Константина им понравилась?!
Константин Богомолов, чью «Чайку» я тоже посмотрела с большим интересом, ввел во второе действие пьесы другую актрису на роль Нины Заречной, чтобы нагляднее показать, что сделали два года лишений, невзгод и отчаяния с молодой, восторженной, романтичной, талантливой девочкой.
А вот Карина за время антракта смола так преобразиться (практически не прибегая при этом к гриму!!!), что смотреть на нее без боли было просто невозможно, а последний ее монолог (голос!!!) пробирал зрителей просто до дрожи …
И как мне было жаль, что такой обаятельный, но неуверенный в себе Тригорин (Олег Леушин) не устоял перед натиском Аркадиной (Ольга Иванова) и не ушел от нее к Нине (может тогда он и смог бы стать писателем лучшим, чем Тургенев?).
«А у меня такое чувство, как будто я родилась уже давно-давно; жизнь свою я тащу волоком, как бесконечный шлейф…» - говорит в пьесе Маша (Илона Барышева), и эта ее фраза нашла свое реальное отражение в спектакле, поставленном Валерием Беляковичем – полиэтиленовые шлейфы здесь тянутся почти за всеми персонажами
В их образах (за исключением властной и уверенной в себе Аркадиной) сквозят дикая тоска, неприкаянность и бессмысленность существования.

Что и говорить, актерский ансамбль спектакля своим мастерством интонации, пластики, жеста, своей искренностью и самоотдачей добился блестящего прочтения классики!!!
Такому восприятию актерской игры, конечно же, очень способствовала и сценография спектакля (зеленая подсветка сцен на озере!!!) и музыка, такие тревожные ноты в ней звучали с самого его начала!
Ну а мне остается только констатировать, что в моей копилке появился еще один шедевр от Театра на Юго-Западе!!!

"ВСЕМ - ВАЛЕРЬЯНОВЫХ КАПЕЛЬ!"

В деревне, на берегу озера, разгораются страсти покруче шекспировских. Каждый хочет быть счастлив - не каждый знает как. А тот, кто знает, все равно не может добиться, потому что знать и хотеть не всегда значит мочь. И потому что любовь сыграла злую шутку. Да и не только она.

Чехова не открывала перед просмотром - со времен Касона знаю, что делать этого нельзя :) А то весь спектакль будешь невольно искать "10 отличий". Пусть будет новым хорошо забытое старое! "Я страдаю!" - главная тема пьесы, потому что страдают тут почти все, вот только многие искусственно, из серии "не загружен человек работой", то есть от скуки, от нечего делать, потому что жизнь пуста и не интересна. Была бы насыщенной, не было бы страданий на ровном месте. А так людям хочется эмоций, адреналина, а где их взять в тихой деревенской глуши? Негде. Приходится выдумывать. Среди тех, кто старается наслаждаться-таки жизнью, а не просто страдать, нравятся доктор и Сорин.

"Вы рассуждаете как сытый, равнодушный человек".

- Лечиться в 60 лет?
- И в 60 лет жить хочется!

"Вот выйду замуж - будет не до любви".

"Никто ничего не делает - все философствуют!"

А еще играют на публику. Аркадина. Тиран, эгоистка и манипулятор, получающая свое не мытьем так катанием. И искренне недоумевающая "ачетакова?" - актриса ж. В этом разрезе очень жалко Треплева, ее сына. Ох, нелегко пришлось мальчику с такой звездой. Да и вообще нелегко - любящей мамы нет, любимая девушка убежала с другим, писательство вон тоже никак не выходит. Даже застрелиться с первого раза не получилось.

Нина Заречная в первом действии - луч света в темном царстве. Да, я помню, что это про Катерину Кабанову, но здесь ей очень подходит. Наивный такой луч света - молодой, зеленый, неопытный. Все ее восхищает, притягивает, манит, всему готова аплодировать, с удивлением открывает для себя, что "богатые тоже плачут". Что она видела-то в своей деревне кроме озера? Ничего. А тут столько соблазнов и сплошные гении вокруг. Таких барышень легко погубить, это вот прям классика жанра.

Пожалуй, из всех героев больше жалко именно их - Нину и Костика (Треплева). Они искренние, они честно пытаются устроить свою жизнь, выбиться, прорваться, но - не выходит. Тема писательства - одна из моих любимых, поэтому монологи Тригорина и Костика - это просто мур-мур-мур. "Человек пишет, потому что это свободно льется из его души". Антон Павлович дело говорил, да :)

Карина Дымонт (Нина) ошеломительна. Еще задолго до спектакля натыкалась на восторженные отзывы о ней, что прямо не актриса, а ах! Смотрела "Даешь Шекспира!" и не понимала, смотрела "Дракулу" и не понимала, посмотрела "Чайку" - поняла. В "Даешь Шекспира!" у нее не такая большая роль, а в "Дракуле" одеяло на себя мощно перетягивает Алексей Матошин (Дракула), как главное страдающее лицо (видимо, только с эмпатией у меня полный порядок, а со всем остальным - беда :))). Ладно, отвлеклась.

