Некий японский сотрудник библиотеки без адреса где-то в Бангкоке одержим двумя вещами — ящерицами и суицидом. Не расставаясь с детским комиксом «Одинокая ящерица», он последовательно пытается оборвать свои дни на тайской земле при помощи веревки, пистолета, бритвы и ножа. С моста в реку он тоже попробует прыгнуть.

Не стоит и говорить, что все его попытки будут безуспешными, а к середине фильма ящериц от суицида отличить будет практически невозможно; экран заполонят изящные рептилии, подчас как бы принимающие обличье тайских малолетних проституток. Хвостатые твари погибнут на стенах выбеленных крестьянских домов. А Кенджи, главный герой, легко касаясь вен громадным столовым ножом, будет с тоской смотреть на маету хвостатых подружек. Фильм странен и непонятен. С одной стороны, это несколько дней (месяцев? лет?), которые в самоубийственной истоме пытается скоротать в Таиланде изящный близорукий япончик. С другой стороны, это рассказ о любви двух одиночек — Кенджи и неряхи невеликих достоинств по имени Но. Имеется и криминальная линия, плохо промытая, но изящно обставленная: за сомнительной Но охотится сутенер в солдатских штанах; солдафон, судя по всему, еще и виновен в смерти сестры Но, девочки-проститутки Нид, ходящей по клиентам в матроске и белых носочках. Кенджи преследуют тоже — японцы, конечно. Их предводитель — безумный, бездумный Такаси Миике (режиссер фильмов «Счастье семьи Катакури», «Город потерянных душ» etc.), большой спец по убийствам и темным очкам. «Последняя жизнь во Вселенной» — это стеклянная лапша тайско-японского производства, щедро политая кисло-сладким соусом цитат, невнятностей и красивейших недомолвок. Ориентальные «Сто лет одиночества». «Трудности перевода» на восточный манер. И убийство, которое совершает Кенджи, происходит в фильме вскользь, подобно тому, как задушил свою жертву футболист у Вендерса в «Страхе вратаря перед одиннадцатиметровым». Снобизма в «Последней жизни…» предостаточно: какие-то по комнате летают белые листки, чья-то кровь красным цветком распускается на выбеленной занавеске, а в библиотеке, где трудится Кенджи, у входа вывешен плакат к фильму Миике «Иччи — убийца», также повествующего о жизни одиночки с криминальными наклонностями. Но в отличие от «Последней жизни…» фильм Миике сработан ловко и бодро: пули всегда долетают до цели, единожды убитый фиг воскреснет, а уж тот, кто прыгал с моста, уж будьте уверены, долетел до дна. Немного подобной резвости «Последней жизни во Вселенной» никак бы не повредило. Но есть в этом фильме один красивый эпизод: Кенджи, прикрыв маковку плюшевым мишкой, криво бежит сквозь бангкокский ливень. Этот вымокший мишутка стоит всех ящериц во вселенной. Какими бы одинокими они ни были.