Фильм

Комфорт незнакомцев

«Видите ли, мой отец был большим человеком. Видным, выдающимся. И всю жизнь носил черные усы. Когда он поседел, он красил их в черный цвет… знаете, такими кисточками, какими женщины красят ресницы».

Щелк. Вспышка.
Пожалуй, с отца фильм начинается, отцом он и закончится. И кое-кому точно надо бы рассказать о нем побольше. Ведь именно он – центральная фигура в этом фильме.
Щелк. Вспышка.
Именно он обеспечил незнакомцам, приезжающим в Венецию, тот самый комфорт, которого они ждали.
Щелк. Вспышка.
Комфорт утонченный, изысканный, тревожный и немного дурманящий. Комфорт, который в какой-то момент перестает быть комфортом. И тебе уже не так хорошо, как было раньше. А может быть, раньше тебе тоже хорошо не было? Может быть, стоило присмотреться…прислушаться… послушать свою интуицию и те самые знаки, которые тебе посылают.
«Очнись, Колин. Очнись, Мэри».

Щелк. Вспышка.
Не пугайтесь, детки, это лишь одно фото. Пугаться вы начнете, когда этих фотографий станет много. А пока что – наслаждайтесь Венецией…

Колин (Руперт Эверетт) и Мэри (Наташа Ричардсон) и приехали ради того, чтобы насладиться Венецией. Насладиться и, чего греха таить – обдумать свое будущее. Когда-то, года два или три назад, они уже были здесь. И тогда Колин не замечал язвительно, что Мэри повторяется в своих словах, описывая Венецию. А Мэри не замечала грустно, что Колин, быть может, не любит ее детей, потому что ему в целом дети не нравятся.

Щелк. Вспышка.
Колин попадает в объектив – где-то рядом, как голубка, пристроилась миниатюрная и златокудрая Мэри. Хорошая пара, красивая пара. Пара со своими странностями. Она – нервная, она боится за их отношения, и в то же время готова расстаться с ним в любую минуту. «Я не люблю его, как прежде… Но мы с ним хорошие друзья».
И он – немного отрешенный, немного усталый, немного задумчивый, немного ребячливый. Всего понемногу. Они пока не поняли, чего именно они хотят от Венеции. Они бродят по улицам и улочкам, обсуждают себя и свои отношения, отдаются страсти в темном номере отеля. У него фигура Аполлона, у нее маленькая грудь и роскошнейшие волосы. Она умеет сидеть на коврике, поджав маленькие ножки, и как птичка клевать мороженое из вазочки. А он, бреясь поутру, начинает нервничать из-за маленького прыщика, вскочившего в самом неположенном месте – на носу.
Мальчишка.

Им скучновато здесь – днем Мэри звонит в Сассекс, чтобы побеседовать с детьми, а Колин скучает, стоя на балконе, и явив загорелый торс чьему-то фотообъективу.

Щелк.
Днем они бродят по набережным, покупая милое детям барахло в лавочках. Дети любят барахло. Потому что оно милое.

Щелк.

Согласитесь, это не тянет на одну фотографию.

А вечером они решили прогуляться до бара, но, как и следовало ожидать, заблудились. В картинах, где герои идут на ночь глядя куда-то без карты, да еще и по маршруту, который звучит примерно так: «Пойдете прямо, потом направо, потом еще раз направо, затем налево», всегда что-то случается.
Как это что? Единственный логичный ответ – герои заблудились.

