Фильм

Сидней

Оказывается, в начале своей карьеры Пол-Томас Андерсон снимал вполне камерные вещи. С тремя актерами и минимумом декораций. Оторваться невозможно.

"Я сижу у ресторана, выпить поздно, сдохнуть рано". Примерно с таким настроением на ступеньках придорожного кафе сидит молодой человек с кудрявой головой по имени Джон (Джон С. Рейли). Он только что проигрался в казино до копейки, и теперь ему не на что хоронить мать. На жизнь тоже ничего не осталось. К горемыке не спеша подходит пожилой и респектабельный мистер (Филип Бейкер Холл), представляется Сидни и угощает кофе. Вначале Джон думает, что дедуле просто скучно, потом - что старец не совсем в своем уме. А после того, как Сидни предлагает подвезти Джона на машине и решить все его проблемы, молодой человек решает, что старик голубой. Ни одно из этих предположений в итоге не подтвердилось.

"Сидни" - это криминальная драма, в которой из кадра убран весь криминал, оставлены только его отголоски. То, что обычно бывает после ограблений, перестрелок и драк. А после них остаются мучительные воспоминания о роковом выстреле и желание исправить непоправимое. Максимум экшена - незнакомец в крови, прикованный наручниками к кровати где-то на заднем плане. Линейная сюжетная история выписана, словно картина Врубеля, широкими точными мазками. От нее отсечено все лишнее, наносное и не главное.

Герои тут не произносят длинных исповедальных речей, они просто пару секунд молча смотрят в зеркало или курят ночью на автостоянке, и об их характере и прошлой жизни понимаешь все. Глядящий прямо в камеру Филип Бейкер Холл просвечивает тебя взглядом как рентгеновским лучом. Джон С. Рейли застенчиво улыбается и говорит банальные фразы. Гвинет Пэлтроу стандартно улыбается и нервно плачет. Но все вместе это дает такой потрясающий результат, что еще долго потом сидишь и смотришь на идущие титры.

Пола-Томаса Андерсона принято обвинять в этаком шарлатанстве. Берет простой сюжет и рассказывает его так, будто за традиционной повествовательной схемой у него спрятаны вторые и третьи планы и глубокие смыслы. На самом деле, никакой он, конечно, не шарлатан. Просто как любой талантливый художник он уважает зрительскую фантазию и предпочитает показать по-меньше, чтобы дать ей поработать. А все его скрытые смыслы видны как на ладони, что в дебютном "Сидни", что в последней эпохальной "Нефти". Если уж награждать Пола-Томаса Андерсона эпитетом, то он, скорее, самоуверенный наглец! Мало того, что заставляет пару часов пялиться в экран, где по сути ничего не происходит, так еще на каждом шагу обманывает ожидания. "Ну вот щас Сидни предложит Джону помочь провернуть одно грязное дельце. Не зря ж он его взял под крыло". "..Ага, ну теперь-то уж точно эти молодые голубки разобьются насмерть на машине. Он заснет за рулем". Но фильм отказывается идти на поводу у зрителя, потрясающе лавирует между штампами и нагло прет своей дорогой.

Никакого голливудского маркетинга и продюссеров с калькуляторами за спиной не чувствуется. Андерсон словно говорит: "Я хочу рассказать про это. У меня в кадре будет сидеть старик и долго курить. И мне плевать, что это не модно". Именно такое кино вызывает уважение, восхищение и громкие аплодисменты.

Престарелый, но импозантный джентльмен по имени Сидни (Филлип Бейкер Холл) приглашает в одной дорожной закусочной неподалеку от Лас-Вегаса перекусить, да попить кофе Джона (Джон Си Райли) - молодого человека, судя по всему, попавшего в неприятности. В разговоре выясняется, что он планировал выиграть в Вегасе кучу денег на приличные похороны матери, но вместо этого не проиграл разве что собственные штаны. Сидней уговаривает Джона вернуться в Вегас и обещает его обучить некоторым трюкам, чтобы безбедно прожить в ярком городе мечты. Так начинается дружба и сотрудничество столь разных во всех отношениях людей, которая приведет их к ошеломляющим происшествиям и не менее потрясающим открытиям. Первый фильм великого современного американского кинорежиссера Пола Томаса Андерсона.