Когда Карина (Нина) появилась в финале, зал синхронно подался вперед и замер... Великолепная игра начинается с голоса. Она только несколько слов сказала, а уже понимаешь, что это другая Нина - не та восторженная девчушка, что буквально летала тут еще два года назад. Их встреча с Треплевым болезненна для всех. Хлюпали на сцене - хлюпали в зале. Лишь "сильным мира сего" такие страдания ни по чем - у них как было все хорошо, так и будет. Несмотря на.

Финал невольно навевает слова Маяковского, которые я бы перефразировала как "все мы немножко чайки, каждый из нас по-своему чайка". Говорят, что женщины психологически сильнее от природы, поэтому Нина выстояла и едет в Елец, а Костик, увы, нет. Жалко их. Остальных как-то не очень. Я про героев, актеры-то все молодцы, каждый живо и правдиво показывает своего персонажа.

А мне, как зрителю, еще и дополнительный бонус получился - в соседках "по парте" оказалась одна из любимых актрис театра ;)

Помните, вы подстрелили чайку? Случайно пришел человек, увидел и от нечего делать погубил...

Благодаря театру на Юго-Западе по-новому открыла для себя Чехова, его гений, глубину пьесы и красивый стиль. Чайка - менее всего комедия. Карина Дымонт в роли Нины - очень романтичная, трогательная, тонкая, хрупкая, нежная, светлая, она как натянутая струна.
Чайка - символ свободы, легкости, полета. Нереально красива идея с полиэтиленовыми шлейфами, они словно взмах крыльев неуловимой птицы. "А меня тянет сюда к озеру, как чайку". Подстреленная птица - образ разбитой жизни, сломанных надежд, горечи и слез, "главное теперь не слава и не блеск, а умение терпеть, нести свой крест".
У каждого героя своя драма, страдание: "Отчего вы всегда ходите в черном? Это траур по моей жизни". Актеры играют так, что я остро почувствовала душевные переживания всех действующих лиц.
Они задыхаются в глуши от собственной скучной "пескариной" жизни, без развлечений, суеты и дел, остается хандрить и страдать: "ах, что может быть скучнее этой милой деревенской скуки! Жарко, тихо, никто ничего не делает, все философствуют". Отчасти от этого герои сами придумывают себе сложный необратимый путь, влюбляются "не в тех", безответно, будто наслаждаясь страданиями.
Константин ищет новые художественные формы и образы, пытается создать новый театр, так как старый становится скучным обыденным предрассудком с наигранными моралями. Или он попросту хочет материнской любви и признания, которых всегда был лишен, доказать, что он тоже талантлив, стать заметным. "Своими взглядами они измеряли мое ничтожество, - я угадывал их мысли и страдал от унижения". Алексей Матошин невообразимо тонко передал муки и страхи в душе Константина, его стремление стать незаурядным, но понимание своей бездарности, его переживание отвергнутости любимой Ниной и матерью. Мертвая чайка - это не только Нина, но и Константин, он символично убил себя дважды.
Ольга Иванова превосходно играет Ирину Аркадину - "жрицу искусства", богемную актрису, вечно юную, влюбленную в себя, свободу, этой женщиной действительно хочется восторгаться. А как искусно она манипулирует мужчинами, сладко льстит и никогда не обманывается в своих стратегиях, "мой изумительный, великолепный, мой повелитель, сокровище мое" - и вот опять Олег Леушин следует за ней, и ее сценарий побеждает. При этом она скупа на деньги и ласку по отношению к сыну: "Да, у меня есть деньги, но ведь я артистка; одни туалеты разорили совсем".
Тригорин - человек уставший от спешки и славы, "уже знаменит и сыт по горло", все его творения "милые и талантливые", страдает от того, что посредственный и "маленький литератор". Олег Леушин безукоризненно играет сомневающегося и разочарованного в своих произведениях автора, автоматически "пописывающего", он - "затравленный зверь", напряженный, нервный, недовольный собой: "чувствую, что я умею писать только пейзаж, а во всем остальном я фальшив, и фальшив до мозга костей". На почве творческого кризиса и усталости он жаждет чистой романтической любви, возврата в юность, чтобы чувствовать, как тогда.
Бородинов Сергей блестяще передал драму Сорина - "человека, который хотел, да так ничего и не сделал", все его желания остались вечными мечтами: литератором так и не стал, в город не переехал, не женился.
В завершение еще несколько слов восхищения Кариной Дымонт, как красиво она выражает эмоции, каждой клеточкой чувствуешь, что ей холодно, пусто, страшно, одиноко и больно, обреченной странствовать и нигде не находить приюта чайке...