Фильм

Кибер

На атомной электростанции в Гонконге происходит авария, вызванная компьютерным вирусом. Вскоре похожая программа что-то мутит с фьючерсами на соевые бобы на Чикагской бирже. Правительства США и Китая, озабоченные случившимся (скорее, наверное, взрывом реактора, чем соей), санкционируют совместное расследование. Китай представляют Чен (Ван), молодой специалист по киберпреступлениям, выпускник Массачусетского технологического, и его сестра, программист и красавица (Вэй). Группу ФБР возглавляет строгая черная женщина (Дэвис).

Чен немедленно обнаруживает, что в основе вредоносного кода лежат его собственные старинные разработки, сделанные совместно с институтским приятелем, и под этим предлогом требует привлечь последнего к расследованию. Ник Хэтэуэй (Хемсворт), программист и красавец, мотает большой срок за взлом банковских счетов, занимаясь в одиночной камере самосовершенствованием и мелким телефонным мошенничеством. Он соглашается помочь ФБР с условием, что его отпустят в случае поимки хакера.

«Кибер» начинается с панорамы Земли, снятой с небес, а уже через минуту камера путешествует по микросхемам: хакерскую атаку Манн показывает как наводнение, стихийное бедствие с точки зрения какого-нибудь килобайта. В фильмах типа «Трона» нечто подобное делали еще тридцать лет назад. Но в отличие от классиков гик-кино Манн не зачарован поэзией реле и разъемов — разве что эстетически. Для него это не «новая реальность», не воображаемый слепок реального мира, а метафора его уязвимости, что-то вроде человеческих внутренностей. И хотя у режиссера достанет вкуса ограничиться единственным путешествием внутрь компьютера, этого визуального образа хватит на следующие два часа, и ночные вертолетные съемки небоскребов — то, что Майкл Манн умеет делать лучше всех в мире, — будут рифмоваться с ним вновь и вновь. На уровне идей «Кибер» — об этом: о том, как микросхемы перестали отличаться от зданий, удар по клавишам — от рюкзака с тротилом, о том, как единички и нули, растеряв романтический флер, превратились в предельно конкретный колюще-режущий инструмент; короче говоря — о сегодняшнем дне.

Однако идеи никогда не были сильной стороной Манна, даже в лучшие времена (в чем идея всеми обожаемой «Схватки»? будь мужиком?). И этот фильм очень просто обозвать глупым, найдя тому множество подтверждений. Сценарий кишит дырами и несуразностями. Таких хакеров не бывает. Таких романов — Хемсворт и китаянка, пару раз проехавшись на машине, уже готовы отдать друг за друга жизнь — не бывает. Так люди не разговаривают и себя не ведут. Под конец «Кибер» превращается в какого-то уцененного «Бонда». Но кино Майкла Манна вообще не про это. Сценарий выглядит чисто служебным, потому что он такой и есть: режиссеру нужно, чтобы герои из точки А перешли в точку B, а оттуда в точку C (Лос-Анджелес, Гонконг, Джакарта). Кино Манна, собственно, про кино, про взаимоотношения людей и объектов в пространстве и времени и способы рассказа об этом. Снимая на видео, злоупотребляя крупными планами и не боясь расфокуса, Манн сокращает дистанцию до символической — и когда во второй половине фильма начинают свистеть пули и взрываться автомобили, эти пули и обломки можно почти потрогать. Техногенная реальность интересует режиссера прежде всего как мир предметный: он ощупывает лэптопы точно так же, как пистолеты или орудия для взлома сейфов в предыдущих фильмах. И не его вина, что актуальная цифровая преступность выглядит, наверное, менее выразительно, чем былая аналоговая. Впрочем, бледные очкарики, склонившиеся над клавиатурами, — это к другим авторам: Манн регулярно выманивает своих героев на улицу, где можно умереть, или просто постоять с задумчивым видом, или раствориться в мареве неоновых бликов. Все второстепенные нелепости «Кибера» с лихвой искупаются несколькими экшен-сценами невероятной, захватывающей дух красоты. Отвертка, оружие компьютерщика, входит в сердце не хуже финского ножа.