Спектакль в Москве

Русский роман

Миндаугас Карбаускис не мой режиссер. Театр им Маяковского перестал быть моим театром! Не стройте завышенных ожиданий (2 Маски!!!!!!!!!!!), не сбудутся. Да, Евгения Симонова красива и роль под стать величине ее таланта! Прочтите отзывы перечисляющие истерики и прочие области для развития постановки и приготовьтесь их наблюдать 3,5 часа. Эмоционально! Понравилась игра отдельных актеров (Майя Полянская, Татьяна Орлова). Больше не понравилось ничего: ни сценография, ни режиссура, ни игра, ни состав, ни музыка. Это не Бутусов, не Серебренников, не Римас Туминас!

Если среднестатистический зритель, который ходит в театр раз в полгода для галочки, попадает на такой спектакль - он не пойдет в театр больше никогда. Любой зритель, чей кругозор шире репертуара провинциальных театров, останется разочарованным. Может быть, это рассчитано на зрителей за 60, но, судя по дремавшим вокруг меня старичкам, которых было 2/3 зала, - даже и не для них.

1. Совершенно безвкусная сценография. Так хочется надеяться, что имя С.Бархина вписали сюда случайно, без его ведома, по ошибке и тд. Если бы этот спектакль привезли из глубокой провинции - можно было бы простить. Но не московскому спектаклю известного театра. Безвкусная мебель (абсолютно современная), книги (такие начали печатать в 70х годах 20 века, никак не в эпоху Толстого), рояль из ДК, деревца, которые как бы должны намекать на атмосферу Ясной Поляны (от нее здесь нет ничего, даже несчастный стог не из нее). Сюда же отнесем ужасно звучащую безвкусную музыку провинциального драматического театра.

2. Пьеса. Вплетение сериальности в историю жизни Льва Толстого. Драмы и ссоры жены и любовницы. Нет, нет, это не сериал на Россия1. Мне совершенно не интересно, сколько было внебрачных детей и любовниц у Льва Толстого. А дописанные за него фрагменты якобы "Анны Карениной" - совсем из ряда вон. Ну и, конечно, то, что обожают приписывать Достоевскому, Пушкину.. всем, кому угодно, - факты из своей жизни он обязательно включал в свои произведения. Выдумка и ложь.

3. Режиссура и актерская игра. Ни одной интересной идеи, ни одной талантливой актерской работы. Феноменальная посредственность.

Если это - одна из "свежих и интересных работ Карбаускиса", то этот театр на дне.

Подлинное отношение к спектаклю не позволят выразить правила модерации. Есть одно хлёсткое вульгарное слово, которое одно бы и описало весь текст рецензии. Придётся мучатся и писать.

Актёры в театре неплохие. Они старались. Они служат. Они перевоплощаются. Стараются отработать зарплату, должность, чин и стаж. Ну режиссура может быть тоже была. Кто-то же заставлял их всех на сцену выходить. Костюмы, декорации... Но, увы, литературный материал никакой-с.

Да, Толстой был гений. Да, он мучал всю свою семью, а под конец жизни кинул и предал их всех, передав права на свои произведения народу. Но страдания главной героини совсем не гениальные.

В первом акте было:
Убогое притянутое за уши страдание мужика, который не может сделать предложение будущей жене.
Пошлятина при осмотре девушки доктором.
Какие-то танцы вокруг стола с кусочком мела и аббревиатурами.
Бредятина про сцену ревности героини к грудастой бабе в красном платке.
Ужас бессмысленности при просмотре терзаний творца бездарного скульптора сына.
Двойной ужас, позор и кошмар при встрече двух старух жены и девки-любовницы.

Что после антракта не знаю, т.к. не выдержал и ушёл.

Итог: скучно, неинтересно, вызывает зевоту и непонимание причин глубокого кризиса мозга современной театральной России. Непонятен месседж драматурга и режиссёра и какое изменение в моей душе они хотели оставить этими ...страданиями.

