Фильм

Цыпленок с черносливом

Этот фильм лично в моей классификации отправился в категорию «Странное кино», и в подкатегорию «Странное, не не оторваться». Замороченное, местами лишенное логики, спойлерящее самое себя – вот такое оно. И при этом – тонкое, красивое, трагично-лирично-юмористичное, с потрясающе роскошным визуальным рядом.
Действие фильма происходит в Тегеране. Главный герой - скрипач Нассер-Али - с первых кадров кажется нам этаким странноватым, отрешенным от реалий жизни, усатым типом. Он беспрестанно курит, ругается с уставшей женой и апатичен к детям. Он скрипач – но без музыки. Скрипач – но без скрипки. Вернее, в каких-то нелепых поисках скрипки. Одни странно-комичные ситуации сменяют другие, и вот нам уже кажется забавной фраза: «..он решил умереть. И через семь дней умер». Вот, думаем, сейчас будет что-то вообще абсурдно-уморительное. Но не тут-то было - финал драматичен.
Режиссер в первой трети повествования приоткрывает нам «чем все закончилось», но от этого фильм не становится понятнее – все раскрывается только в последних минутах. Что фильм этот – не о музыке и скрипке, и не о любви к музыке, и даже не о жизни и смерти. Фильм - о потерянной и разбитой трепетной любви, разрушенной в одну секунду надежде, которая теплилась годами, и почему главный герой осознал – жизнь прожита впустую, и ничто теперь не может воскресить его к жизни. И с момента этого решения сюжет развивается в двух плоскостях – ведет одновременно к концу и началу истории, рассказывает о последних днях Нассера-Али и эпизод за эпизодом – повествует о прошлом героя, в ходе которого раскрывается вся трагичность его судьбы и становятся понятными мотивы его решения.
Фильм вообще наполнен флешбэками и флешфорвардами. Причем, эти «флеши» удивительно продуманны и выдержаны по стилю. Возвраты в прошлое идут настолько от сердца, от сущности незадачливого скрипача, что режиссер посчитал излишним гримировать актера под молодого – во всех сценах из прошлого героя (за ислючением эпизода в школе %-0) герой выглядит одинаково, на свои 47 лет. А флешфорварды о судьбах его детей и вовсе выполнены абсолютно в другой стилистике. Тут, наверное, уместно отметить, что фильм снят по графической новелле. А графическая новелла – это такая разновидность комикса, роман, в котором основой передачи сюжета является рисунок, а не текст. Этот жанр очень популярен в Европе и именно во Франции. Вот отчего фильм такой необычный по визуальному ряду, так изобилует крупными планами лиц, графичными линиями и перспективами, утрированными деталями, а также короткими диалогами (история рассказывается за кадром). Вот поэтому колористика фильма – приглушенная, будто бы выжженная солнцем или выцветшая со временем фотография (и чем ближе к последней минуте жизни героя, тем более блеклые тона). А флешфорварды, напротив – яркие, кричащие, диссонирующие по цвету.
Сочетание грустного и смешного в фильме – как в пряном восточном блюде, где горечь и сладость сменяют друг друга, гармонично сочетаясь и наполняя вкус кушанья (кстати, Цыпленок с черносливом – это любимое блюдо Нассера-Али, только за поеданием которого его жене и удавалось видеть мужа счастливым и благодарным; но путь к сердцу ее мужа через желудок не проходил, ведь сердце его было прочно занято) . Тут и эпизод с поющим в автобусе мальчиком, и сватанье мамочкой сына во время разрезания арбуза, и сгусток дыма над могилой и приход к герою ангела смерти Азраила. И выбор героем способа ухода из жизни, не желающего, чтобы его запомнили с пакетом на голове (чем не черный юмор), и пукающий мальчик...
Французское изящество и юмор и сказочность персидской притчи – и фильм смотрится на одном дыхании.
Вот только удивило немного отсутствие в фильме Музыки – герой служил ей 20 с лишним лет, ему рукоплескали по всему миру – музыкант с таким бэкграундом в минуты горя и депрессии должен был утешаться музыкой – своими ли записями, чужими ли, или даже музыкой, звучащей в голове, неважно - они же живут этим. Но в истории нашего героя тема музыки оказалась проходящей – скрипки нет, и в голове музыки тоже не осталось. Вот это режиссеры как-то не додумали. Может быть, посчитали, что в фарсе Моцарта быть не может? Он бы туда неплохо поместился.