Ксавье 30, он не может написать роман, и любовь у него не складывается: постель из арены удовольствий превратилась в смотровую площадку подруги жизни, и девицы в ней меняются все суетливее - и все судорожней попытки успеть урвать свое счастье. Сиквел гремевшей в Ев росоюзе картины «Испанка» — колыбельная для тех, кому сейчас 30. Ну и комедия тоже, в том смысле, в каком «Осенний марафон» — комедия.
Мелодрама |
Седрик Клапиш |
15 июня 2005 |
2 часа 9 минут |
Дедушка хочет, чтобы Ксавье (Дюри) поскорее написал свой роман и нашел себе невесту. Так ведь и Ксавье тоже только того и надо. Но не больно-то сочиняется, когда на пороге 30 мыкаешься по друзьям, потому что приличная квартира не по карману, и по заработкам вроде сценариев для любовных сериалов, которые еще года три назад, когда мыкаться по друзьям было вовсе не зазорно, презрел бы не задумываясь. И любовь в 30 лет как-то не складывается: постель из арены удовольствий превратилась в смотровую площадку подруги жизни, девицы в ней меняются все суетливее, все судорожней попытки успеть урвать свое счастье.
Русское прокатное название «Красотки» не то чтоб бессмысленно — пожалуй, с 70-х годов не приходилось видеть в одном фильме сразу столько одновременно соблазнительных и забавных актрис: лично для меня открытием стала некая Люси Гордон, упоительная в роли топ-модели, которая к 24 годам сочла, что ей впору издать мемуары; в этой англичанке бывалая сексуальность и беспробудная инфантильность сочетаются в той же совершенной пропорции, что у Карлы Бруни и молодой Джейн Биркин. И все ж кино называется «Матрешки», и не потому что в нем есть целая глава о приключениях европейцев в России (Петербург открывает им свои перспективы под композицию, которая в бесконечном списке саундтрека обозначена как «Khorosho» performed by Verka Serduchka»), а потому что Ксавье сравнивает с ними своих девушек: он открывает их одну за другой, с нетерпением и волнением ожидая, что следующая и окажется той самой маленькой, последней. Фильм, который вроде бежит по сюжетным весям и юмористическим зарисовкам легкой трусцой, подчас кажется бесконечным: строй картины совпадает с чувством времени на пороге 30, когда жизнь уже слишком затянулась в бесплодных брожениях и в то же время, неподдающаяся, слишком быстро ускользает из рук.
«Красотки» — сиквел почти незаметно прошедшей у нас три года назад, но успешной в Евросоюзе «Испанки», где те же герои, будучи 25-летними, вели себя не в пример беспечнее — беспечней был и фильм, который просто позволял зрителю наслаждаться приятными молодыми лицами в серии потешных скетчей. Потех достаточно и в «Красотках», но авторы нарочно передерживают каждую сцену, дожидаясь, когда стихнет смех, сгинут улыбки и пьяный напор перерастет в предрассветное отупение. Коэффициент качества проведенного времени падает: если в 25 мы просто наслаждаемся моментом, то к 30 начинаем раздумывать о его предназначении и месте в нашей судьбе, тем самым обесценивая наполовину.