Мультфильм

Дамбо

В цирк братьев Медичи, в котором со времен начала войны не случалось ничего хорошего, возвращается с поля боя герой без одной руки Холт Фаррьер (Колин Фаррелл). Когда‑то у него с женой был коронный номер с лошадьми, но жену выкосил грипп, а лошадей продали — Макс Медичи (Дэнни ДеВито) разводит руками: надо было как‑то выживать. В странствующем цирке однорукого Холта встречают двое слишком примерных детей — старшая Милли и младший Джо: на объятия с сыном, таким образом, руки хватает, а вот с дочкой — уже нет. С первых кадров очевидно, что именно с Милли будет больше всего хлопот: она мечтает о карьере Марии Кюри, сильно скучает по маме и явно готова предъявить отцу за его долгое отсутствие.

Вместо проданных лошадей в цирке теперь ставка на одну беременную слониху: отлично понимая логику ротозеев, приходящих в шапито, Макс Медичи собирается сделать новый номер, ждет приплод и предлагает Холту разгребать слоновье дерьмо одной рукой (другой работы для него в цирке не предвидится). На свет появляется малыш Джамбо (сперва его зовут именно так) — голубоглазое чудо, укутанное в собственные уши, которое человеческое отродье сразу же поднимает на смех.

Надо сказать сразу, люди в фильме Бертона отвратительны — и за Дамбо больно уже с первых кадров. К счастью, самого оскалившегося душегуба довольно быстро увозят на скорой. Джамбо наряжают в костюм новорожденного, сажают в колясочку и катят на представление: уши, по мнению хозяина цирка, надо прятать. После пары происшествий станет понятно, что Дамбо может летать, и народ валом пойдет на шоу. Среди прочих гостей к Медичи приедет магнат развлечений Вандевер (Майкл Китон) со спутницей-гимнасткой Колетт (Ева Грин). Колетт хочет летать на слоне, Вандевер — засунуть Дамбо в прото-Диснейленд, где гуляют чуть менее заурядные, но все такие же мерзкие люди, которых не очень волнует, что по природе медведи не гоняют на велосипеде и на свете не бывает зеленых пуделей.

По описанию и даже трейлеру «Дамбо» и Тим Бертон — это, что называется, встреча, заключенная на небесах: кто справится с подобной задачей, если не Тим? Ведь он регулярно снимает про то, как маргиналы пытались, но не смогли понравиться всем. Однако «Дамбо», как язвительно заметили западные кинокритики, «взлетел невысоко».

Мучительный, как «Белый Бим Черное Ухо», «Дамбо» не оставляет человечеству шансов и смотрится как кризисный фильм большого режиссера, которому надоело притворяться, что крупные рыбы, Франкенвини, Битлджусы и Эдварды руки-ножницы спасут нас из пучины жестокости и посредственности.

Отрисованный с любовью до каждой реснички голубоглазый слоненок не заслужил ничего из того, что с ним происходит, и безмолвно разбивает сердце каждый раз, когда испуганно смотрит на дичь, творящуюся вокруг него. На каждый слоновий полет — пожар или несчастливое происшествие. Даже когда Дамбо пророчат счастливый финал в тропических джунглях, чувствуешь подвох: придут белые люди, понастроят отелей в Таиланде, выгонят зверят.

«Дамбо» в своей простоте во многом полезное и экологичное кино. Это, наверное, первый в истории семейный фильм, способный перевоспитать кого угодно, чтобы никогда больше не ходить в цирк и зоопарк и не кататься на слонах. А также не покупать продукцию «Диснея»: настолько антидиснеевский фильм на студии иначе как подрывной деятельностью не назовешь. Но если вынести благородный дидактизм за скобки, мы получаем фильм, в котором очень мало Тима Бертона и в конечном счете очень мало кино.

«Дамбо» мог так или иначе снять любой мастеровитый ремесленник с бизнес-жилкой, умеющий донести до актеров, как разговаривать с зеленым экраном. В большинстве нынешних диснеевских переделок старой анимации живые люди сильно проигрывают нарисованным сущностям в обаянии и выразительности (шутка про Эмму Уотсон, игравшую хуже Чудовища, в свое время облетела весь интернет). Вот и в «Дамбо» опять сердце колышется только от взгляда голубых слоновьих глаз. Приторные дети с пионерскими лицами глаголят истину, и от их безупречности становится тошно на пятой минуте, — но Дамбо обречен на их компанию так же, как и зрители. Выражение лица Евы Грин не меняется последнее десятилетие. Майкл Китон и Дэнни ДеВито — в ответе за обаятельное зло, и у них это шатко-валко получается. Колин Фаррелл выглядит так, как будто чихнет в любую секунду, и весь фильм ходит с полузаплаканным лицом жертвы ПТСР — и такой герой пошел бы фильму на пользу, но туда Бертон копнуть не осмелился.

«Дисней» отлично придумал, как перезаработать на коллективной амнезии, так что у большинства не дойдут руки до оригинала — и зря. В коротком по нынешним меркам полнометражном мультфильме («Дамбо» 1941 года длится чуть больше часа) мы выясняем, что Дамбо умеет летать, только в самом конце. Нежный финал фантазии о летающем слоненке, испытавшем много боли, оставляет зрителей в сладком неведении о том, что будет дальше. Вторая мировая война, сиротство — и тут же полет на огромных ушах: разве это не лучшая аллегория больших, неуместных и несбывающихся надежд?

Бертон же делает волшебный дар Дамбо частью истории про то, что капитализм не пощадит никого. «Дамбо» травмирует маленьких зрителей и через 20 минут наскучивает старшим: околоцирковая ярмарочная белиберда больше всего напоминает муниципальные торжества на Масленицу в районном парке (хотя над фильмом работали постоянные художники по костюмам и художники-постановщики Бертона. — Прим. ред.). Можно было бы усомниться в возможности снимать кино для всей семьи в нашем веке, если бы на свете не было, скажем, «Паддингтона». Он не только поженил «Побег из Шоушенка» с мишкой из Южной Америки, а Уэса Андерсона с танцами Хью Гранта, но и стоил почти в четыре раза дешевле, и обошелся без диснеевского замка на титрах. «Дамбо» же прохлопал ушами возможность стать семейным фильмом на века, хотя объективно имел все шансы. Но слоненок не виноват — он как раз на высоте.