Фильм

Личный номер

Как верно каким-то иудеем угадана тема фильма - отмыть ФСБ от участия во взрывах жилых домов в Москве и Волгодонске (причем с самыми бесправными людьми - работягами. У которых нет ни связей, ни денег. Мне кажется, что мстительные чехи выбрали бы дома фсбэшников, военных.. Ну хотя бы "элитку", чтобы показать, что никто не в безопасности... До сих пор судом никто по-существу не осуждён, а история с "учениями ФСБ в Рязани" - это классика...)
И с этой лживой позиции развиваетцо повествование.. "Норд-Ост" заменяет цирк, Березовского (такую же часть россиянской системы власти как карлик пУТИН, введённый в кабинет пьяницей Ельциным) - Покровский, "Аль-Кайду" - движение "Чего-то там Аллах", Мовсара - Умбар и т.д. и т.п.
И денег дали немало - трюки хорошо поставлены, актёры приглашены (даже известный негр), самолеты бьются, бензин взрывается... Я смотрел увлечённо, непредсказуемость маячила....
Нашу действительность, когда никто ничего не знает, всё через ж... и надежда только на боевых друзей, сняли неплохо. Непредвзятость западных журналистов возведена в ранг святости. А уж решимость устроить ради Рима в какой-то холодной России второй Чернобыль не вызывает сомнения.
Только мораль басни уж очень напоминает приставленный к горлу нож: ты, дружок, поверь, что когда арабов с плутонием подвозит за $500 любой на "Газели", надежда только на неподкупных и непродавшихся майоров ФСБ....
P.S. А песню под титры не матершинник Шнур писал?

В течение всего просмотра ловил себя на мысли, что мне противно смотреть этот фильм, это же ощущение еще долго сопровождало меня после. И я никак потом не мог понять, с чем это связано, но потом как само пришло в голову: когда я смотрю американские патриотические фильмы (спорить не буду - в основном гораздо более идиотские, чем ЛН), то могу, одновременно получая удовольствие от качественного боевика (при наличии такового), про себя посмеиваться над недалекими американцами, принимающими очередной патриотический бред за чистую монету. В данном случае приходится признать, что за, скажем мягко, людей недалеких держат нас с вами. И как выясняется, во многом не безосновательно.
Ведь даже если забыть о патриотически-мозгопромывательной составляющей этого фильма, боевичок-то получился средненький. Ну покрушили машин много, ну БТРом, ну самолет разломали... нет, спорить не буду, все грамотно сделано, но не более. И, главное, все портят мелочи (и не очень мелочи) - начиная с какой-то глянцевой Чечни, иностранной журналистки, разгуливающей по Чечне как у себя дома, дешевых намеков на Березовского, придурковатых военных и КГБшников "без страха и упрека" (не, ну я, конечно, понимаю, кто у нас сейчас музыку заказывает), ну и конечно освобождение цирка. Я понимаю, что спецслужбам хочется, чтобы было именно так (да и мне тоже, конечно), но после Норд-Оста и особенно Беслана все это вызывает неприятные ошущения, очень неприятные.
Я хорошо понимаю общее желание увидеть наконец-то в главной роли хорошего, всех спасающего нашего русского парня. Самое смешное, что я обеими руками за создание патриотических фильмов (ну та же "Война"), но в данном случае попытка явно неудачная.
Ну и конечно очень меня повеселил конец, когда был сделан смачный "плевок" в сторону заокеанских "товарищей". Нам весь фильм рассказывали о дружбе и тесном сотрудничестве с американцами, но в конце не смогли удержаться от выпада в их адрес. Очень кстати - хорошо иллюстрирует нашу официальную политику.
Перефразируя девиз фильма - "остается только убежать", правда куда мы на фиг денемся с подводной лодки.

