Фильм

Огни городских окраин

От «Огней городской окраины» Аки Каурисмяки я много не ждал, потому что не верую в скандинавский кинематограф, а уж с такой стороны как Финляндия и подавно ничего хорошего не ждешь. Тем не менее, предо мной предстал замечательный образец кино середины 20-ого века, с серьезной всеобъемлющей темой и без лишней эпатажности, с претензией войти в классику. Аки Каурисмяки не старается зацепить зрителя откровенностью или жестокостью, даже действие у него снижено до минус 10 градусов по Цельсию, когда уже мозг начинает притормаживать. Планомерно он повествует о маленьком человеке на окраине Хельсинки, и даже вызывает желание задуматься, что происходит последнее время крайне редко.

В чем загадка, я не знаю, но при всей пассивности главного героя Койнстенена равнодушно смотреть на него невозможно. Вот он, неприметный охранник, неразговорчивый и, кажется, совсем пустой. Маленький-премаленький, да о чем-то все же мечтает. Девушку красивую хочет, бизнес открыть и вообще хоть как-то по-человечески устроиться, и может быть все бы у него получилось, если бы не подвела Вселенская флегматичность, которая не чужда всем героям фильма. Без эмоций его подставляют, без эмоций он идет в тюрьму. А правда, чего рыпаться, год-другой, и можно дальше тихо себе жить и никому не мешать. Надежды, как их не топчи, не умирают же, если не особо о них распространяться. С похвальным стоицизмом Койнстенен проходит через все испытания, и даже упрекнуть его ни в чем не хочется, но лезет на язык один вопрос: «Что человеку нужно..?» И вертится, и вертится, и каждый раз, когда видишь замечательную женщину из закусочной, которая тоже тихо проживает свою жизнь и тихо, ненавязчиво его любит, так и хочется ему по башке дать, чтобы он обратил на нее внимание.

Ненавязчивость, вообще отличительное свойство «Огней городской окраины», огни ведь в пригороде и правда ненавязчивые, не то что, в большом городе, хоть ослепни от неона. Вот и жизни здесь люди не навязываются, и не цепляются за нее. Странно конечно, но вокруг полно «лишних» людей, не любящих привлекать к себе внимание. По крайней мере, Койстинен этому вниманию явно не обрадовался. И когда живет человек, ничего для себя не требуя, а с ним вот так, то огромную драматичность обретает момент, когда он берется за нож. Здесь, пожалуй, и истерика настолько сильно не смотрелась бы.

Снимая свой фильм совсем уж по-скандинавски, и свет используя приглушенный, и сюжет чуточку абсурдный, и лица простые, и жизнь у них не блеск, в серых городах, Аки Каурисмяки таинственным образом поднимается выше своих собратьев-режиссеров Скандинавского региона, наверное тем, что не халтурит, и в адресаты записывает не часть маргинализированного населения, а людей в их всеобщем, ведь все мы в душе «маленькие».

Еще один невероятно характерный для финского режиссера фильм, снятый сразу после «Человека без прошлого», но разительно отличающийся от него во многом — от образа поведения главного героя, до эмоциональной атмосферы.

Действие картины происходит на окраине Хельсинки, но не в привычных разваливающихся трущобах, а наоборот, посреди высокотехнологичных новостроек, что по мнению режиссера является, конечно же, еще большим кошмаром. Где-то там работает охранником Койстинен (Янне Хюйтиянен), мечтая о собственном деле, но по глазам его видно, что ничего ему не светит, как ты не ходи на невероятно полезные курсы молодого бизнесмена. Так оно и получается. Одиночка по социальному статусу, он становится объектом травли не только банкира, который отказывает ему в кредите, мотивируя это тем, что проситель — мусор, но и собственных коллег. Вскоре он знакомится с очаровательной блондинкой Мирьей (Мария Ярвенхелми), но жизнь, вместо того, чтобы пойти к светлому будущему, катится в тартарары.

Герой Хюйтиянена довольно интересен с точки зрения ретроспективы и эволюции главных героев фильмов Аки Каурисмияки. Пожалуй, что в первый раз режиссер рассказывает историю не собственного ровесника, а человека из нового поколения, попавшего, впрочем, примерно на те же жестокие ухабы судьбы. Он такой же маргинал, как и можно было бы ожидать — друзей у него нет, веселиться он не умеет, а первый его визит в бар и попытка познакомиться с девушкой заканчивается тем, что она его использует и не только его свобода, но и жизнь его ставится под угрозу. Так что понять его в принципе можно.

Но довольно неожиданно его поведение в сложившейся ситуации. Оно разительно отличается от образа действий героя предыдущей картины — человека без имени из «Человека без прошлого». Вместо того, чтобы карабкаться из ужасно складывающейся ситуации, он смиренно и терпеливо смотрит, как рушится вокруг его жизнь. Более того, даже выйдя из заключения, беды на этом не заканчиваются.

