Фильм

Авиатор

В зазоре меж двумя войнами летчик был главнее Микки-Мауса. Шире всех улыбался, гонял по земле на красный, форсил натуральной кожей и баловал этуалек манерными кличками, барскими тратами и прогулками в облаках. По обе стороны Атлантики с такими застенчиво фоткались вожди, их играли Гейбл и Бернес, им давали самые первые звезды героев и самые весомые капвложения.

Чествуя гала-американцев, любимых сынов неба и преисподней, Мартин Скорсезе не мог обогнуть фигуру Говарда Хьюза, марочного жуира и воздухоплавателя, по сю пору считающегося эталоном смачного нуворишского сумасбродства. На его счету были: планетарные рекорды скорости на самолетах авторской сборки, инвестиции баксовых тонн в авиапром и блокбастеры с воздушными боями (главный из них вполне в духе Скорсезе звался «Ангелы ада»). Открытие кинодив и сожительство со всеми, открытыми до него, — от Бетт Дэвис до Ланы Тернер. Маниакальная чистоплотность, дерзости сенатским комиссиям и смерть от сифилиса под домашним арестом в личном лас-вегасском пентхаусе.

Так сходятся в бесконечности векторы Гомера и владык-богоносцев. Субтильный сказитель с большими бровями и слабостью до джаза и Нью-Йорка, Скорсезе вместо скромной стези Вуди Аллена избрал клубы криминального огня, россыпи золота в слитках, фишках и мелких купюрах, рык смелых и больших людей некоренной национальности, а также трости, перстни и халаты с вензелем — как знак личной самости и добра в его обоих взаимоисключающих ипостасях. Как говорится, проезжая мимо статуи Свободы, с меня слетела шляпа. Хьюз для него стал амбивалентным Гулливером вроде таксиста Бикля, который, если не застрелит сию минуту президента, то вот-вот совершит подвиг и спасет из борделя кудряшку Сью.

С этих позиций выбор Ди Каприо на главную роль вполне объясним. Равно убедительный в ролях обкуренных агнцев и капризных змеенышей, Лео Последний вполне соответствует скорсезевскому типу сверхчеловека, умеющего достать с земли до звезд, поймать мечту за хвост и притом остаться без штрафных очков в снисходительной памяти поколений. Как любого блестящего эгоиста, его легко представить парадно голым в люксе отеля «Империал», или с клюшкой для гольфа, или гоняющим стаи кучевых облаков грозе навстречу в духе батальной студии Митрофана Грекова. Спор, сколько рецензий на фильм будет называться «А девушки потом», возник еще в монтажно-тонировочный период.

Скорсезе прокололся всего единожды — хоть это и была ошибка авгура. Время глыб-вершителей, сумерек Европы и пурпурных перстов панамериканизма он взялся экранизировать в наш век нивелир-стандартов и виват-гардемаринов. В реальном Хьюзе было два метра росту и будка Вилли Токарева, если последнему слегка подтянуть вислые бульдожьи щеки. В оны годы его бы без труда сыграли пять суперзвезд разного калибра, но схожей комплекции и капиталоемкости: почти без грима Гейбл, с незначительным — Стюарт, Оливье, Генри Фонда и Гари Купер. Роль Авы Гарднер без проб ушла бы к Сид Черисс — об их сходстве и равенстве хореографических талантов и в 50-е писалось не раз. Кэтрин Хепберн и тогда была мало подражаема, но с небольшими поправками на ее роль годилась Рита Хэйуорт, также прошедшая через хьюзовские альковы и известная склонностью к мужланам-солнцеворотам. О качестве исполнения этой роли Кейт Бланшетт за глаза говорит сопоставление имен. Катерину Великую районный драмкружок доверил прилежной Кате, поаплодируем. Ди Каприо при всех его лицедейских кондициях до самой смерти так и будет три годика от роду, а о рождественском пупсе Кейт Бекинсейл в роли Гарднер и речи нет, из тех времен ей подходит разве что травестишка Джуди Гарланд. В дни затяжной эксплуатации былой подростковой прелести в стиле «беби Джейн» искать адекватную величину Хьюзу — что Шаляпина с Басковым равнять. Подлинно матерые личности встречаются среди неамериканских меньшинств, но гастролерам никогда не поднять весомый бюджет, а в своей весовой категории Ди Каприо конкурирует с равновеликими Джонни Деппом и Томом Хэнксом. Ворчба на тему «Богатыри — не вы» — любимое занятие ретроманов, но это не исключает их правоты.

От былой гигантомании в фильме остались бюджет, метраж, самолетная массовка и вероятное число «оскаровских» номинаций. Если дадут хоть один — это будет значить, что тинейджерский диктат в современной киноиндустрии начинает перекидываться с эрзац-жанров на исторические хроники. Такой диагноз вряд ли обрадует даже триумфатора — будем же вместе с ним надеяться, что опять бортанут. Не в истуканах счастье, а в рандеву со светилом, пусть и на восковых крылышках: в благородстве порывов оно одно уравнивает гиганта летуна с его компактным биографом.