Говорить о всеобщем подъеме и возрождении в нашей стране стало свидетельством хорошего тона. Кино – не исключение. С успехом прошедшие фильмы «Антикиллер», «Бумер» и «Ночной дозор» приводятся критиками как иллюстрации тезиса, что новый этап в развитии российского кинематографа наступил. Представители кинематографа в свою очередь скромно поводят плечами и говорят о необходимости госзаказов.
Теперь в не слишком длинный ряд успешных российских блокбастеров встанет еще и «Личный номер». С одной стороны как фильм, в очередной раз реанимирующий российское кино. С другой – как собственно госзаказ.
С самого начала «Личный номер» анонсировался как самый засекреченный проект года. По слухам, перед официальной премьерой фильм был представлен лично президенту Путину. И это неудивительно. Ведь в лице главного героя фильма – майора ФСБ Алексея Смолина (Макаров) представлены современные российские спецслужбы. Задачи, которые решает Смолин в ходе картины (спасение от террористов и злого олигарха Покровского своей дочки, страны и планеты) сопоставимы только с президентскими. Хотя, конечно, в сравнении с миссией создателей картины подвиги Смолина все же меркнут. И вот почему.
«Личный номер» – наш ответ всему миру. То, как Россия хотела бы выглядеть перед своими соседями – близкими и дальними. В итоге «Личный номер» получился одновременно самым российским, но и самым американским фильмом по духу. Впервые за последние 14 лет Россия, как и США, выпускает кино с четким идеологическим подтекстом.
Тем, кто видел американский фильм «Скала» с Николасом Кейджем, и кому теперь интересно узнать, как подобную вещь сняли бы российские режиссеры, посмотреть «Личный номер» просто необходимо. Но любителей «Фаренгейта, 9/11» или «1984» ждет некоторое разочарование.