Из всего спектакля запомнилась обгадившаяся собака, объевшаяся киселя да фраза бабки-няньки "это сколько надо здоровья, чтобы целую лошадь пропить!"

Видимо когда два прибалтийца в следующий раз будут что-то вместе творить, нужно будет смотреть не из партера за 2400, а с галёрки за 200. Хотя бы денег не будет жалко :)

Мысли режиссера по поводу Толстого и жизни понятны и интересны, а вот смотреть, что получилось в результате их трансляции достаточно скучно. А уж эпизоды из Анны Карениной и вовсе никуда не годны. Карбаускис хороший режиссер, да и выглядит красиво, но на сей раз у него увы случилась неудача. и с выбором пьесы и с игрой актеров.. Не думаю, что этот спектакль долго протянет в репертуаре.

Я достаточно давно уже не была в любимой Маяковке, в какой-то момент просто захотелось разнообразия. И вот сейчас была на предпремьерном показе их нового спектакля «Русский роман». Что это и о чем, я не знала и не узнавала, так что все было сюрпризом, кроме, разве что, его продолжительности, более чем предсказуемой для данного режиссера.

Если предыдущие увиденные мной постановки Миндаугаса Карбаускиса были отчаянно эстетскими, пусть порой несколько скучными, то «Русский роман» чуть проще в оформлении, чуть проще в подаче, чуть больше направлен на то, чтобы быть интересным зрителю – в нем меньше претензий на элитарность. Я бы назвала спектакль альманахом, поскольку он состоит из эпизодов, множества эпизодов, условно связанных жизнью Льва Толстого, а реально эту связь зритель придумывает сам. Режиссер использует как писателя, так и его героев, намеренно их смешивает, так, что зритель не всегда может понять, кого же он видит на сцене: Китти и Левина или Толстого и Софью. Впрочем, сам Толстой на сцене не появляется, мы лишь в каком-то сюрреалистическом бреду Софьи в начале постановки слышим его голос. На протяжении всего спектакля он растворен в героях, он понятен именно благодаря им.

Я, к стыду своему, не читала «Анну Каренину», поэтому не могу сказать, досконально ли были воспроизведены сцены из этого произведения. Подозреваю, что нет, и происходящее на сцене – лишь фантазия на тему. Берутся характеры, яркие их проявления, и исследуются. События и эмоции в жизни героев перекликаются с реальными событиями и героями в жизни Софьи и Льва Толстых. Вот сцена из произведения, где на сцене еще Китти и Левин, а вот спустя много лет Софья выясняет отношения с простой бабой, фигурировавшей еще молодой в том повествовании. Софья вспоминает события книжные, события книжные влияют на жизнь реальную. Везде незримо присутствует автор, который мучает всех героев. Кто-то не замечает, кто-то отчаянно страдает.

Даже эпизоды с Анной Карениной – вставленные, не могущие перемешаться с повествованием – таки смешиваются, будто подсказывая, пусть и ошибочно, судьбу Софьи. Зачем Каренина здесь вообще? Может, добавить трагизма, а может, просто чтобы показать метущуюся душу писателя, наделившего героиню таким характером. Во всей этой истории тоже есть свой дьявол – Чертков – мужской персонаж, сыгранный женщиной, оттого жутковато страшный. Он противостоит настрадавшемуся когда-то ангелу – Софье, которая, может, совсем и не ангел, и ее взгляд не героя может быть лишь подозрительностью.

Софья в исполнении Евгении Симоновой – женщина на грани, она всегда такая, в любом эпизоде и в любой проявлении. Ее эмоция – истерика, она как открытая кровоточащая рана, как человек без кожи, которому больно любое прикосновение. Она ищет помощи, понимания, покоя, она бросается из крайности в крайность. Из нее будто выпили жизнь и оставили существовать, и ей от этого больно. Возможно, великий супруг – ее главный мучитель, но она этого не осознает, видя угрозу во всех вокруг, и стремится к нему как к источнику стремится странник в пустыне, как к спасению, причем собственному, в первую очередь. Ей больно, но ее трудно воспринимать всерьез из-за бесконечной истерики и крика, который утомляет даже зрителя в зале, не то что сценических членов ее семьи. Все эмоции переходят в этот крик, в эти исступленные монологи. Они стираются и обесцениваются, но она этого не чувствует, она по-другому не может. Во время самого спектакля истеричность кажется лишней, перебором. Но сейчас становится понятно, что проявляй Софья свою боль иначе, спектакль был бы другим, потому что спокойная и скрытая боль вызывает совсем иную реакцию всех вокруг, не была бы тогда героиня в этом смерче событий и эмоций, все было бы немного иным.

