Мне очень сильно понравилась первая часть постановки. Дополняет драматическую картину сильнейших постановок: "Молли Суинни" Ивана Поповски и "Дон Жуан. Генеральная репетиция" Дмитрия Крымова в Фоменках и "Сказка про Последнего Ангела" Алексея Могучего в театре Наций. Если Вам понравился "Дон Жуан" или "Сказка", "Елизавета Бам" понравится.
В отдельных сценах я думала что это хорор (страшнее "Сказки" Могучего). В других сценах что это комедия. Жанр смешан: комедийный хорор с фокусами, производящими положительные эмоции.
Страшно когда бегут за Елизаветой выбегающей из подъезда. Еще страшнее происходящее во время стиха произносимого Антоном Кузнецовым во втором акте.
Если бы на первом акте действие остановилось, эмоциональное влияние на Зрителя было бы и ярче, и полнее. Я не поняла глубинного смысла действия во втором акте: да, мне понравилось исполнение Наути́луса Помпи́лиуса под аккордеон, Милиционер и его монолог, дуэт Антона Кузнецова и Аси Войтович, сцена хорора когда Антон находит себе место под козырьком парадной, звездное небо, обнаженный Антон Кузнецов (очень красиво показан: ню, эротика, никакой пошлости). Но лично мне было бы эмоциональней и лучше и полнее если бы жирная точка была бы поставлена в конце первого акта.
Предположу, что путь Даниила Хармса на небо в виде обнаженного Антона Кузнецова с крыльями и звездным небом навеян "Страхом и отвращением в Москве" Филиппа Авдеева Гоголь центра: в "Страхе" на сцене есть Хантер Томпсон с хвостом динозавра и упоминается способ рассеивания праха Хантера в атмосфере. Также и в "Елизавете Бам": во втором акте появляется автор Даниил Хармс и показывается как он идет к звездам.
В первом акте действие развивается динамично, живо, энергично.
В какой-то момент действия первого акта актеры бережно укрыли сцену и первый ряд полиэтиленом чтобы не забрызгать Зрителей краской (как страстная сцена в "Пер Гюнте" Бутусова в Вахтангова).
Мужчины играют женщин (кроме второй части Антон Кузнецов играет Даниила Хармса), женщины играют мужчин (кроме второй части Ася Войтович играет Елизавету). Мне очень сильно понравилась актерская игра Антона Кузнецова, Полины Райкиной, Ярослава Медведева, Софьи Щербаковой, Аси Войтович, Алины Доценко. Рада что у Константина Аркадьевича талантливые ученики.
Я однозначно пойду на постановку еще раз. Не уверена что я еще раз захочу посмотреть второй акт, а первый акт must see неограниченное количество раз.
Классный яркий спектакль, однозначно 10 баллов. Хотя он, конечно, не для поклонников классики. Он для тех, кто любит театральный сюрреализм, кто ходил на Серебренникова, Богомолова и Крымова, в Гоголь-центр или электротеатр Станиславский. Для меня некоторые сцены были похожи на ожившие картины Макса Эрнста. В спектакле много юмора, много боли и безысходности, выраженных через фарс. Ущербность героев вызывает и смех, и горькое сочувствие. Игра актеров на высшем уровне. Низкий поклон режиссеру, для меня это было настоящее искусство. Мы, зрители, считали все ваши иносказательные послания о том, что у нас творится сейчас, в 2022.
PS. Полное изумление вызвал возраст режиссера – 26 лет. Искренне желаю ему дальнейших творческих успехов.
Начну сразу с того что мне не понравилось.1 Плохой звук а точнее звукорежиссер который плохо балансирует звуками а если быть точнее был плоский звук а не как в кинотеатре объемный.2 Костюмы дешЁвые.3 Вопрос для вас? Сколько надо головой удариться об стену чтоб поставить такой бред а точнее шизофрению. Для Творческих людей не рекомендую! ни разу не Мастер и Маргарита)
Елизавета Бам в Сатириконе
Если вы идете в театр ради зрелища - вам определенно сюда. Спектакль поставил молодой режиссёр Гоша Мнацаканов, только что выпустившийся из мастерской Сергея Женовача в ГИТИСе. Играет молодёжь, причём актрисы играют мужские роли, актёры – женские.
