Фильм

Наркокурьер

В начале нулевых Эрл Стоун (Клинт Иствуд), ветеран корейской войны и видная фигура в сумрачном мире растениеводства, конкретно в области выращивания лилейника, пропускает свадьбу дочери (Элисон Иствуд) ради очередной конвенции. Где ему вручат приз, а он насмешливо фыркнет в адрес коллеги, начавшего продавать цветы через интернет.

Годы спустя интернет сделает его банкротом, а на помолвке теперь уже внучки дочь и бывшая жена (Дайанна Уист) даже не станут с ним разговаривать. Зато один из гостей, услышав о плачевном финансовом положении Эрла, даст ему визитку: работа непыльная, надо перевезти сумку из пункта А в пункт Б, припарковать машину, оставить ключи в бардачке, через час вернуться и найти в бардачке деньги.

Вскоре Эрл, который водит аккуратно, выглядит опрятно и по понятным причинам не привлекает внимание полиции, становится ведущим курьером мексиканского картеля, неспеша перевозя на своем пикапе сотни кило кокаина. Бандиты дают ему кодовое имя «Папаша» («Деда» в трогательном русском переводе), ему симпатизирует босс картеля (Энди Гарсия), гедонист, целыми днями стреляющий из золотого ружья, а озабоченные только своей карьерой сотрудники чикагского управления по борьбе с наркотиками (Брэдли Купер, Майкл Пенья,Лоренс Фишберн) мечтают его поймать.

К режиссерским и актерским работам 88-летнего Клинта Иствуда столько раз прикладывали эпитет «последний», что пора уже, пожалуй, с этим завязывать; с премьеры фильма «Гран Торино», который выглядел и всеми трактовался как прощание мастера с публикой, незаметно прошло десять довольно насыщенных лет. Впрочем, сам себя Иствуд за это десятилетие действительно ни разу не снимал, так что «Наркокурьер» все же несет некий дополнительный символический груз и опять волей-неволей воспринимается как если не эпитафия, то элегия.

Что забавно, поскольку вплоть до финальной лирической (и самой слабой) части «Наркокурьер», в общем-то, — комедия. Он интересно рифмуется с фильмом «Старик и ружье», которым совсем недавно с кино попрощался Роберт Редфорд — и который тоже основан на журнальной статье и, соответственно, истории реального человека (прототипа Эрла звали Лео Шарп, он умер пару лет назад в возрасте 92 лет). Редфорд напоследок выбрал образ, суммирующий его роли с легким надломом, очень кинематографично, бесконечно элегантно. Иствуд же предлагает грубый, возмутительный, смешной и, главное, живой автошарж.

Эрл — не такой динозавр, как Уолт Ковальски из «Торино», но около того. Он все время ворчит что‑то себе под нос про поганую молодежь, которая не отрывается от телефонов и не может дверь открыть без Google, и, например, без задней мысли пользуется лексикой, давно признанной расистской. Но он не мизантроп, он любит внимание, он приветлив — насколько может быть приветлив человек с лицом Клинта Иствуда. Он, наконец, недурно сохранился физически. Деталь, которая неизменно, вероятно, будет упоминаться в связи с этим фильмом: Иствуд даже не один, а два раза оставляет своего героя в постели сразу с двумя молодыми женщинами, которые, несомненно, получают за это деньги, но выглядят очень довольными.

Пусть это нелепо, смешно и, вероятно, предосудительно — но то, что Иствуд до последнего предпочитает троллить зрителя, а не трепать его ласково по головке, кажется чрезвычайно симпатичным. Конечно, это ирония: только осел увидит здесь человека, который в сто лет зачем‑то трясет своей вирильностью и бравирует архаическими представлениями о жизни. Когда Иствуду понадобится сказать что‑то всерьез — что главное это семья, — он скажет это прямым текстом и повторит еще пять раз (это и правда сделано несколько по-дедовски, но кто будет протестовать). А так‑то что драматизировать — перед нами просто долговязый старик с неровной походкой, пенсионерским юмором и багажом, который уже поздно, да и ни к чему упаковывать заново на пороге смерти, точнее, бессмертия.