Фильм

Я не боюсь

Играя со сверстниками в поле, 10-летний Микеле обнаружил тайник: прикрытую брезентом яму, а на дне ее — грязную холстину, а из-под холстины торчала вымазанная грязью бледная, в синяках, худенькая нога. Назавтра он решает вернуться туда в одиночку и узнать, кто это или что это и живо оно или мертво.

Ставшая хитом итальянского проката аллегория Сальватореса («Средиземноморье» — «Оскар» за лучший иноязычный фильм 1991 года) о прощании с детством — это пастораль, разыгранная под солнцем буколических Южных Апеннин в 1970-е, когда итальянское пейзанство уже отдавало концы, но еще не исчезло совсем. Над колосьями надрывается Мина: «Пароле, пароле, пароле»; старый «фиат» поднимает пыль на дороге от заброшенного поместья к деревне; поселянки кудахчут вокруг грузовика с тряпьем, приехавшего из города. Но все это — звуки издалека, раздающиеся для 10-летних героев как из-за стекла; жизнь взрослых для них — не более чем крики матери, зовущей со двора обедать. Когда мы сполна насладимся этим сладостно-ностальгическим чувством, фильм прикинется страшной детской сказкой, но ненадолго. Вскоре мир рухнет под взглядом слишком пытливых глаз Микеле; обвалится стена между ним и родителями, и песни Мины с тарахтением «фиата» станут знаками ужаса, обмана и преступления. Ближе к финалу сенокосилки танками возникнут из-за холма и двинутся на героя, срезая колосья пшеницы, в которых так привольно было прятать свои детские секреты, и обнажая плешивую недобрую землю. Окажется, что Сальваторес поместил действие в 1970-е не только из ностальгических соображений: для Италии это было десятилетие «Красных бригад», похищения и убийства Альдо Моро, политического террора и коррупции. А фильм обернется призывом к бесстрашию перед лицом общества и верности своим идеалам — призывом плакатным, как песни Виктора Хары. Лет пять назад я бы получил удовольствие от этой картины — как от изысканной, но малоинтересной массам стилизации под кино далеких лет далекой страны (так, например, среди эстетов был тогда популярен фильм Шлендорфа «Легенды Риты» о немецкой политразведке 1970-х). Но сегодня, когда повсюду идут войны и рвутся бомбы, фильм Сальватореса, увы, оказывается актуальным, и финальные выстрелы и сполохи патрульных вертолетов еще долго отдаются в душе тревожной канонадой.