Я прочитала лишь короткую рецензию, что постановка по пьесе Даниила Хармса и ничего особенно не поняла. Пришла с открытым сердцем, готовая ко всему. Но когда перед спектаклем включили предупреждение, что спектакль вскрывает детские страхи, триггеры и если есть с этим проблемы, еще не поздно уйти, мне реально стало жутко, ведь такие проблемы, конечно, есть.
Происходящее на сцене обозначено, как трагифарс. Я бы сказала, что это некий сюрреализм, иногда страшный, иногда неприятный, а иногда очень смешной и вызавающий восхищение. На следующий день я долго пересказывала просмотренное старшей дочери, играла по ролям, хохотала и печалилась, когда не могла вспомнить очередную шутку или "фокус".
Пьеса была написана 95 лет назад, но персонажи довольно современные: полицейский Пётр Николаевич и следователь Иван Иванович приходят разбираться в истории с убийством. Для меня стало шоком, когда скрюченные дяди вдруг заговорили абсолютно женским голосом, но и после этого я все дивилась и не могла разглядеть под фуражкой и грубой формой девушку. Мастерство восхитительное.
Отдельно нужно сказать о Любови Марковне - это увешенная орденами чудаковатая старушка в балетной пачке (в исполнении Ярослава Медведева). Она невероятная, мне напомнила Дафну из "В джазе только девушки", ее монологи - поток сознания, на основе которого можно разобраться в происходящем, или же домыслить свою историю.
Антон Кузнецов играет Елизавету Бам в первом действии и самого Хармса - во втором. Опять же, узнать за этим, моментально перевоплощающимся джентельменом, нашу главную героиню в розовом парике мне удалось не сразу.
Шикарные декорации неблагополучного Петербурга, работа со светом и звуком, костюмы и чрезвычайно артистичные, пластичные и комичные актеры дополняют происходящее.
Спектакль начинается с того, что на одного из героев сверху бросают пакеты с мусором, который ему нужно вынести на помойку. Потом его убивают,в подозрении – Елизавета Бам. Длится эта мизансцена минут 5-7, видимо, это какая-то умная мысль режиссера (УМР) про то, как много мусора сыплется сверху. Но будьте готовы к тому, что таких УМР, они же мусор, на вас, т.е. на зрителя, свалится еще немало за в общей сложности 4 часа, которые предстоит провести в театре. Следующая, также неоправданно затянутая мизансцена(и она такая не единственная в спекте), открытие двери в подъезде, где живет подозревая в убийстве Елизавета Бам. Сидишь и думаешь, ну когда же они уже эту дверь откроют. Тут появляется элемент дель арте, которым пытаются расшевелить зал. Потом будет еще пара-тройка таких же моментов. Но, чтобы растянуть компактную пьесу Хармса на 3+ часа, нужны не только УМР, но и умора. Видимо, режиссер понимает, что без уморы все его УМээРы (не будем их все перечислять) плохо усвояемы. Для умор есть, например, Софья Щербакова (милиционер Иван Иванович). Если девиц переодевают в мужскую одежду, или наоборот, это должно быть либо хотя бы смешно(Богомолов, Верка Сердючка), или иметь какой-то смысл(не знаю, у кого это было со смыслом). В данном случае – ни то, ни другое. Нет, в зале кто-то смеялся, и вполне искренне, над таким каламбурчиком, как, например, работа – не волк, работа – ворк. Так и хотелось сказать, Вы, бомонд, любители песенных блох, над кем смеетесь, над собой же смеетесь…. Кстати, еще одна цитата из классики была бы уместна, но в программке. Там довольно подробно описывается как юндар (сокращение от слов юное дарование), режиссер Г.М. познакомился с К.А.эРом. Мол, пришел я к К.А.Р и сказал, я хочу у вас ставить… Проще было бы, наверное, процитировать: Так свезло мне, так свезло, просто неописуемо свезло. Утвердился я в этой квартире…. С чего в программке юндар Г.М. пишет о том, что в разгар НЭПа, когда сталинские репрессии были в самом что ни на есть отдаленном проекте, Хармс испытывал «безграничное чувство несвободы», малопонятно. Видимо, 3 с плюсом у него было по истории советского общества… Пытливый ум заставляют задуматься и другие слова из программки, принадлежащие Г.М., мой дом и дом Хармса(как известно, Хармс жил по ул. Маяковского, 11) находятся рядом. Но даже по ленинградским меркам, ул. Маяковского и Петроградский район, это не так уж и рядом…
