Фильм

Король танцует

Людовик XIV вошел в историю под прозвищем «король-солнце», построил Версаль, создал абсолютную монархию и придумал фразу «Государство — это я». Фильм бельгийца Жерара Корбь («Фаринелли-кастрат») — история взаимоотношения Людовика и композитора Люлли.

В юные годы Людовик развлекал двор балетом в собственном исполнении. Венценосную голову украшали перьями, пояс и наплечники для монарха отливали из золота в виде солнца. Туфли с золотыми пряжками подарил Людовику Люлли — выписанный из Италии молодой композитор, мечтавший создать французскую оперу. Придворное духовенство с умилением смотрело на танцы юного монарха. Пока Людовик танцевал, страной правил кардинал Мазарини. Но когда кардинал умер и Людовик взял государственные дела в свои руки, он не только ограничил власть церкви в свою пользу, но и продолжил танцевать. Полуобнаженный король, покрытый золотой краской и с золотыми лучами на голове, исполнял на приемах танец-символ «Восходящее солнце», показывая высоким гостям, что он — встающее над Европой новое светило, новый центр Вселенной. Музыку писал все тот же любимец Люлли.

Капиталы корпораций трех европейских государств были пущены на воссоздание в фильме роскоши королевских балетов. Золото, перья, канделябры и парча — все на своих местах. Но «Король танцует» — европейская версия костюмно-исторического фильма. В отличие от американского, это кино неэкономное, по-королевски разбрасывающееся деньгами и драматическими эффектами. Американский костюмный фильм снимается с точки зрения плебея, который должен успеть насладиться богатством, пока его не выставили из музея. Европейский — с точки зрения аристократа, который едва замечает краем глаза привычную обстановку собственного дворца. Здесь не заскулит скрипка в месте, где зритель должен заплакать, и никто не произнесет с дрожащими губами монолог, который объяснит суть отношений героев. Здесь хлесткие реплики не ведут к решающему диалогу, а глохнут в дворцовых коридорах. В отличие от американского кино нуворишей с его площадными эмоциями, которые единовременно переживает целая толпа заплативших за билеты, это кино расточительных королей, которые оставляют за каждым зрителем утонченное удовольствие думать самому.

Я, например, увидел историю о том, как двое в беззаботном хороводе дружбы, искусства и барочного секса гонятся за мечтой: оказаться на самом верху. А догнав, вырывают вокруг себя крепостной ров одиночества и ожесточения, одержимые уже другой целью: удержаться на вершине. Джинна Файлз — кинокритик британского журнале Eye увидела в «Короле» совсем другое: «Преданность бисексуального Люлли своему повелителю носит не вполне платонический характер. Он убедил себя, что нужен королю так же, как король нужен ему — трагический самообман, который неизбежно приводит к моральному падению». Тоже тема.