Фильм

Запретная планета

Вильям наш Шекспир давно и прочно утвердился на постаменте классиков и идея адаптировать его пьесы к современности, влить старое вино в новые меха родилась не сегодня. Можно вспомнить писателей девятнадцатого века, решивших приблизить старые сюжеты, ввести шекспировских героев в новую среду. Так появились «Отец Горио», «Степной король Лир», «Леди Макбет Мценского уезда». Однако кинематограф до поры до времени был консервативнее литературы и, если уж решался переложить на пленку очередную шекспировскую пьесу, то максимально соблюдая все положенные для классики каноны, временами даже слишком в этом стараясь. Тот же Лоуренс Оливье в экранизации Генриха Пятого просто ввел зрителя в партер театра Глобус начала семнадцатого века.

«Запретная планета» стала не просто авангардной и, местами, далекой от оригинала попыткой решительно модернизировать английского барда, но и пробным шаром, попыткой понять, выдержит ли давний сюжет испытания в самой, пожалуй, неподходящей для классики фантастической стилистике, да и еще с зарядом актуального для пятидесятых алармистского пафоса. Выдержал. Благо оригинальная «Буря», действие которой происходит на таинственном острове полном духов, эльфов и прочей нечисти, благоприятствует фантазии и размаху постановщика. С тех пор пьесу экранизировали множество раз, и грешен был тот режиссер, который после такого бодрого старта не пересказывал мистическую и полную скрытых смыслов историю все страньше и страньше. Можно вспомнить экранизации Джармена и Тэймор ну и, конечно, «Книги Просперо» Гринуэя, который переплюнул всех коллег в своих авангардности и гротеске. Однако первопроходцем здесь все-таки была «Запретная планета».

Полдень, двадцать второй век. Летающее блюдце с гордым названием «S 57/D» и под мудрым руководством сурового космического волка Лесли Нильсена отправляется к планете Альтаир-4, где пару десятков лет назад пропал научный корабль «Беллерофонт». На планете космонавтов встречает выживший член команды Беллерофонта — доктор Морбиус, который впрочем неплохо обустроился и пирует на развалинах обнаруженной им, погибшей на пике могущества цивилизации инопланетян-креллов. За двадцать лет Морбиус смог овладеть крелльским языком, обнаружил подземные лаборатории и теперь вовсю использует древние инопланетные технологии, считая себя хозяином планеты. Компанию ему составляют робот и его юная прекрасная дочь Альтаира, которая, что твоя Белоснежка играет с оленями и птицами, плескается в прудах обнаженной и носит невыносимо короткие туники. Юная девушка не видела в жизни ни одного мужчины, кроме своего отца и все астронавты, включая героя Нильсена кажутся ей прекрасными и привлекательными.

Идет время, астронавты изучают инопланетные лаборатории и фабрики, наслаждаются покоем и роскошью морбиусовских аппартаментов и всем гуртом ухаживают за Альтаирой, не подозревая, что древние крелльские технологии вкупе с амбициями Морбиуса могут породить чудовищ… В добавок постепенно начинает создаваться впечатление, что Морбиус, проведший практически в одиночестве два десятка лет на планете безумен, как кэрроловский заяц, причем не мило и в марте, а опасно, во все сезоны альтаирского календаря.

Островные декорации старой сказки, притчи о возмездии и предательстве, любви и спасении, прощении и раскаянии рассеялись, на смену им пришли пустынные пейзажи далекой планеты с небом, заполненным незнакомыми созвездиями. Место сверженного миланского герцога-мудреца Просперо занял ученый Морбиус, взбалмошный и веселый дух Ариэль предстал роботом, некоей помесью ходячей метеостанции и арифмометра, а человекозверь Калибан, в оригинальной пьесе символизирующий низменную и животную часть человеческой натуры, здесь стал неким абстрактным, но крайне опасным существом, порождением ошибок зазнавшихся инопланетных ученых и самого Морбиуса. Неаполитанский король и его пестрая свита вышли за скобки и их роли исполняет бравый экипаж космического корабля.

Духов и магию сменили чудеса химии и физики. Ну и спецэффекты, конечно. Бесконечные панорамы подземных заводов и лабораторий погибшей инопланетной цивилизации временами становятся даже нудными, настолько подробно и детально идет описание чуждых технологий и устройств. Смысл, конечно, один — блеснуть эффектностью и поразить воображение зрителя размахом. Картонные звездолеты бороздят просторы Вселенной, а мультяшные лучи бластеров безуспешно пытаются поразить мультяшного же монстра. Звукорежиссер радуется, как ребенок, только народившимся электронным звукам и пихает их пачками в каждый эпизод. Для современников эффекты казались, безусловно, новаторскими и впечатляющими, заложившими прочный фундамент для того же «Стартрека» и многих последующих фантастических фильмов. Многое может радовать глаз любителя фантастики и сегодня, хотя те же летающие тарелки заставляют скривиться и вспомнить не лучшие работы Эда Вуда.

Но все-таки главный пафос «Планеты» не в демонстрации безграничных возможностей голливудских декораторов и постановщиков. Смысл этого фильма-притчи в предостережении от опасных игр с наукой, возможной смертоносности новых технологий, особенно при непродуманном и самонадеянном их применении. Сама повестка пятидесятых — десятилетия, когда только появилась атомная бомба и ученые соперничающих блоков соревновались в поиске и совершенствовании технологий человекоубийства, часто не думая о последствиях своих действий, заставила создать этот фильм. Остановитесь и задумайтесь люди — такое произошло на далекой выдуманной планете, но может произойти и на Земле. Сейчас эта мысль кажется затертой, но в те годы слова звучали вполне ново и живо.

Если в счастливом финале Бури Просперо достаточно просто утопить свои магические книги в море, чтобы развеялись возведенные им чары, то здесь единственный способ победить порожденное неумелым использованием чужих технологий существо — уничтожить машину инопланетян-креллов, а вместе с ней и всю планету. Только в фильме у героев есть возможность вернуться обратно на Землю. Что бы было, если бы что-то подобное создали сами земляне у себя дома?

Алармистские мотивы в фантастике пятидесятых очень сильны. Кроме «Планеты» можно еще вспомнить «На берегу», «День, когда земля остановилась», да и чуть более поздних «Доктор Стренджлав» и «Обратный отсчет». Возможно призывы авторов фильмов оказались услышаны учеными и политиками — по крайней мере с тех пор прошло уже полвека, а наш маленький голубой шарик еще существует. В отличие от Альтаира-4.