Монологи того же Ивана Ивановича, никак не связанные со стилистикой Хармса, длятся минут по 10-15. Их авторство, как Вы понимаете, принадлежит отнюдь не Хармсу, а режиссеру. Уровень смешности, примерно такой же, как у анекдота про КСС. Приходит КСС поздно вечером домой. Жена его спрашивает, ты где был? – На репетиции. – Не верю! Подобных доморощенных анкетодов в постановке будет не 2-3, а несколько больше. Абсолютный рекорд поставил ее(его, Ивана Ивановича) монолог во втором отделении, 25 минут(и я могу ошибаться в меньшую сторону), опять-таки с элементами иммерсивности. В этом монологе она – конферансье, причем как конферансье она будто бы на вечере в честь юбилея прибыльного сельпо из ближнего Подмосковья. Но она зал, несмотря на некоторые режиссерские уловки, не держит. Смотришь и думаешь, ну когда же ты, наконец, уйдешь со сцены? а не хватает у вас грации... грации, меры. А мера-то и есть искусство... (с) Три с половиной часа (организаторы указывают два) для Хармса это много, ну как 7-8 кусков сахара для маленькой чашечки кофе… Тем более, что на сцене актриса - в современной милицейской форме. Для того, чтобы увидеть девушку в милицейской форме, необязательно тратиться на билеты и идти в театр, где она лично будет перед Вами в этой форме ну не менее часа... Во времена Хармса милицейская форма была немножечко другая. Но дело даже не в этом. Хармс писал свой абсурд в конце 20-х годов. Т.е. тут две составляющие, абсурд, как содержание, и 20-е годы, как форма и время. Зачем в 20-е годы, даже если вы играете по-новому, по-современному, тащить современные костюмы и интерьер ленинградского двора с домофоном и полуразбитыми окнами и кондиционерами? Видимо, это какая-то очередная УМР. Кто ее понял, заранее признателен за разъяснение. Высказывания о Сталине, повторюсь, также неуместны, Сталин сам в тот период отнюдь не был Сталиным 1937-го года…
На сцене вас ждут еще и фокусы. У Хармса в оригинальном тексте фокусники только упоминаются. Тут гораздо больше, представлены и сами фокусы(изобретенные режиссером). Например, есть один, гастрономически-мистический. Щербакова съедает что-то типа большого физалиса (видел подобное в Магнолии, надо будет попробовать, такова сила искусства) и сразу после этого со стороны спины Щербаковой, издающей характерные звуки, на сцену(и так уже засыпанную реальным мусором) падает сарделька. Такой вот фокус. Считается, что актер должен выходить на сцену в сменной обуви… А не, как бы это сформулировать, бросать на сцену всякий трэш…
Елизавету и самого Хармса на полной отдаче играет Кузнецов, ну просто на разрыв аорты, это видно физически. Но спасти спект у него не получается. Режиссер, видимо, хочет высказать все свои УМР в одной пьесе, будто она последняя постановка у него(ой, хорошо бы, если так). Добавляя туда фрагменты из других произведений Хармса, отсылки к Брату-2, и не только… В итоге получается смесь меда, сгущенки и, наверное, итальянского кетчупа с алтайскими травами. По этому поводу вспоминается простое... задача актера и режиссера, не высказывать свои мысли, а донести до зрителя чужие. В данном случае никакого донесения зрителям на Хармса не получилось, какой-то сумбур вместо музыки. Что это было за явление, Хармс, ОБЭРИУ, в обстановке 20-х годов, из постановки никак не понятно… Режиссер не справился даже с относительно простой задачей – понять реалию конца 20-х годов, не говоря уже о том, что там и почему делали абсурдисты…
Впрочем, небольшой секрет. В антракте происходит некое иммерсивное действо и если вы захотите там разыграть свою сценку (фойе, это ведь не сцена), вам никто не сможет помешать. Там просто персонала нет для этого, ну, две девочки-капельдинерши… Так что дерзайте, хотя у вас для этого будет от силы минут пятнадцать… Когда я там был, какая-то девочка стала в голос рыдать, и ее отпаивали водой. Я не понял, это специально или нет. Кто пойдет, не сочтите за труд, дайте знать, повторится такое, или нет.
Но идти можно, только если Ваша основная цель – посмотреть на безумно талантливую игру одного-двух актеров. И пожалеть, что эта игра не на сцене Малого….
