Мелодрама |
Маджид Маджиди |
31 января 2001 |
1 час 30 минут |
Трудно оценивать иранские фильмы. Они как с другой планеты. Вот бесправные гастробайтеры-беженцы из афгана, которые с голоду умирают почище любых таджиков, и которые на стройке вкалывают почти без денег, чтобы их семьи могли жить хоть как-то.
Вот мальчик-иранец - все равно, что яппи-москвич по сравнению с ними - "белая кость", пренебрежительно к ним относится.
Любовь - совершенно платоническая, и жертва - буквально всем - ради этой любви.
Я смотрел этот фильм после "Норвежского леса" Мураками, так вот - насколько разные у них жизни. Там - пресыщенность и самоубийство от незнания самых элементарных законов Бога, здесь они живут "по соседству с Богом", хотя какая суровая у них жизнь. Россия катится к японскому сценарию, к сожалению.
Оказывается, по аналогии с Россией, на стройках Ирана есть свои "таджики" - бесправные и малооплачиваемые выходцы из Афганистана. Да и стройки такие же: не очень механизированные, с чёрным налом, и боязнью проверяющих органов. На фоне строительства рассказывается и история даже не любви, а скорее неясной подростковой тяги к чем-то приглянувшемуся представителю противоположного пола. Ловишь себя на мысли, что и сам в отрочестве имел подобные объекты для внимания: тех, о которых думаешь, за которыми пытаешься следить, которым мечтаешь оказать какой-то знак внимания, или даже серьёзную помощь. В итоге вышел наивный фильм о любовном чувстве, который, не будучи окрашенным в национальный восточно-иранский колорит, вряд ли производил какое-либо впечатление.