Анджело Бадаламенти, написавший к фильму красивейшую 4-х минутную инструментальную композицию, довольно умело нагнетал тревогу драматическими нотками. И оператор был неплох, а может даже и шикарен – Данте Спинотти, как-никак. Герои блуждали в темноте, взбегали на многочисленные мостики и сбегали вниз, углублялись в лабиринты улиц и улочек, скользили вдоль домов, и все никак не могли найти бар, к которому их направили.
Зато нашли элегантно одетого, импозантного мужчину со стальным, пронзительным взглядом, в белом костюме, с сигаретой в руке. Роберт. (Кристофер Уокен)
Который привел путников в бар, усадил за столик, налил вина, и принялся рассказывать об отце. Он вообще, видимо, говорил всегда только о нем. О том, какие отношения у него были с сестрами. О том, как сестры накормили его слабительным и заперли в кабинете отца, заставив мальчишку выплеснуть на дорогую мебель все содержимое желудка, которого две милашки предварительно загрузили пирогами, лимонадом, шоколадом и прочими сладостями.
Роберту все это доставляло удовольствие, очевидно; Мэри и Колину – нет. Поэтому, напившись вина (я насчитал три или четыре бокала только в самом начале рассказа Роберта), и выйдя на свежий воздух, герои почувствовали себя нехорошо.
Дальше – больше. Решив держаться подальше от неприятного ночного спутника, герои на следующее же утро встретились с ним (а точнее, он их нашел в баре, со следами бодуна на лицах и взъерошенными волосами), и почему-то пошли за ним в дом, где встретили жену Роберта, Кэролайн (Хелен Мирен), которая показалась им не просто тревожной, как Роберт вчера – она показалась им еще и подозрительной…

Фильм не держит в напряжении до самого финала – фильм скорее плавно и изящно описывает то, что приведет к странной и страшной развязке. У героев было много возможностей если не понять, с кем они столкнулись, то хотя бы начать опасаться этих людей – они не сделали этого. Действия Роберта и Кэролайн отвращали и одновременно очаровывали их. Им был предоставлен полный комфорт. Им, незнакомцам, была дана возможность насладиться прекрасными винами, фруктами. Их оставили ночевать в огромном доме Роберта и Кэролайн. Им выдали красивые халаты, и «Гостиница уже не будет такой, как прежде, после вашего дома».
Мэри и Колин открыли в себе чувственность – они вдруг вцепились друг в друга со страстью, которой и в помине не было в самом начале поездки. Мэри потянулась к мороженому в вазочке, а Колин, выгнув бровь, поведал ей, что изобретет стальную машину с ремнями, которая будет трахать, трахать трахать и трахать Мэри. Долгие-доолгие годы….

И они полностью отключили чувство тревоги. Лишь однажды Мэри вспомнила что-то подозрительное, что видела в том доме. Лишь однажды Колин рассказал об одном подозрительном инциденте, случившемся там….

«Видите ли… мой отец был большим человеком. Видным, выдающимся. И всю жизнь носил черные усы. Когда он поседел, он красил их в черный цвет… знаете, такими кисточками, какими женщины красят ресницы…

«И еще он бил меня. Бил кожаным ремнем, приучая к боли. Вы не в курсе, кто любит садомазохизм? Тот, кто пережил в детстве травму.
Вы не в курсе, почему я так уважаю отца? Потому что он был Верхним. Если вы знакомы с термином бдсм, вы меня поймете. Нам понравилась эта пара. Такая невинная, такая наивная…. Ну как было не предоставить этим незнакомцам полный комфорт»…

Фильм о «Смерти в Венеции». Фильм о «Никогда не разговаривай с незнакомцами». Изящная картина, которая манит зрителя с самого начала, заставляя его вместе с объективом камеры, плавно плывущей по комнатам особняка Роберта и Кэролайн, внимательно рассматривать каждый предмет, находящийся в комнате. Чайник, который сыграет не самую последнюю роль…. Огромная кровать, на которой будут валяться герои…. Темный, просторный холл, где обязательно случится что-то страшное…
И книги отца. Великого человека, который до самой смерти красил усы черной краской. И вырастил психопата.

"Комфорт незнакомцев". В самом названии скрыт глубокий сарказм. Двое героев, помещенные в условия комфорта, созданные неизвестной им парой. Двум героям давали много возможностей подумать, почему им "выпала такая честь". Насторожиться, почему хозяева странного дома ведут себя так подозрительно? Проанализировать ситуацию, чтобы сделать правильные выводы. Но они, как дети, поддались на сладкое угощение, которое им обещал "незнакомый дядя на улице".
И они его получили.

Фильм снят по сценарию английского драматурга Хэролда Пинтера, заимствовавшего сюжет у Иэна МакЮэна, британского же писателя, обладателя нескольких литературных премий. И если в фильме некоторые поступки героев кажутся странными и алогичными, лучше всего прочитать книгу – они сразу же приобретут завершенность и осмысленность.
Фильм одновременно кажется и логичным, и нелогичным. И, пожалуй, в этом его особая прелесть.

Щелк. Вспышка.