Быть может, написанный чересчур жирными мазками, но отнюдь не проходной кинодебют театрального режиссера Руфуса Норриса про больную диабетом девочку по прозвищу Вонючка (Элоиза Лоренс), которая живет на севере Лондона, желает, как и кот Леопольд, всем добра и поэтому своим внутренним светом рассеивает сгустившейся мрак британских трущоб.
Драма |
16+ |
Руфус Норрис |
17 мая 2012 |
8 ноября 2012 |
1 час 31 минута |
Больная диабетом одиннадцатилетняя девочка (Лоренс) видит, как сосед из дома напротив (Киннир) избивает тихого сумасшедшего из дома справа (Эммс). У агрессивного соседа три дочери — одна постоянно врет, что ее кто-то изнасиловал, другая отбирает у одноклассниц деньги, запугивая третьей, которая всех бьет. У сумасшедшего — сверхзаботливые родители, у героини же — папа-адвокат (Рот), закомплексованный брат и няня (Марьянович) со своим бойфрендом, благородным учителем-интеллектуалом (Мерфи). Идиллия продлится недолго — жизнь в лондонских пригородах, как выяснится, не так-то просто устроена.
Название фильма можно объяснить повествовательным методом: каждый эпизод Руфус рассказывает с разных точек зрения, сначала бросая громкое заявление, а потом популярно объясняя, как же так вышло. Конкретной истории, в сущности, нет, если, конечно, не называть историей набор в разной степени трагических ситуаций, через которые девочка познает мир. Дети учатся на проблемах взрослых — и эти примеры Норрис распихивает по фильму, как мины в зоне военных действий, превращая жизнь ничем, в общем-то, не выдающихся жителей городка в ад. Фильм Норриса хочет выглядеть как «Шум и ярость» в пересказе Алана Кларка, но проблема в том, что в Аланы Кларки не записывают самовлюбленных садистов, вооруженных инстаграмом. «Сломленные» пытаются рассуждать о простых понятиях с большой буквы, для наглядности засоряя разумную мысль, что детям нужны любовь, внимание и свобода, дюжиной параллельных линий и коллекцией чужих эмоциональных расстройств. Тут все слишком: если бьют — то до полусмерти, если любят — то несчастливо, если врут — то с катастрофическим исходом. Норрис любит крупные планы в расфокусе, модную музыку за кадром, ему нравится смотреть, как люди страдают под колесами судьбы, нравятся дети, нравится Тим Рот. То, что его фильм в какой-то момент начинает походить на вечеринку самоубийц, решивших хором рассказать о наболевшем, а потом порезать вены, автора не волнует — его занимают сами пациенты, а не то, что у них за душой. И когда главная героиня в какой-то момент отчаянно вскидывает руки со словами «Господи, ну почему же все всегда так плохо!», сложно не разделить ее боль — в нормальном мире как раз тех, кто мучает очаровательных маленьких детей, сначала бьют, а потом отдают под суд.
Фильм настолько поразил, что даже не знаю с чего начать хвалить его в первую очередь - с гениального актёрского состава, с трогательной, человечной истории или крутого саундтрека. Это один из тех немног их случаев за последнее время, когда в фильме всё сошлось воедино, и настолько правильно, что с первой минуты ты целиком и полностью погружаешься в кино, переживаешь, радуешься, умиляешься вместе с героями, и до последнего тебя не отпускает. А пересказывать не хочется совсем, хочется ещё раз увидеть.
Фильм удивляет.
Он ценен видением оператора и режиссера, подобранными саундреком и кастом, возникающими в сознании зрителя эмоциями: в определенные моменты ты ловишь себя на ощущении мурашек на собственном теле. Ты готов сострадать практически со слезами на глазах одному герою и потом вскрикнуть "сдохни, сучка" в следующей сцене.
Таких фильмов должно быть больше. Они рождают правильные эмоции и ассоциации даже несмотря на то, что показанное - все же некоторая не совсем реалистичная антиутопия на современное rotten общество. Очень удачный фильм для английского кинематографа.