Фильм

Эксперимент-2

Бывает такое в жизни: ждешь чего-то великого… а оно превосходит все твои ожидания!

И как тонко показан первый урок «автократии», рождение идеи, осознание, осмысление, и как нужен учителю 15-минутный перерыв, чтобы все это понять. И попытаться (вос)создать. И самые возбужденные слои общества, самые подверженные влиянию (какому? – любому!) студенты, потому что в фильмах школьников всегда играют студенты, и всегда это видно. Как быстро они согласились (массово согласились) носить белые рубашки, называть учителя по забытой было фамилии, принять «волнистое» приветствие, а главное – сплотиться, сдружиться, узнать чувство локтя ради чего-то там, зато вместе – мы сила!

Все в этом фильме очень правдиво, да и сам он основан на РЕАЛЬНЫХ событиях, пусть и состарившихся 60-х годов. Эксперимент всегда норовит выйти из своего экспериментаторского русла, если чуть-чуть подзабыть, что это всего лишь… А так, пара отказавшихся, причем их было бы на одну девочку больше, но та оказалась в нужный момент в магазине, когда оптом скупались рубашки; или было бы на одну девочку меньше, не скажи ей мама около зеркала, как отвратительно она в этой рубашке выглядит. Вот оно, всегда окружающее нас влияние! Ну а психопат тоже попал в класс не случайно, наверное, на каждый класс найдется один с чересчур обостренной психикой, так что, получите…

Просто и гениально показан путь становления фашизма. Учитель вживался в роль лидера, вжился в нее, и… Посмотрите финальный кадр, когда картинка зверски застынет; ставить точку в таком фильме режиссеру показалось мало, и он воткнул многоточие, благо восклицательный знак и есть сам этот фильм.

Если в Германии снимают такое кино, значит, там вполне себе осознали, что сделала их страна в прошлом веке. Мы все такие белые воротнички, думаем, что повсюду демократия, и мы не созданы для такой вроде архаичной автократии. Никакой архаики. Только в двух девушках из класса живет протест против жуткой (артистичной и забавной на первый взгляд) методе учителя. Большинство же соглашается поиграть в игру. Кто-то заходит далеко, до фанатизма предаваясь новой идее, кто-то ведет себя просто в рамках «скаутского» движения. И только два человека выступают против. Этот фильм интересно анализировать не как произведение искусства, а как предмет для разговора.
Снято настолько правдоподобно, что кульминационная сцена просто затягивает: хочется присоединиться к бегающей по городу молодежи и начать расклеивать лого нового движения. И даже дома, после фильма я пробую на себе приветствие этого движения – правая рука волной…
И оч хороший финал. Которого почти не ждёшь. Ведь игра должна закончиться игрой. Но учитель выходит за рамки игры и невольно приводит к тому, что из-за отдельного фанатика, школьного неудачника, «скаутское» движение становится реинкарнацией фашизма. Образ фанатика … выписан тщательно: на глазах у зрителей неудачник превращается в «грозу для хулиганов» и самым смелым среди своих, идущем до последнего. Выстрела.
ПОЧЕМУ ТАК МАЛО ЛЮДЕЙ ДОРОЖАТ СВОЕЙ ВНУТРЕННЕЙ СВОБОДОЙ? ПОЧЕМУ ТАК МНОГО ЛЮДЕЙ ГОТОВЫ ОТДАТЬСЯ ПОД ВЛИЯНИЕМ БОЛЕЕ СИЛЬНОГО, НО НЕ ВСЕГДА БОЛЕЕ РАЗУМНОГО ЧЛЕНА ОБЩЕСТВА? Вряд ли создатели фильма задавали себе этот вопрос. Но ответ на этот вопрос ищется благодаря картине подспудно. Ищется и не находится.
А вы бы стали принимать участие в «Волне»? Посмотрите фильм и попробуйте ответить хотя бы на этот вопрос. Стали бы вы распечатывать прокламации против движения и бояться непонятно кого? Кого боится героиня в этот момент? Ведь на дворе не 30-е ХХ века, но режиссер придумывает невидимых преследователей инакомыслия и человека, который выступает против большинства.
Фанатик наказан, учитель наказан, участники движения поняли всю его абсурдность. Но это кино. Бывает ли так в жизни?
Российский кинематограф может пока только мечтать о подобной картине. Картине для страны, победившей фашизм и одновременно страны, в которой живут фашисты.

Непонятен мне ажиотаж вокруг фильма «Эксперимент 2: Волна», в среде контркультурщиков всех мастей. Собственно перед нами очередной пример того, как антифашизм, анархизм, антиавторитаризм и ещё много замечательных слов на другие буквы алфавита подменяются нео-консервативным или, если хотите, South Park республиканским дискурсом.