Не совсем характерен и образ главной героини — Мирьи. Чуть ли не первый раз это не очередной социальный отщепенец и не последняя юдоль для другого социального отщепенца. Это целиком и полностью фам-фаталь, перенесенная из так любимого Каурисмияки эстетического жанра фильмов-нуар полувековой давности. Он даже ее для пущей убедительности и аутентичности переносит с правильным цветом волос. Кстати, решение использовать самый страстный и роковой образ из всех известных жанров был принят довольно скептически, ведь он подразумевал под собой буйство страстей и ярость предательства, но подобный шквал эмоций в фильме режиссера, который отворачивает камеру, когда люди в кадре начинают целоваться, конечно просто не возможен по исключительно понятным причинам.

Отношение Койстинена к Мирьи несколько напоминают другого современного северного автора — Триера с его «Рассекающей волны». Та же обреченность доведенная до фатализма и полное пренебрежение к собственной судьбе в пользу объекта любви. Но там, где датчанин ржавым скальпелем ковыряет в ране, финн прикладывает мази.

В целом фильм снят в том же ключе, что и многие предыдущие картины, используя уже наработанные сюжетные и постановочные приемы. Многие обвиняли даже режиссера в том, что он уже снимает фильмы на автопилоте. Отчасти это обоснованная претензия — ничего особо нового тут увидеть вряд ли удастся, но и это не повод просмотреть некоторые довольно важные и интересные находки. Так, к примеру, привычная операторская палитра в «Огнях городской окраины» превращается, будто в фильме Дэвида Линча или Питера Гринэвея, в элемент повествовательного и символического арсенала — очень интересно следить за сменой платьев, а точнее их цветов, на актрисе Ярвенхелми и эмоциональным окрасом соответствующих сцен.

Кроме того, невооруженным взглядом видно, что Аки Каурисмияки явно отказался от привычных на тот момент шуточек и хохм, за которые его фильмы любимы многими в том числе и прессой. «Огни городской окраины» оказался самым мрачным, не смешным и горьким фильмом в фильмографии режиссера, за что картину очень тяжело приняли и даже пытались ругать. Кто-то даже пошутил, что это первый фильм, который Аки снял трезвым. Так или иначе, тут он ближе всего к начале своего творческого пути и снова хочется вспомнить Брессона с его аскетизмом и стоицизмом, пусть и без религиозного подтекста.

Финал, как этого можно было бы ожидать, приводит всех на местную свалку, бывшую местом для невероятной судьбы безымянного героя в «Человеке без прошлого», но в этот раз над мусоркой висят более мрачные облака. Проигравшие проигрывают вновь и вновь и их необоримая надежда и вера в людей и общество не иссякнет никогда. Или, по крайней мере, до тех пор, пока кровь может капать из ран.

Сюжет «Огней городской окраины» незамысловат, даже тривиален. «Маленький человек», а проще говоря, типичный неудачник Койстинен мало того, что работает на плохой работе, на которой его никто не уважает, так еще и становится жертвой уголовной интриги и оказывается замешан в ограблении ювелирного магазина, за что и попадает в тюрьму, правда, отчасти по своей же вине – его смиренный характер библейского Иова не позволяет ему выдать женщину, подставившую его.
Но гораздо больше, чем фабулы, в «Огнях городской окраины» пауз. Пустые безлюдные кадры. Нет уличной толпы, нет автомобилей. Есть только Койстинен и его одиночество. И ряд подсобных персонажей, нужных для того, чтобы сделать это одиночество оголенным и нестерпимым. Койстинен сидит на диване – несколько секунд неподвижного лица без всякого выражения – это одиночество во плоти. Весь Койстинен и весь мир, окружающий его – сгущенное одиночество. Койстинена избивают раз и другой – его лицо не выражает ни злости, ни даже страдания. Но у него брови Пьеро, и он никогда не улыбается – вот отражение его страдания.
Таков стиль режиссера. За счет внешней пустоты должна создаваться внутренняя полнота, и многие говорят, что она создается. Что однозначно создается, так это невероятная длительность – кажется, что этот семидесятипятиминутный фильм идет никак не меньше трех часов. Не хватает терпения дождаться даже конца эпизода, не то что конца фильма; и даже возникает зловредное желание – пусть все кончится плохо, так ему и надо, впредь не будь тряпкой. Но даже и этой надежды фильм не оправдывает – финал как раз оказывается спасительным для Койстинена – добрая душа, продавщица из киоска «гриль» не оставляет своего злосчастного друга в беде.

Монотонная история о маленьком человеке, который лишается работы и попадает в тюрму из за своего желания любить и быть любимым.

Фильм так себе, как и все фильмы скандинавского полуострова, в особенности фильмы Каурисмяки. Актёры даже не играют. Какие-то северные отмороженые холодом роботы. Ни чувств ни эмоций. Сюжетец тоже не замысловатый. Фильмец понравится раздолбаям, таким же как и главный герой, ничего не хотящим от жизни, ни к чему не стремящимся, или как называет их мой друг "людям, независящим от денег".