Фильм

Счастье

Кино революционное по содержанию точно также, как криминальное чтиво Тарантино по форме.Этапный фильм эпатажника и развенчивателя мифов Тодда Солондза, в котором все персонажи ищут счастье, но никогда не найдут его, так как идеализируют и мифологизируют это кратковременное ощущение.Герои глупы и порочны, а юмор очень черный и своеобразный..
Эффектнейшее начало с изумительным перфомансом от комика Йона Ловитца, который не побоялся сыграть роль неудачника, брошенного подружкой, потому что та сочла его страшным.В мире этой язвительнейшей трагикомедии психоаналитики ходят к психоаналитикам, писательницы думают о изнасиловании, респектабельные семьянины оказываются педофилами.
Смотреть не так легко, как дебютную картину этого режиссера Welcome to the dollhouse, но смотреть нужно.Один из лучших американских независимых фильмов из всех мной виденных.Гениальные диалоги.

Интересы и жизнь обитателей фильма режиссёр построил точно по Фрейду: в основе мыслей и действия(либо бездействия) всех основных героев так или иначе заложена тема секса и межполовых отношений. В меньшей степени, но тоже рассматриваются темы любви/ненависти и семьи. И это касаемо всех героев фильма от мала до велика, причём все они связаны между собой либо родственно-соседскими отношениями, либо вышеупомянутой сексуальной темой. И получилось неожиданно откровенно, но без всяких уж шокирующих моментов. Именно неожиданно. Обращает на себя внимание, что как-то ни в кино, ни тем более в жизни, не встречалось такое абсолютное число честных людей. Ведь все герои фильма говорят, или отвечают на вопросы исключительно то, что думают. Это может прозвучать резко, как в заглавной сцене фильма в ресторане, либо буднично, как например у назвавшегося вором русского по-имени Владислав. Ну а всецело показалось, что авторы заложили в фильм всё-таки немалую порцию иронии, а общая тональность фильма выглядит совсем не по-американски. Например по-шведски.

Что такое «счастье» - ломают умы практически все. От школьника первого класса, первый раз получившего по голове портфелем от отличницы с красивыми косичками, до Юры Шевчука. У Тодда Солондза если и есть на эту тему собственное мнение, то он постарался закодировать его в небольшом пазле, состоящим из казалось бы самостоятельных, но на самом деле взаимосвязанных не только семейными отношениями историй. Прожив почти полвека в счастливом браке, Мона (Луиза Лессер) и Ленни (Бен Газзара) расходятся по не до конца понятным причинам. Их дочь Триш тоже счастлива в браке за психиатром, который, правда, тайком насилует одноклассников собственного сына. Другая их дочь – писательница, которая мечтает написать книгу о том, как была изнасилована в 11 лет, но при этом находится в ступоре, так как подобного факта в ее биографии на самом деле нет. Правда ей немного помогает извращенец (Филип Сеймур Хоффман), который наслаждается звонками случайным людям, онанируя при этом и не догадываясь, что АОН – это уже реалии. Вот такая вот вечная музыка, вот такое вот оно счастье в благополучном и святящемся от достояния современном обществе. Можно было бы подчеркнуть, что обществе американском, но, боюсь, американское общество тут взято только потому, что в нем есть такие авторы, как Солондз, которые имеют смелость и талант снять подобное.

Солондз впервые со времен своего далекого дебюта обращается к творчеству Вуди Аллена (того самого периода, когда тот был одержим чеховской семейной драматургией), однако на этот раз настолько иносказательно, косвенно и даже как-то факультативно, что и говорить об этом скучно, ибо иметь дело приходится с талантом и почерком самого Тодда Солондза, как автора, который пусть и учился многому у своего более опытного и плодовитого коллеги по ремеслу, но характерен несколько другими постановочными приемами, стилистическими предпочтениями и интересами. К примеру, не может не вызывать восхищение тот факт, что перескажи фильм знакомому, он посмотрит на тебя с недоумением – с чего это ты вдруг взялся смотреть фильмы про извращенцев, а потом еще и отсядет подальше, так, на всякий случай. А случись ему самому посмотреть эту, наверное, лучшую на сегодняшний день ленту из фильмографии американского автора, то особой пошлости и извращенности он и не заметит. Нет, Солондз не скрывается за двусмысленными полунамеками, просто говорит обо всем этом с одной стороны с кривой улыбкой на устах, не позволяющей воспринимать серьезно, а с другой – без какого-то привычного для подобных тематик истеричных сцен, китчевых шокирующих ракурсов и важного морализаторского тона. Само собой разумеющиеся вещи, которые воспринимать может серьезно и не стоит, но задуматься о поиске счастья все равно заставят.

В принципе, Тодд Солондз снимает всегда примерно об одном и том же, и это не о педофилах, а о том, как довольно необычно, нелепо и грустно одновременно выглядит современное общество, если взглянуть на него под несколько непривычным для мейнстримового кинематографа углом – разглядывая мир, общество, бытие глазами, скажем так, не самого любимого в обществе человека. Нет, о каких-то крайностях разговор заходит не так часто, как это кажется на самом деле. Просто непопулярная девочка, сын педофила, дочь зашоренных искусственными условностями родителей, и так далее. В данном фильме Солодз использует сумму подобных взглядов, потому, видимо, высказывание и получается столь мощным импульсом. Конечно, не он первый призывает внимание зрителя к столь недостойным, казалось бы, персонам – об этом были практически все важнейшие европейские течения в кино во второй половине 20-го века. Но Солондз интересен несколько другим. Он делает выводы о том, к примеру, что счастья как такового нет вообще, но по этому поводу лучше не убиваться, а грустно улыбнувшись жить как-то дальше, без этого самого, как его, счастья.

Другим мощнейшим достижением Солондза как драматурга является тот факт, что в большинстве случаев он умудряется заставить зрителя симпатизировать или хотя бы переживать, пусть порой подсознательно, тем, кого в реальности, за пределами кино, этот самый зритель постарался бы обойти стороной – убийцы, педофилы, извращенцы. То есть те самые антигерои обычных американских фильмов, всегда показанные гадкими и коварными слизняками. У Солондза они такими не выглядят, хотя ни о какой романтизации, как то делали представители Нового Голливуда с гангстерами и прочими отбросами общества, речи нет, равно как и нет попытки оправдать лозунгами «мы такие больные потому, что общество больно вокруг нас». Тодд Солондз, как режиссер, избегает откровенности некоторых сцен и вообще пытается говорить о скользких вопросах на пониженных тонах, затрагивает темы сексуального извращения, не эксплуатируя их, что вовсе делает его одним из редких представителей собственной профессии.

Что же касается общего фона картины, то пошлости и гадостей тут, при столь откровенно заявленной тематике, гораздо меньше, чем в любом представителе современной американской молодежной комедии. Не пытается Солондз использовать убогость и сомнительную красоту уродства, как это делает Линч или Кроненберг. Не старается прочитать мораль или обвинить все общество, призвав его немедленно исправиться, пока не поздно (да поздно уже, к тому же), как это любят делать или еще несостоявшиеся молодые, или уже впавшие в маразм старые авторы. Несколько отстраненный тон, вызывающе яркие краски, бесконечные диалоги без какой-то философской мишуры, все на уровне домохозяйки. И постоянное ощущение, что все это часть какого-то розыгрыша и что фильм сейчас вот-вот свалится в фарс в духе Бертрана Блие, все это в совокупности делает просмотр фильмов Солондза в общем и картины «Счастье» в незабываемое путешествие в поисках границ собственной толерантности и прочих неизведанных районов души. Если, конечно, осмелитесь.