Оформление спектакля кажется проще остальных работ в спектаклях Карбаускиса, но оно совсем не менее наполнено символизмом. Первая сюрреалистичная сцена вызывает стойкие ассоциации, нет, не с 19 веком, но с веком 20-м. все эти люди во вневременных костюмах будто тени, будто слабое отражение эмоциональных и вдохновенных первых лет существования СССР, но уже с налетом дальнейших трудностей. Их трудно выделять, они не просто в тени, но серые, они вызывают ассоциацию с навсегда запечатленным на фотографиях моментом. Одна живая Софья и множество теней. Красный платок одной из крестьянских девушек в центре постановки вызывает стойкую ассоциацию с грядущим, хотя он может символизировать что-то еще. А ее танец с повизгиванием похож на реверанс сегодняшней моде, знаменитому танцу на фоне деревни под какой-то иностранный хит, который сам стал хитом на ютьюбе. И всегда во всех сценах нас преследует этот стог сена, как символ деревни и простоты, проникших в жизнь героев навсегда и навсегда ее изменивший.

Пытается ли быть спектакль актуальным? В какой-то момент, да, но попытка эта слабая, и запоминается лишь сам факт ее наличия. В остальном же нет – всего лишь исследование характеров персонажей, интересное переливание одного события в другое, коктейль из них. Интересная попытка запутать зрителя, исследовать писателя, обратившись к его героям.

Финал показался не менее сюрреалистичным, чем начало. Совсем не ясно, происходят ли события на самом деле, или лишь в воспаленном воображении Софьи. С одной стороны, ее мечта, а с другой – цирк, клоунада, гримасничанье. Она ощущает свою жизнь как бесконечный балаган, вот это воплощается в реальность. А воплощается ли? Что вообще происходит, кто эти герои, кого мы видели на сцене весь спектакль? Думаю, ответ на этот вопрос каждый зритель должен найти сам.

Не могу сказать, что мне понравилась Евгения Симонова в главной роли, хотя я и понимаю наконец задумку, которую она воплощала. Для меня ее эмоции через край оказались утомительны, но это тот эффект, который должен быть. Молодые актеры мне понравились много больше: Алексей Дякин как Левин, в котором столько чуть смешащих зрителя противоречий. Ангелоподобная Китти – Вера Панфилова – в другой момент становится уже почти той самой Софьей. Истеричной особой, которую никто не может воспринимать всерьез, как бы сложно ей ни было. Мне поначалу совсем не понравилась Мириам Сехон – Каренина. Но затем вдруг стало понятно, что не нужна ей сейчас излишняя страсть, а для внутренних противоречий, для отчаянного стремления к чему-то, чего она не понимает, столь слабая душевно героиня хороша.

А еще в спектакле неожиданно есть юмор, и даже смешной. В основном, его появлению мы обязаны происходящему абсурду, воспаленному мозгу Софьи, но и героям Толстого в их метаниях мы тоже обязаны. Герои все делают слишком, и это заставляет улыбнуться, но как-то горько, ведь весь происходящий на сцене абсурд – он от боли.

Я могу охарактеризовать спектакль так: он получился проще, чем предыдущие постановки, он менее претенциозный, но он не скучный. Мне кажется, этот спектакль – что-то новое для Карбаускиса, его заход на еще чужое поле. Попытка раскрыться в другом жанре. Вот что это такое. Уже менее отстраненное и менее холодное, однозначно качественное зрелище. Новый шаг для режиссера. Очень любопытно