Фильм

Бродвей Билл

Самый слабый фильм Капры, что он снял после «Потерянного горизонта», впрочем, не без забавных моментов. Семейство Хиггинсов управляет всем городом. Отец (Уолтер Конноли) лично следит за всеми направлениями развития собственных предприятий, которые он скупает на пугающе регулярной основе. Причем конкретными заводами и фабриками управляют его дети. Точней, мужья его жен, так как сыновьями он не обзавелся. Дочерей всего три. Об одной рассказать совершенно нечего – она замужем за одной из кукол, которыми руководит ее отец. Другая интересна нам исключительно потому, что является женой главного героя Дэна Брукса (Уорнер Бакстер), ее зовут Маргарет (Хелен Уинсон), и она папина дочка. То есть, когда однажды Дэн не выдерживает и в сердцах за ужином провозглашает, что слагает с себя должность директора фабрики, девушка остается с отцом. Зато третья дочь, которую все зовут Принцесса (Мирна Лой) и не только за очаровательную мордашку и точеную фигурку, всем сердцем поддерживает решение мужа своей сестры, так как считает, что ее отец зашел слишком далеко. Брукс же бросил все из-за… коня, которого зовут Бродвей Билл, и он обязательно должен выиграть на скачках.

Фильм со всех сторон несколько неожиданный. И дело не в том, что комедия получилась у Капры какая-то слишком уж сентиментальная. И комедий (чего побольше), и сентиментальности (чего чуть поменьше) в творчестве режиссера встречается вполне в большом количестве. Но вот совершенно очевидно, что этот фильм был снять исключительно для того, чтобы отделаться от звенящей славы предыдущей картины Капры «Это случилось однажды ночью», выигравшей все пять главных премии на Оскаре. В основе сценария фильма лежит заметка одного колумниста «New York Daily Mirror», которая была переделана в легковесную и непринужденную комедию вечным соратником режиссера сценаристом Робертом Рискином. В принципе, Капра был доволен предложенным трудом писателя, разве что изменил концовку, посчитав ту слишком слащавой, тогда как ему хотелось чего-то более контрастного и жесткого на финал. В принципе, Капра так поступал очень редко, но летом того года он был в прескверном настроении, да и считал, что только такой финал сможет спасти картину и придать большей мотивации главному герою на союз с более молодой и красивой сестрой собственной жены.

Как Рискин позволил своему соратнику так резко перекроить сценарий, в принципе, понятно – он был в Европе в отпуске и вообще вероятно ничего не знал. Те финальные сцены вообще принадлежат перу молодого сценариста Сидни Бахмана, который только начинал свои первые шаги в профессии, но уже пользовался уважением Гарри Кона, который сделает его довольно скоро не только сценаристом одного из самых популярных фильмов Капры «Мистер Смит едет в Вашингтон», но и собственным помощником и продюсером. Кстати, сама идея подобного финала принадлежала не Бахману, и не Капре – последнему ее предложил его друг, продюсер с MGM Альберт Левин, но режиссер особо на эту тему потом не распространялся. Тема авторства вообще была очень болезненным вопросом, и Капра славился тем, что в интервью частенько страдал склерозом и по ошибке, конечно же, приписывал авторство сюжетных поворотов не совсем тем, кому они принадлежали.

В фильме можно увидеть множество излюбленных приемов и тем Капры. Начиная от простого романтичного человека, на которого взвален груз ответственности, которое того тяготит и союза с циничной материалисткой, заканчивая узнаваемым монтажом «сарафанного радио». Еще в «Американском безумии» режиссер опробовал этот прием, и он ему очень понравился. Даже в качестве актера на главную роль Капра видел исключительно Кларка Гейбла, однако после того, как получил «Оскар» за лучшую мужскую роль в «Это случилось однажды ночью», он стал слишком ценным актером для MGM, чтобы те сдали его в аренду еще раз. Капра не очень хотел брать Уорнера Бакстера, так как не верил, что тот сможет сыграть веселого и беззаботного парня, однако, вроде как, получилось. По крайней мере, многие рецензенты сильно нахваливали как артиста, так и весь фильм. С другой стороны, Капра заработал на тот момент такой авторитет, что большая часть пишущей прессы лила воду на его мельницу, не задумываясь.