Отличный номер

Это я про трюк с самолетом. Ну, где он там переминается с ноги на ногу, то есть, простите, с шасси на шасси во время финальных кадров аварийно-героической посадки. Эта картинка производит еще большее впечатление уже потом, всплывая в памяти, когда узнаешь, что все это – не спецэффекты, не компьютерная графика, а натурные съемки.
Неплохой трюк и с ножичком, плотно скрепившим ладони террориста-смертника, не давая ему взорвать бомбу под куполом цирка. Устройство у него такое в руках хитрое было – разводишь ладошки, и бах! Или, точнее, «Бэнг!», как сказал, характеризуя ситуацию, один из героев фильма, он же предводитель террористов, он же араб, больше похожий на заросшего тамбовского мужика. Мне лично впечатление от этого момента смазала мысль о том, что террорист-смертник, скорее всего, испытал колоссальное облегчение, что теперь не надо напрягаться, руки будут сами держаться вместе. Попробуйте, посидите хотя бы двадцать минут с сомкнутыми ладонями. Что, тяжело? То-то. А вот тот парень собирался так просидеть, видимо, не одни сутки. Так что даже если бы один из положительных героев не прибыл к нему на помощь с этим ножичком, то террористу-смертнику все равно было бы несдобровать. Ножичек этот, между прочим, даже совсем не ножичек, а прямо-таки чеховское ружье, которое появилось в самом начале фильма и, в конце концов, «выстрелило».
На этом, несмотря на то, что действие происходит в цирке, отличные, или даже хотя бы просто приличные номера заканчиваются. Начинаются номера скучные. Нет, чтобы показать, например, как спецназовцы, извините, пускают газы, чтобы потравить террористов, и заодно часть заложников. Или, скажем, как террористы откупаются от правоохранительных органов и военных, чтобы проехать через все посты. Ну или, например, как в некоторых военных частях можно за наличные приобрести оружие и взрывчатые вещества, до которых так охочи все эти ваххабиты и ваххабитки. Нет, всего этого цирка нашей современной жизни зрители на экране не увидят. Действительно, а зачем? Кино должно радовать людей. И оно радует, пожалуйста. Люди видят, например, блестящую, словно учебную, операцию по освобождению заложников, где террористы стреляют в основном мимо, а вот все спецназовцы – прямо в цель. Или как наши ракеты стирают базу террористов, а не попадают по ошибке в какую-нибудь сельскую чеченскую мазанку. Только тогда не очень понятно, почему в самом конце фильма белым по черному, да еще и печатными буквами, написано, что фильм основан на реальных событиях. Где же это реальность такая? В голове режиссера и сценариста, очевидно.
Логика поведения персонажей фильма, а точнее, наблюдающееся порой ее полное отсутствие говорит о сложном и неоднозначном их характере, так сказать, об их объемности, или даже в некотором роде, выпуклости. Например, в самом начале фильма два террористских джипа останавливаются на большом пятачке на изгибе дороги среди холмистой и слегка лесистой северокавказской местности. Террористы мирно обсуждают свои проблемы, один пускает другому пулю в лоб, в общем, обычное для террористов нормальное общение. И тут появляются два российских вертолета и взрывают ракетой первый джип. Так вот, вместо того, чтобы броситься врассыпную, попрятаться в кустах-деревьях, террористы, видимо, внезапно раскаявшись в своих злодеяниях и поняв, что они достойны смерти, забираются в оставшийся джип, который, само собой, отличная мишень для второй ракеты. Но, видимо, наши вертолетчики решили подойти к делу с фантазией, потому что вместо того, чтобы пойти навстречу внезапным желаниям террористов и выпустить вторую ракету, они начинают не очень прицельно обстреливать его из пулемета. Правильно, чтобы не сразу сдохли, чтобы помучились гады.
Не меньшую многоплановость характера демонстрирует один из главных отрицательных героев фильма во время одной из сцен в захваченном террористами цирке, что не удивительно, поскольку он также участвовал в эпизоде с вертолетами и джипами, где уже ее демонстрировал. Товарищ этого героя, которого герою поручено убить, начинает по мобильному телефону разговаривать с одним из заказчиков захвата цирка, опальным российским олигархом, который согласно коварному плану должен «договориться» с террористами об освобождении заложников и вернуться в Россию «на белом коне». При этом на весь цирк этот товарищ обвиняет олигарха в подготовке теракта, и что удивительно, наш герой не останавливает его. Видимо и его достал этот мерзкий олигарх.
В итоге план разрушен, потому что достаточно хотя бы одного заложника освободить, и все узнают о коварстве опального олигарха. Однако почему-то ни один заложник об этом после освобождения не проговорился. А также до освобождения, потому что была такая возможность – цирк посещала довольно большая группа журналистов. Видимо у всех заложников поголовно возник стокгольмский синдром, т.е. симпатия к захватившим их террористам. Или симпатия к олигарху. Или все журналисты вдруг поняли, что занимаются не своим делом, и решили больше никогда ничего не писать и не говорить в эфир. Или у журналистов возникла симпатия к террористам. Или к олигарху. В общем, вариантов много, но налицо сложность и многоплановость характеров героев.
Вот что интересно: фильм как некое зрелище снят вроде бы неплохо, но воспринимается как прочекисткая клюква. Причем на вид вроде свежая, а попробуешь – так и есть, замороженная. Действительно, сводит зубы от уже надоевших героев и антигероев, которые перекочевали на киноэкран с экрана телевизионного. Даже фамилии их называть нет желания.

я не совсем понимаю зрителей, которые воспринимают сие творение, как воспитывающее патриотические чувства в сердцах подрастающего поколения.
лично я восприняла его исключительно как двухчасовой рекламный ролик советских спецслужб. причем сделанный с использованием запрещенных приемов. сцену захвата смотреть очень больно, остальное воспринимается, как сводки с полей на государственном канале.
осталось непонятным, строительство на белорусском аэродроме - это стеб над соседями или творческий прием, призванный усилить напряжение в зале?
несмотря ни на что, посмотреть кинцо рекомендую всем, хотя бы чтобы увидеть торжество российского политического пиара.