Фильм

Люди Икс: Апокалипсис

На дворе 1983 год: прошло 10 лет с тех пор, как мутанты переписали историю. Магнето (Майкл Фассбендер) живет с женой и дочкой в Польше, поет песни и работает на сталелитейном заводе. Профессор Ксавье (Джеймс МакЭвой) воспитывает у себя в школе молодежь; новичок Скотт Саммерс (Тай Шеридан), недавно обнаруживший, что он Циклоп, засматривается на столь же юную Джин Грей (Софи Тернер). Мистик (Дженнифер Лоренс), чье синее лицо украшает спальни всех мутантов мира, путешествует инкогнито. Она посещает в Восточном Берлине подпольные мутантские бои, где освобождает Ангела (Бен Харди) и Ночного Змея (Коди Смит МакФи).

Тем временем в Египте хорошенький агент ЦРУ по имени Мойра (Роуз Берн), у которой профессор Икс стер все воспоминания о Карибском кризисе, залезает в какую-то дыру и становится свидетельницей того, как возвращается к жизни древнеегипетский протомутант Эн Сабах Нур (Оскар Айзек). Оглядевшись по сторонам и овладев телевизионным английским, тот понимает, что мир никуда не годится, и решает его уничтожить.

Затянутый пролог из времен фараонов вроде бы не сулит ничего хорошего: пирамиды и иероглифы давно уже не менее дурной тон в блокбастерах, чем роботы-убийцы из будущего, с которых Брайан Сингер начал в прошлый раз с довольно прискорбным результатом. Однако едва действие переносится в относительную современность, ощущение дорогого маскарада пропадает — притом что перед нами именно дорогой маскарад — и начинается захватывающее, трогательное, красивое и неглупое кино; лучший супергеройский фильм за последние два-три года.

«Апокалипсис» на пальцах показывает, что именно пошло не так в конкурирующей франшизе про мстителей. Здесь не меньше (если не больше) персонажей с дурацкими именами, но они при этом ни разу, даже в сцене общей битвы, не превращаются в толпу. Никто из них не равен сумме своих боевых навыков. Каждому — вплоть до девушки с катаной и в кожаном купальнике, у которой три строчки диалога, — придуманы характер и история с началом, развитием и финалом, заботливо выделено личное пространство на большом полотне. В «Другой войне» можно поменять местами или вовсе убрать пять-шесть главных героев так, что не изменится вообще ничего: попробуйте найти лишнего в этих «Людях Икс».
Освежающе (на фоне непроходимых «Дней минувшего будущего») незамысловатый сюжет — появился грозный враг и хочет уничтожить мир — на самом деле не так прост и держит в напряжении именно потому, что строится на характерах, на эмоциях, на личных взаимоотношениях между героями и трудных решениях, которые они принимают: египтянин пытается их не столько победить, сколько соблазнить. Чемпион по внутренним противоречиям, естественно, Магнето — и у Фассбендера тут без дураков драматическая роль и одна по-настоящему сильная сцена, — но все мутанты несут в себе определенный надлом; напоминая о социальном подтексте фильма, Мистик замечает, что «люди по-прежнему нас ненавидят, просто стали вежливее».

Но главное, в конце концов, — это снова весело. У Хью Джекмана абсолютно идеальный выход (казалось, что «Первый класс» в этом смысле не переплюнуть). У Ртути опять собственный клип, и не менее эффектный, чем в прошлый раз. Джин Грей, которую играет артистка Тернер из «Игры престолов», долго собирается с силами, но потом выступает так, что мало не покажется. Неузнаваемый Смит-МакФи растворяется в воздухе и немецком акценте. Глаза Оскара Айзека, окруженные килограммами довольно чудовищного грима, наоборот, легко узнаются, и его нелепый персонаж оказывается на удивление зловещим — ветхозаветный бог, вдруг явившийся в комиксе про фриков.

Размах катастрофы, прежде в «Людях Икс» невиданный, соответствует статусу злодея: рушатся города, дрожит земля, под Бетховена взмывают ядерные боеголовки. Но масштабами Сингер жонглирует, как Эммерих в лучшие годы: мастерски чередуя интимное с глобальным, не позволяя героям задохнуться под завалами спецэффектов (не самых, к слову, выдающихся). Судьбы планеты — это, конечно, важно, но если предыдущая вершина франшизы была, в общем-то, про то, как профессор Икс оказался в инвалидном кресле, то новая — про то, как он лишился шевелюры.