Фильм

Я остаюсь

Бертран (Перес) воплощает своей персоной все то, что женщины ненавидят в мужчинах. Он говорит жене (Марсо), что она плохо готовит, спать предпочитает не с ней, а со стюардессами (и всегда в одной позе), беспрерывно лижет зад боссу, помешан на своем велосипеде, включает Жака Бреля на полную мощность и ложится в постель в носках. Но когда жена найдет себе любовника-сценариста (Берлинг) и подаст на развод, Бертран быстро станет розовым и пушистым.

Этот в высшей степени непритязательный, но приятный фильм легко представить в постановке какого-нибудь советского комедиографа средней руки лет этак двадцать назад с небольшой скидкой на нынешнюю либеральность нравов. Мужа мог бы сыграть, скажем, Миронов, жену, к примеру, Алентова, а любовника непременно Мягков. Такое кино не стали бы показывать ежегодно 31 декабря, но на какое-нибудь 8 Марта — запросто. Сейчас водевиль о любовном треугольнике, в котором мужчины обнаруживают неожиданное взаимопонимание, смотрится дико старомодно, как разноцветные титры, с которых он начинается, то есть буквально не верится, что «Я остаюсь» сделан в том же году и в той же стране, что и «Такси-3». Но это «папино кино» (или точнее мамино, принимая во внимание пол режиссера) определенно оказывает какое-то терапевтическое воздействие на нервную систему. Попросту говоря, поднимает настроение. Да, не Данелия, но и не Астрахан. Особенно занятно, что семейную пару 40-летних в кризисе изображают Марсо и Перес, которых еще вчера иначе как секс-символами не величали и которые десять лет назад разыгрывали эротическую буффонаду в фильме «Аромат любви Фанфан». Вот уже у него трогательные залысины, а у нее — первые тонкие морщинки вокруг глаз. Но ей-богу, в этой обаятельной чепухе Марсо смотрится лучше, чем в претенциозных психодрамах Анджея Жулавского, а Перес — естественнее, чем в роли юного головореза с кликухой Тюльпан.