Учитель - бывший кройцбергский автоном в рамках курса занятий по изучению «автократии» решает провести социальный эксперимент с классом, постепенно внедряя инструментарий тоталитарных сект, вроде однотипной одежды, групповых физических упражнений, дисциплинарных ограничений и т.д. и т.п. Сам эксперимент является ответом на общий скепсис по поводу возможности повторения опыта третьего рейха в нынешние времена. Детки, а точнее вполне себе великовозрастные подростки, начинают активно включаться в игру, не замечая изменений внутри себя и своих друзей. Собственно есть и парочка диссидентов - противненькие, но смазливые девочки карьеристки одна из которых с поразительным упрямством кладёт хуй на мнение своего бойфренда. С внешней стороны у школькой секты также есть враги – пьяные уёбищные панки вроде арбатской алкашни, очень сентиментально относящиеся к буковке «А» в буковке «О».

Примечательно, что говнопанки являются агрессорами, мотивируя своё поведение антифашизмом, хотя среди «сектантов» шьётся подчёркнуто турецкий пацан. Этакая реакция немецкого кинематографа на брутальность антифашистского движения. Постепенно секта расползается на всю школу и обрастает собственной символикой и конечно майспейсом, надо же как-то подчеркнуть дух времени. Немногие несогласные выхватывают физических и моральных люлей, апофеозом которых становятся спортивные соревнования, перерастающие в небольшой махач. Тем не менее учитель-эксавтоном, не теряет надежды закончить свой проект феерической деконструкцией. На финальном занятии, которое проходит в обширной аудитории, он самозабвенно играет роль фюрера,
используя в качестве идеологических конструкций концентрат из левых «антиглобалистских» манифестов - «Но политики - только марионетки экономики! Но в реальности ситуация такова, что бедные продолжают становиться еще беднее, а богатые - еще богаче! Единственно большая угроза - это террор. Террор, который мы сами создали, допуская несправедливость в мире! И в то время, пока мы медленно, но неумолимо разрушаем нашу планету какие-нибудь супер-Вот такие антифашистыбогачи сидят здесь и потирают руки. Сегодня здесь у нас есть возможность написать историю!» Во время этой речи один из бывших «сектантов» пытается вразумить слушателей, что вызывает бурную реакцию со стороны зала. В итоге «несогласного» выпихивают на сцену и чуть не предают коллективной экзекуции. Но эта феерия прерывается иступлённым нравоучением со стороны главного экспериментатора «посмотрите на кого вы стали похожи, так и случается фашизм…» . Далее ученик, особо близко принявший к сердцу ролевую игру, прилюдно кончает жизнь самоубийством, предварительно подстрелив своего бывшего сотоварища – ещё одна дань духу времени, этакий лёгкий реверанс в сторону
колумбин.

Что же мы видим в итоге. Внешняя антисистемная оболочка в виде обличения фашизма и главного героя - завсегдатая кройцбергских первомайских демонстраций является лишь маской, контркультурной обёрткой совершенно лояльного существующей системе продукта. Под тегом фашизм пропихивается некий концентрат из левых риторических клише и методик тоталитарных сект. Особенно ярко это иллюстрирует приведённый выше диалог. Попробуй теперь произнести фразу про богатеющих богатых и беднеющих бедных - ты фашист. Кроме самих левых риторических оборотов под обличающий прицел режиссера попадают любые виды коллективного действия и любой опыт единения и братства – забудьте об «El Pueblo Unido Jamas Será Vencido» теперь это тоже называется фашизмом. В качестве альтернативных «фашизму» политических агентов мы видим грязных говнарей-анархистов, неадекватно агрессивных и вообще мерзких сами по себе. Кроме нелепых претензий в духе «вы закрасили наши знаки» и обвинений в фашизме им и предъявить нечего – одно слово маргиналы. Единственными оставшимися политическими субъектами являются либерально настроенные школьные журналисточки, первая возмущена не собственно самой тоталитарностью новой системы, а невозможностью занять в ней роль лидера, мотивы же её компаньонки остаются за кадром. Надо отметить что эти две сопротивленки выбирают поразительно знакомый тип действий в стиле Новодворской или нацболов – раскидывают листовки, заранее обречённые на сомнительный эффект, хотя и умудряются своими действиями спровоцировать массовые беспорядки.

Что же мы имеем в итоге? С одной стороны, весь радикальный политический дискурс смешивается в одно неразделимое целое, чем дискредитируется сама возможность коллективных протестных действий. То есть происходит типичная подмена вроде той, когда под эгидой борьбы с экстремизмом= «скинхедами-людоедами» создаются инструменты для подавления любых антиправительственных движений. С другой стороны, дискредитируется и сугубо автономная политическая активность, как заведомо бесполезная и карьеристская. Мораль же сего шедевра кинематографа заключается в том, что единственный верный путь - это путь лояльности устоявшимся ценностям – в данном случае неолиберальной специфике современности. Мир в школе восстановлен полицией – агентами спокойствия и порядка, а жизнь входит в своё обычное русло эпохи «конца истории». Короче, не забивайте детки себе мозги политикой, а тусуйтесь и развлекайтесь иными способами.

