Фильм

Дьяволы

Главный герой «Дьяволов» Грандье, при том, что является святым отцом, поначалу производит впечатление человека беспринципного, распущенного и, в конце концов, лицемерного. Всем своим грехам он придумывает красноречивые оправдания, как будто не может за ними быть никаких последствий.

Однако уже спустя незначительное время, мнение о герое начинает постепенно меняться. Этому способствовало не только его активная позиция относительно сохранения стен города Людона и неуступчивость Кардиналу Ришелье, но и тот факт, что остальные «служители» церкви представляются еще большими грешниками, в которых, на самом деле, вовсе нет ничего святого. А вся их «святая» атрибутика служит лишь способом для оправдания своих аморальных поступков и амбиций.
Фильм подходит к концу, и Грандье начинает казаться настоящим героем, которого, с одной стороны, искренне жаль за такую жестокую и тяжелую смерть, но с другой стороны, понимаешь, что как раз Грандье и будет спасен на небесах как мученик, не смотря на свои мелкие грехи совершенные на земле, в отличие от тех «служителей Госпjду», которые к этой мучительной смерти его приговорили. В этом смысле, не случайно, что у фильма такая мрачная, сатанинская атмосфера и стиль. Суть сатанизма состоит в культе животного начала человека, а ведь практически все персонажи этого фильма по сути своей являются животными, нагло прикрывающие свои лица масками обычных людей.

В общем и целом фильм не только о лицемерии церкви как социального института, но и о том, что жить без греха невозможно. Подавление своих желаний ведет лишь к желаниям еще более страшным и греховным, а от того и более мучительным из-за запрета на их исполнение. Для человека куда важнее не столько быть совершенно безгрешным, сколько стремиться к тому, чтобы в жизни была вера во что-то большее и значительное, необязательно даже в Бога. По крайней мере этот вариант предпочтительнее, чем жить ради мимолетных удовольствий и мелочных амбиций. Вера есть путь к спасению, если даже не перед Богом, то по крайней мере перед самим собой, благодаря которому даже умирать не так страшно.

Возможно, самый лучший фильм Кена Расселла, и уж точно один из самых выразительных и яростных, а уж в этой составляющей он может потягаться со многими. Во время религиозных войн 17-го века во Франции один из городков настолько восхищает короля Луи Тринадцатого (Грэм Эрмитаж), что он обещает ему неприкосновенность, пока он правит страной. Однако подобный сценарий совсем не по душе кардиналу Ришилье (Кристофер Лог), который мечтает распространить собственную власть на территории всех подчиненных земель, поэтому он очень хочет снести прекрасную крепостную стену вокруг города. Этому противится местный священник Урбан Грандье (Оливер Рид), которого буквально обожают все жители города, от последнего сапожника до сестры Жанны (Ванесса Редгрейв), которая его любит, но в силу положения, а также наличия у нее горба, любит безнадежно. И вот Грандье решает жениться. Сестра Жанна решает, что этого она не вынесет, и решает его погубить, обвинив в сговоре с дьяволом. Подобный поворот обнадеживает кардинала, он отправляет своих лучших людей сфабриковать обвинение, и тут начинается ад.

В начале 1970-го года молодая девушка по имени Жанетт Доттерс, которая дружила с семьей Расселлов, ехала из Парижа в Лондон. По дороге она встретила режиссера Дерека Джармена, они разговорились, и она рассказала, что Кен Расселл собрался снимать амбициозный фильм о сексе, насилии, богохульстве, одержимости в пропитанной насквозь грязью и чумой Франции 17-го века. Джармен решил, что это именно такой проект, в котором он мог бы поучаствовать в качестве художника-постановщика. Через некоторое время Расселл сам ему позвонил, приехал в гости и назначил художников в фильм, который станет самым большим кошмаром послевоенного британского кинематографа.

Расселл с Джарменом стали идеальной парой в плане создания католического ужаса, поставленного на эпатирующем фарсе. Несмотря на большую разницу в возрасте (Джармен почти годился в сыновья Расселлу), оба разделяли те же стилистические интересы – роскошь богатств 17-18 веков, сюрреализм, умершие актеры, «Волшебник изумрудного города» и прочее. Расселл называл Джармена «последним представителем богемского общества». Конечно, они отличались сексуальной ориентацией, поэтому и идеалы о романтике и любви у них были у каждого свои. В основе фильма лежит книга Олдоса Хаксли «Дьяволы Лудона», которую однажды безуспешно хотели поставить в виде оперы, но свою жизнь она нашла в виде сценической постановке в начале 60-х. И уже именно в этом виде на нее обратил свое внимание Кен Расселл, переписав все в виде садистского ватиканского водевиля.

Написанный сценарий в лучшем виде сочетал представления Расселла о сатире и ужасе. Однако представители «United Artists», с которыми он обычно работал, сказали, что фильм слишком рискованный и отказались от проекта, побоявшись религиозного скандала. Но за проект взялись «Warner Bros». Расселл менял сценарий практически каждый день, а-то и чаще. Он придумывал и выбрасывал сцены прямо на ходу. Его фантазия не знала границ, он использовал этот фильм, как одну из возможностей реализовать большинство собственных идей. И, конечно, никакого отношения к истории и реальным фактам и событиям фильм не имеет. Поэтому тех, кто пытается критиковать режиссера за неточности подобного рода, остается только пожалеть.