Фильм довольно тонко поделен на две части, в первой из которых вообще ничего не происходит. Герои играют в различные азартные игры, знакомятся с женщинами, пьют шампанское, иными словами - проводят время с огромным для себя, а не для зрителя, интересом. В кадре появляются герои Гвинетт Пелтроу и Сэмюэля Л. Джексона, но это, пожалуй, единственные всплески активности. Не уснуть во время просмотра – та еще задачка. В остальном же картина буквально замерла, но, как оказывается чуть позже, лишь для того, чтобы накопить кинетическую энергию и от неожиданного сюжетного импульса помчаться вниз по склону, не щадя ни собственных героев, ни зрителей.

Внешне картина умело маскируется под стилистику нео-нуара, но это лишь прикрытие для того, что у П. Т. Андерсона получается лучше всего – характерной драмы. Все главные события и «сражения», несмотря на обилие драк, перестрелок и сюжетных твистов, происходят внутри героев и их взаимоотношений. Персонажи в картине очень много говорят, но их слова – еще один отвлекающий момент. Не нужно следить за тем, что сказано, нужно ловить оттенки эмоций и интонаций. Опять же, это не Кассаватес с его бурей меняющихся лиц, это шахматы отношений, обман с колодой карт под столом, покерная партия, если угодно. Причем отношения эти строятся на различных оттенках любви друг к другу, что парадоксально порождает элементы конфликта и напряжения.

С одной стороны, «Роковая восьмерка» кажется игрой в классики, этаким постмодернизмом, умело обращающимся с доступным для автора материалом. Но на деле это тоже обманка и Андерсон в этом отношении ближе скорее к смеси ранних Коэнов и Олтмана, чем к Тарантино. Автор дразнит зрителя, особенно в первой половине фильма, пряча всю бурлящую энергию отношений под зеленое сукно и за ворохом натянутых улыбок. Совершенно очевидно, что героям есть что скрывать, но на деле они скрывают не совсем то, чего можно было бы ожидать, хотя и нелогичным повороты сценария тоже назвать невозможно, поэтому это сочетание в очень грамотных пропорциях неожиданности с предсказуемостью не может не подкупать.

Самым важным элементом, как это часто бывает в фильмах Андерсона, являются актеры. Пелтроу и Джексон феноменальны. Чуть менее убедительны и главные актеры – Холл и Райли, между которыми, что называется, вспыхивает настоящая магия взаимоотношений. Герой Райли эволюционирует от простака без денег, до простака, который одевается как герой Холла, пьет те же напитки, что пьет Холл, ведет разговоры на те же темы, о чем говорит Холл, в конце концов увлекается такими же женщинами, которыми интересуется Холл. Эволюция от деревенского паренька в прожженного жизнью в казино органична и эффективна. А финальный поворот именно ставит все на свои места, а не просто вводит зрителя в заблуждение, как это часто бывает.

В результате получается, что сценарий для картины вообще ширма, необходимый элемент, за которым скрывается то, ради чего фильм вообще затевался. Андерсон, как Сидни, внимательно изучает природу человеческих отношений. То, как говорят его герои, что они делают – это все завораживает. У Андерсона, как сценариста, так и режиссера, уникальное ощущение не совсем стандартных героев в не совсем стандартных ситуациях и он умеет точно и без излишеств его передать. Дальше можно уже как бы или соглашаться с его взглядом, проявить интерес к его персонажам, или пройти мимо.

Это первый полнометражный фильм режиссера Пола Томаса Андерсона, но все отличительные особенности, за что он любим и ценим, уже на месте. Длиннющие планы движущейся камерой без склеек, яркое использование отличной музыки, непростая повествовательная манера с ее сюжетными приливами и отливами. Да и весь фильм буквально сочится тем самым эстетизмом и атмосферой, что будет наполнять каждый фильм, который снимет Андерсон в будущем.

В плане кинематографического наследия режиссер явно вдохновлен американским кино 70-х. В первую очередь, хотя это будет более очевидно чуть позже – Олтманом, с его сетевым нарративом и вниманием к диалогам, хотя даже тут Андерсон не копирует своего виртуального наставника, и подходит к его наследию не только с уважением, но и с новым, более современным и актуальным подходом, протягивая руку творческим 70-м из бесцельных 90-х.

Его внимание к деталям, острое и тонкое чувство к образам и темам, о которых он говорит. Все это на месте уже в «Роковой восьмерке». Фильм богат, насыщен, многослоен, однако, надо быть честным, и не отворачиваться от того факта, что фильм хоть и хорош, но далек до величия и гениальности остальных вещей, что еще только предстоит снять Андерсону. Впрочем, в этом тоже есть своя прелесть – почти каждый следующий фильм Андерсона оказывался лучше своего предшественника.