Зал в Доме Кино был почти полон. Перед фильмом выступал режиссёр Денис Ганзель и актриса Дженнифер Ульрих, по окончании (после аплодисментов) они ответили на вопросы зрителей, хотя сам фильм задаёт куда больше вопросов, чем даёт ответов.

Возможно ли зарождение диктатуры в современном обществе, а тем более, в Германии? Что нужно для того, чтобы это стало действительностью? Какие мотивы руководят теми, кто добровольно делает этот выбор?
Какую трансформацию претерпевают люди, включившиеся, казалось бы, в безобидную игру? Как остановить процесс, когда он становится необратимым. и выходит из под контроля?

Вот что написано в буклете «Фестиваль немецкого кино 2008» про этот фильм: “Фильм основан на реальных событиях, произошедших в калифорнийской средней школе в 1967 году, и перенесён на современную действительность. Фильм “Экперимент-2”, как он назван в российском прокате, это назидательная история об истоках фашизма. Фильм начинается с появления харизматичного учителя Райнера Вагнера, объявляющего классу о начале эксперимента-недели автократии. Он выбирает девиз, создаёт эмблему группы, решает, что все должны носить белые рубашки, и называет группу “Волна”, изобретает прообраз секретного знака, напоминающего о нацистском приветствии. “Волна” даёт детям веру в возможность перемен, но они заходят слишком далеко и “волны выходят из берегов”

Режиссёр рассказал, что создатели фильма лично общались с тем американским преподавателем, который стал прообразом Райнера Вагнера, фильм действительно показывает реальные события, за исключением конца истории. По словам Дениса Ганзеля, сам процесс создания группы показан так, что зачастую вызывает у зрителя одобрение и симпатию, поскольку всё выглядит привлекательно (я полностью согласен), поэтому концовку пришлось ужесточить, чтобы расставить акценты и не оставить это позитивное послевкусие.

Фильм (оригинальное название "Волна")продолжает тему, поднятую в "Эксперименте” и задаёт те же вопросы. Действительно ли в человеке изначально заложена программа распада при обретении власти и силы? Истребим ли инстинкт сбиваться в стаи, подавлять и подчинять себе подобных? Однозначного ответа нет, но подумать об этом стоит каждому, начав с себя. Конечно, до фашизма далековато, но всё начинается с малого, с разделения на “cвоих и чужих”, хотя бы на стадионе во время футбольного матча или на корпоративном собрании с выработкой стратегических планов борьбы с конкурентами.
Принцип “разделяй и властвуй” пока никто не отменял…

С чего начинается диктатура? Какие ее главные черты? Такие вопросы задает учитель в классе. Немецким нынешним детям с генами передан комплекс вины перед человечеством за дела третьего Рейха, и они вполне убеждены, что в современной Германии диктатура невозможна. Так они отвечают на уроке.
Однако, учитель не ограничивается дискуссией. Он предлагает поиграть в авторитаризм, и вполне демократичным образом его выбирают в диктаторы. Отныне на уроках ученики должны 1) сидеть прямо 2) обращаться к учителю «г-н Вегнер», а не по имени, как раньше 3) вставать при ответе. Дети быстро втягиваются в игру. Им понравился урок, они с восторгом рассказывают родителям, что «когда встаешь, кровообращение дает мозгу дополнительное питание, и ответ получается лучше». На следующих уроках дети с подачи г-на Вегнера вводят форму, затем придумывают своему коллективу атрибутику, и, наконец, именуют себя организацией, выбирая ей имя «Волна».
У каждого из подростков свой резон находиться в организации: одни видят в ней возможность для реализации своих властных амбиций, другие жаждут проявить свое нереализованное чувство товарищества, третьему «Волна» замещает отсутствующую у него семью, есть и такие, кто в жизни является предметом насмешек и мальчиком для битья, организация же дает ему уверенность и ощущение своей значимости. Таков Том, который с первого урока принимает игру за реальность, и вокруг поступков которого разворачивается драма.

Главная ошибка учителя в том, что он сам заигрывается, ему льстит повышенное внимание школьников и то, что его мнение вдруг становится столь авторитетным. На минуту забывшись, он перестает контролировать ситуацию, перестает напоминать детям, что это всего лишь игра, учебный эксперимент, и разрозненные, очень разношерстные подростки превращают «Волну» в стихию, фашиствующую силу. Чтобы прекратить эксперимент уже недостаточно просто извинений.
Факт, конечно: подростки нуждаются в организованности, в авторитетном взрослом, который их похвалит, даст им полномочий, выслушает, поручит что-то важное. Дети есть дети. Нельзя бросать их во взрослую жизнь, требуя самостоятельности и поступков высокой морали. И предлагая детям взрослые игры, необходимо помнить об их нравственной незрелости, закомплексованности, глупости, наконец. Дети – это опасная субстанция. И за ошибки воспитания приходится платить слишком дорого: свободой, честью и даже кровью.

В этом году – настоящий бум фильмов о подростках. Жаль, что на фоне канского лауреата, французского «Класса» и шумного «Все умрут..» Валерии Гай Германики, немецкий «Эксперимент-2» рискует пройти незамеченным.