Фильм буквально пышет контрастом между богатством и бедностью, между роскошью и болезнью. В качестве источника вдохновения для экстерьеров и декораций Расселл и Джармен пользовались «Метрополисом» Фрица Ланга. Однако всей эпичности замысла в результате не получилось найти путь к жизни. Продюсеры из «Warner» распорядились урезать фильму сюжет, поэтому пришлось отказаться от большей части дорогих декораций. Впрочем, это придало городу ощущение оторванности от времени и страны, сделав события более универсальными. Да и от внешних достоинств, перешли к актерской игре, и тут фильм не разочаровал. Оливер Рид и Ванесса Редгрейв в главных ролях просто восхитительно убедительны и ярки. Рид постепенно стал излюбленным актером Кена Расселла, и практически везде он очень точно вписывался в роли, эта не стала исключением.

С образом священника Грандье все довольно сложно. Он начинает фильм в качестве настоящего циника и похотливого грешника, отсылая собственную любовницу, которая забеременела от него. Но заканчивает Грандье уже праведным мучеником. На самом деле, с одной стороны герой в середине фильма перевоплощается в новый образ, женившись и остепенившись, да и события уже несутся совсем под другим углом, поэтому становится более важным его верность городу, а не какие-то прежние любовные похождения. И Оливер Рид с этой переменой справился замечательно, вопреки тому, что никогда не следовал Системе Станиславского. Кстати, забавно, что он напрочь отказывался учить тексты на латыни, поэтому ему везде, где только можно, прикрепляли листочки с подсказками.

На роль сестры Жанны Расселл хотел другую свою постоянную актрису – Гленду Джексон, но та отказалась, сославшись на нежелание играть еще одну невротическую сумасшедшую, помешанную на сексе. Расселл, говорят, жутко обиделся на отказ и никогда больше с ней не общался. В конце концов, после нескольких проб, режиссер остановился на Ванессе Редгрейв, что позволило ему создать необычный персонаж – прекрасную лицом и изуродованную телом женщину. Нельзя сказать, что именно Кен Расселл привел актрису в мир большого кино и к славе – она уже сыграла в главной роли в гениальном фильме Антониони «Фотоувеличение», сыграла Исидору Дункан (правда не у Расселла) и появилась в «Камелоте» в одной из главных ролей. Однако именно этот фильм Редгрейв запомнит на всю жизнь (и не только потому, что вкус зеленого супа, которым она имитировала блевотину во время сцены с изгнанием демона из нее).

В качестве музыки взяли специально написанные для фильма композиции Максвелла Дэвиса, а также эксперименты японца Стому Ямашты. А в качестве образа главного религиозного фанатика, Рассел использовал облик… Джона Леннона. Все это в совокупности придало последней части фильма атмосферу с одной стороны, настоящего безумия, а с другой – безумия универсального, не привязанного конкретно к 17-му веку и Франции. Добавьте сюда тот факт, что этот фильм стал единственным в фильмографии режиссера, где персонажей очень сложно прочитать и еще сложнее их прочувствовать. Будучи весьма откровенным в плане интимного раскрытия всех своих героев, в этот раз Расселл закрыл их от зрителей стеклянной, но звуконепроницаемой стеной. Главные герои порой тут вызывают откровенное отвращение, а антагонисты мало чем отличаются от протагонистов.

Визуально фильм получился очень кровавым и жестоким. Сцены пыток, избиений, казней – все это переполняло события картины. Впрочем, благодаря тому, что происходит все под довольно несерьезные интонации, то картина больше напоминает какой-то театр абсурда, чем вызывает ужас. Конечно, чувствуется тут и рука Джармена, причем не только в первой сцене и андрогинности некоторых второстепенных персонажей. Апокалиптические интонации, посредством безумия толпы и заражения чумой. Иными словами, фильм был просто обречен получить прокатный рейтинг «X», и это вопреки тому, что картину жутко порезали, стараясь удалить обнаженку и насилие. Есть даже версия фильма, выпущенная на видео, урезанная еще сильнее, ради рейтинга «R», но там совсем кошмарный звук и много визуальных недостатков.

Расселл хорошо изучил даосскую максиму: где влекущее, там и отвратительное. Во «Влюбленных женщинах» он явил тяжкий отдых империи с легкомысленной грациозностью, после чего мощь контрастов нарастала: зрелые и поздние фильмы – избыточно подслащенная прелесть, вот-вот грозящая перейти в конвульсивное безобразие. Без этих картин не было бы Мэтью Барни и Питера Гринуэя. «Дьяволы» – важный этап барочного пути, притчевый китч с доминантой издевки (апогей метода можно наблюдать в «Малере», снятом три года спустя). Нехитрый рассказ о смерти, любви и охоте на ведьм в мушкетерской Франции затейливо увит кунштюками, телесными и духовными содроганиями, апофатическими иллюминациями. Все это хорошенько сдобрено «первородным»: кадры, где одна из героинь оперирует полусожженной костью, вырезали и подальше запрятали. Гарантируют обнародовать в рамках очередного дополненного издания.