Спектакль

Река Потудань

Был на спектакле 30.09.2018 в московском театре «Модерн».
Не рекомендую к просмотру. Позитивно отношусь к современному театру, к творческому поиску. Люблю и Гоголь-центр, и режиссера Крымова и театр Виктюка, - но здесь…
Поясню далее.
Во-первых, советую прочитать рецензию Оксаны Васько, прежде чем пойти (или не пойти) на этот спектакль. Очень много верных определений в ее рецензии. Подумайте, хотите ли вы видеть то, о чем она написала? Оксана поставила спектаклю пятерку (профессиональная этика). Боюсь эту оценку надо разделить, как минимум, на пять.
Во-вторых, - убрать из спектакля по Платонову, язык Платонова, - все равно, что убрать стихи Пушкина из спектакля «Евгений Онегин». В этом же вся соль, изюминка!!! Да, в данном спектакле звучат отрывки из произведения Платонова, но звучат так, что наслаждаться игрой слов не получается (похоже на сломанный радиоприемник). Если выключить фонограмму, боюсь вообще не понять, что происходит на сцене.

Действительно, после спектакля было муторно. Хотелось выпить большую рюмку водки, чтоб пробрало, и стряхнуть с себя всю эту хрень, - как это делает собака, выходящая после купания в речке.
Актеры в этом спектакле - просто как зомби, как роботы. Даже жалко их. Разве что можно отметить Илону Гончар, проделывающую определенную пластическую работу.
В завершении хочу отметить, что книгу Платонова я читал, и отдавал себе отчет о сложности и депрессивности этого произведения. Честно признаюсь, что был настроен на восприятие чего-то необычного, на то, что надо будет приложить усилия для понимания спектакля. Но, увы. Не сложилось, не получилось.(((

Психоделическая постановка Сергея Чехова"Река Потудань " по реалистической повести Андрея Платонова завораживает зрителя болезненной притягательностью и натуралистичностью с первых же минут. Сцена представляет собой почти вымерший город, в котором люди не разговаривают между собой (за них это делают сторонние голоса). Герои движутся в каком-то понятном только им ритме и направлении, совершая периодически довольно странные выпады в отношении друг друга.

25-летний платоновский Никита, вернувшийся в родной дом, где кроме отца, поющего трупа матери и нескольких стульев ничего не осталось, вклинивается в еле живую с торчащими ребрами Любу - подругу детства и будущего врача. В родной деревне нет другой альтернативы кроме как быть вместе. Это нужно, чтобы выжить. . Надо быть вместе, потому что невыносимо быть одному. Чехов обостряет это, подарив юной Любе откровенно старого (ему поболе 45) Никитку.

Весь спектакль похож на одну большую галлюцинацию, параноидальный психоз, где не потерять смысл помогают краткие субтитры и собственные телесные отклики на общечеловеческую трагедию. Красивая смерть, несостоятельность Никиты, суицид Любы, река, которая разливается по дому и по всем его обитателям, проекция на экране с частями тела Любы, - все эти чеховские приемы очень напоминает то, что делает венгерский в своих постановках Мундруцо. Из чего сам собой напрашивается вывод, что псковский театр осознанно или бессознательно идет в ногу с общемировыми сценическими приемами и формами. Сейчас ярко педалируется тенденция в западных театрах слияния сцены и актеров со зрителем. Театр перестает быть зоопарком, где публике подают на горячее шоу, а на закуску - зрелища, театр проникает прямо в зрителя, соединяясь с ним в одно целое. И в какой-то момент становится сложно отличить, где зритель, а где актер - настолько сильно это переплетение.

В общем, если, выйдя со спектакля, на уровне тела вам стало дурно, весело, грустно - значит, все! Операция удалась. Вам вживили театр.

Такие спектакли, как "Река Потудань" гипнотизируют и разрушают, распяв зрителя прямо на кресле. Скорее всего вам будет после него физически плохо, скорее всего происходящее на сцене вас сломает. Но именно это и пьянит, и манит.